Последний Завет - Алексей Пехов

— Эй, ну ты чего так уставилась, ась? — нервно спросил он. В ответ женщина деловито поинтересовалась:

— Сколько?

— Чего сколько? — опешил Густав.

— Я спрашиваю, сколько ты обычно берешь?

— За что? — не понял Густав.

— За это самое. Хватит ломаться, милый. Не зря же ты выкрасил свои волосы в такой замечательный цвет?

Густав напряг мозги, и в памяти его вдруг всплыл давний разговор с Гердой. Кажется, девушка упоминала о том, что женщины одной древней профессии красят волосы в яркий малиновый цвет.

— Я… я… — Великан не мог вымолвить даже слова от возмущения, точило выпало из его рук. — Ты что же, думаешь, я того, я этого самого…

— Если твой живчик бегает достаточно резво, я согласна заплатить.

— А-а-а! — Густав вскочил на ноги. — Я… да я женат! Да у меня жена есть!

Он сунул нож за голенище сапога и широкими шагами направился прочь.

— Подумаешь, жена, — закричала ему вслед женщина, — на нее живчика у тебя ведь тоже хватает, верно?

Густав ее уже не слышал, он почти бежал, разыскивая Германа.

Следопыт беседовал с охотником местного клана. Тот рассказывал ему о том, как безопаснее всего добраться до Франкфурта. Густав вклинился в их беседу.

— Герман! — заорал он. — Ты должен меня побрить…

— Что это ты вдруг надумал? — удивился следопыт. — Раньше вроде бы не собирался?

— Побрей меня! Скорее! — Великан оглянулся, проверяя, нет ли за ним погони.

— Да что случилось-то?!

Густав покосился на незнакомого следопыта, затем наклонился к Герману и зашептал ему на ухо. Реакция приятеля показалась Густаву очень обидной: выслушав историю, Герман захохотал, схватившись за живот.

— Ой держите меня! Ой не могу! Кому расскажи — не поверят! Герда уже об этом слышала?! Девочки, налетайте!

— Тише! Тише! — Великан принялся испуганно озираться по сторонам.

— Это просто блеск! — выкрикнул Герман. — Тебе ни за что не стоит менять эту прическу. Судя по тому, что ты мне рассказал, она тебе идет.

— Ну чего тебе стоит меня побрить? — заныл Густав.

— Ладно-ладно, успокойся. — Увидев, что великан расстроился всерьез, Герман обернулся к охотнику: — Ты меня извини, я на некоторое время отлучусь, только побрею Черного Принца — и немедленно вернусь. Его, видишь ли, стали беспокоить блохи.

— Черного Принца? — вытаращился охотник. — Но ведь Черный Принц давно умер?

— Этот парень — его новое воплощение, правда, исключительно уродливое и глупое, — пояснил Герман и, продолжая смеяться, потянул обиженного Густава за собой…

Вскоре великан уже щеголял сверкающей на солнце бритой головой, походившей на нелепую мутировавшую тыкву. Густав шлепал себя по лысине и счастливо улыбался.

— Эй, лысый! — окликнул его кто-то, когда он прохаживался по центральной улочке деревни Лиственников.

Великан обернулся и встретился взглядом с той же женщиной, которая общалась с ним раньше.

— Чего тебе?! — довольно грубо поинтересовался Густав — настроение у него мгновенно испортилось, улыбка сползла с лица.

— Мое предложение остается в силе, — сказала женщина и подмигнула великану.

— Вот черт! — вскричал Густав и кинулся прочь…

Герман несколько раз собирался с силами, чтобы поговорить с Гердой, но, когда она попадалась ему на глаза, его решительность куда-то исчезала. Следопыт отчаянно злился на себя, но начать разговор так и не мог. В очередной раз помянув дьявола и всех его родственников вплоть до седьмого колена, он уселся на бревнышке возле дома старосты и решил провести ревизию вещмешка. Как это обычно бывает, помянутый не ко времени Сатана не преминул явиться. Конечно же не лично — прислал своих адептов…

Ударил оглушительный взрыв, и к небу из-за частокола взметнулись комья земли. Герман вскочил на ноги. Повторный взрыв грохнул у самых ворот. Этот был намного мощнее предыдущего. Следопыт почувствовал, что в голове у него словно разорвалась бомба, в ушах зазвенело. И тут же послышалась стрельба. А через мгновение в шум перестрелки ворвался протяжный вой “ревуна”, оповещавшего жителей деревни о нападении.

На улицах началась жуткая суета. Мужчины бежали к стенам, заряжая на ходу автоматы и арбалеты. Женщины с детьми спешили на холм, к развалинам замка, чтобы укрыться там от неизвестной опасности.

— Что происходит? — Герман схватил одного из местных жителей за руку.

— На нас напали! — выкрикнул тот.

— Вижу, что напали. Кто?!

— Откуда мне знать?! — Местный выдернул руку и побежал к стене.

— Проклятие! — выругался следопыт и ринулся следом.

Стрельба стихла, не успев начаться. Охотники клана забирались на стену, лезли на смотровые вышки. Возле самой стены Герман наткнулся на Густава. Лысый великан в задумчивости глядел вверх. Лиственники толкались вокруг него, отчаянно ругаясь, — Густав частично перекрывал проход на стену, но с места не двигался.

— Там это… говорят, Меганики, — выдавил великан, — а я вот думаю: на стену лезть или нет?

— Лезь! — рявкнул Герман. — Я за тобой!

Они побежали по деревянным настилам наверх. Несколько Лиственников внизу расчехляли старые минометы. На вышках тоже было заметно какое-то движение.

Герман выглянул из-за края стены и скрипнул зубами от ярости — все тот же враг. Вдоль леса перебегали маленькие фигурки Мегаников. Не меньше десятка залегло в траве, прикрывая троицу, тащившую к деревне большой деревянный ящик. Герман взвел курки двустволки.

— Попытка номер два! — процедил сквозь зубы стоявший рядом с Густавом охотник. — У них там взрывчатка! Хотят подтащить ее к стене и взорвать. В прошлый раз мы всадили им зажигательный заряд прямо в ящик, знатно рвануло! Так ведь не успокаиваются, гады!

Хлопнул выстрел. Один из Мегаников вскрикнул и упал. Двое других продолжали упорно тащить ящик. Прикрывая своих, Меганики открыли ответный огонь. Герман пригнулся. Пули выбивали из деревянных бревен острые щепки, свистели над головой. Заговорил пулемет на одной из смотровых вышек. Стреляли по тащившим ящик Меганикам. Одному из них тяжелые пули угодили в грудь, он взмахнул руками и упал. Последний рухнул в траву, пополз обратно. Пулемет не смолкал до тех пор, пока взрывчатка не сдетонировала. От мощного взрыва земля вздрогнула, настилы, на которых стояли защитники деревни, качнулись. Герман испугался, что они опрокинутся, но укрепления были сделаны на совесть.

— Где Франц? — Следопыт дернул Густава за рукав.

— М-м-м, не-э, не знаю, — промычал великан.

— Когда ты видел его в последний раз?

— Тама видел, возле дома старосты, с Пилигримом…

— Хорошо! Не высовывайся! — Расталкивая поднимавшихся на стены Лиственников, Герман побежал вниз.