Забытыми тропами - Анна Дил

Друзья не понимали меня - но как я могла объяснить им нахлынувшее щемящее чувство, которого я никогда прежде не испытывала и которое не поддавалось описанию? Я не находила нужных слов.

То же непонимание я чувствовала у Врат. Врата предков - так называли их раньше. Таких Врат было семеро, они стояли в разных частях Хайялина и отражали разные периоды истории страны. Лишь самый последний никто не успел отразить… Только не спрашивайте меня, откуда я все это знаю. Я и сама не смогу ответить.

Тогда мои спутники видели лишь выцветшие под солнцем картинки, а я - живую историю. Так, словно сама была ее частью. Я слышала шум сражений, дышала пылью, клубящейся под копытами хайялинских скакунов - когда-то в других государствах они стоили целое состояние, - любовалась строящейся столицей Хайя-Тэром, восходила на престол с правителями и ликовала в толпе у трона. Я была там. Вместе с моим народом. Теперь я уже не сомневалась в том, что он действительно мой.

Наставник не выдержал к вечеру третьего дня странствий по земле Хайялина. Он присматривался к ученице, хмурился, видя ее поведение и наконец однажды, у костра на привале, спросил:

- Маржана, что с тобой происходит?

Спутники мага мгновенно насторожились, прислушиваясь к разговору.

Хайяри вздрогнула, подняла на Дарилена испуганный взгляд.

- Я не знаю, Дар. Я правда сама не знаю. Я чувствую… чувствую моих соплеменников… Тех, кто когда-то жил на этой земле. И я очень боюсь. Я знаю, мои слова кажутся глупыми фантазиями, но я не смогу объяснить лучше, не сумею рассказать так, чтобы вы поняли…

- Почему это мы не поймем? - не утерпев, влез в разговор рыцарь. Напрасно Дар бросал на него предостерегающие мрачные взгляды - на рыцаря это не произвело ровным счетом никакого впечатления. - Не так уж мы и глупы!

- Разве я говорю о глупости?! - вспыхнула хайяри.

- Тогда в чем причина?

- Возможно, в том, что вы - не хайяры…

Вотий недоуменно покрутил головой. Он, в отличие от сестры, не испытывал ничего столь пугающего. Лишь обычный мальчишеский восторг перед путешествием, сулящим новые загадки и приключения.

- Я что же… - мальчишка запнулся, подбирая слово, - ущербный, что ли? Я тоже хайяр. Почему я не чувствую ничего такого?

- А ты еще слишком мал, - отозвалась Маржана, устало проводя ладонями по лицу. - Ты просто не сможешь понять и вынести этого…

- А ты - сможешь? - немного обиженно буркнул Вотий.

Маржана не ответила, лишь вздохнула и, не смотря на теплый вечер, плотнее закуталась в плащ.

Ночью спутники слышали ее сдавленные рыдания, доносящееся из-под плаща, служившего и одеждой, и постелью. Подойти к ней никто не осмелился.

Весь следующий день Маржана, нарыдавшаяся ночью, была непривычно тиха, задумчива и отстраненно-равнодушна. Спутники пытались ее развеселить, растормошить, вызвать на разговор - без толку. Светомир предпринял несколько довольно неуклюжих попыток разозлить хайяри. Та смотрела на него, как на очередной глиняный черепок, и грустно улыбалась, приводя рыцаря в замешательство. Раньше подобного спокойствия и невозмутимости за хайяри не наблюдалось.

Впрочем, одна попытка Светомира все же увенчалась успехом. Воин брякнул наугад что-то неодобрительное о хайярах вообще и о том, что одной из них не стоит так убиваться по давно почившим соплеменникам в частности.

Маржана смерила сокола долгим осуждающим взглядом. Рыцарь слегка занервничал, опасаясь быть испепеленным на месте.

- Эх ты… Ничего ты не понимаешь, - горько протянула наконец девушка и безнадежно махнула рукой. И от этой безнадежности в ее словах и горького презрения рыцарю захотелось взвыть в голос.

Напрасно он мысленно ругал хайяри на чем свет стоит, вспоминая все ее прошлые проступки и выдумывая несуществующие новые. Давно проверенная тактика на сей раз не приносила желанного результата - тоска и уныние не сменялись злостью или хотя бы раздражением. Рыцарь промучился целый день и лишь к вечеру решил заменить мысленный диалог с девушкой диалогом настоящим. Он улучил время, когда Маржана ушла в неосвещенную костром темноту, как она выразилась, "подышать воздухом и предаться размышлениям", и отправился следом. То, что сама хайяри отнюдь не мечтает о беседе, более того - жаждет одиночества, рыцаря ничуть не смутило. В отношениях с противоположным полом Светомир Лучезарный никогда не страдал излишней застенчивостью.

Но отчего-то, когда впереди показался девичий силуэт, освещенный полной луной, воин вдруг засмущался. С минуту рыцарь стоял, притаившись, за высоким, хоть и довольно тощим кустом, безуспешно придумывая повод для начала разговора. И вдруг, когда оный был уже почти изобретен, услышал тихое:

- Хватит прятаться. Я давно тебя слышу.

Таиться и дальше было глупо. Рыцарь вылез из-за куста, приблизился к девушке, тщательно отряхиваясь (хотя в темноте прилипшие к его одежде сухие листья были практически не заметны), и недовольно пробормотал:

- Не такой уж я и шумный…

- Брось, - отмахнулась она. - Ты ломился сквозь кусты, как медведь. Тебя бы и мертвый услышал.

Сравнение невольно навело воина на мысль о том, что уж кого-кого, а мертвецов в здешних краях предостаточно. Было бы весело, если бы они и впрямь услышали поступь не в меру ретивого рыцаря… Это окончательно сбило его с мысли, и Светомир напрочь забыл, с чего хотел начать столь долгожданный разговор. Он стоял рядом с хайяри, неловко переминаясь с ноги на ногу, и подбирая слова - громоздкие, неуклюжие, никак не желающие складываться в изящные фразы, к которым так привык сокол.

Маржана словно не замечала его мучений. Она стояла рядом, отрешенно взирая на что-то, скрывающееся в темноте впереди, видимое ей одной, и молчала. Казалось, она вообще забыла о существовании воина.

- Свет, - девушка вдруг очнулась от раздумий, прервала затянувшуюся паузу и обернулась к рыцарю. Ее глаза лихорадочно блестели. - Поцелуй меня.

- Ч-что?! - застигнутый врасплох доблестный воин испуганно присел и затравленно заозирался по сторонам, прикидывая, в какую сторону будет удобнее драпать.

- Поцелуй меня, - терпеливо повторила хайяри, с интересом наблюдая за его реакцией.

- Что это с тобой? Ночь вызвала у тебя не в меру шутливое настроение? - нервно хихикнул рыцарь.

- Я серьезна как никогда.

- В таком случае, чему я обязан твоими внезапно вспыхнувшими чувствами? Как-то не верится мне, что ты долго боролась с собой, но в конце концов не устояла перед несокрушимым рыцарским обаянием и возжелала моей любви…