Голос в моей голове - Ольга Дэв

— Однако я не собираюсь плыть с ним в одной лодке, пока он убивает моих… друзей! Да, я не разумна!

С этими словами Таура выскочила за дверь, громко хлопнув ею. Она нисколько не сомневалась в том, что помощники в освобождении Эрстина у нее будут.

Таура, высоко вздернув подбородок, подала руку Раниору, позволяя ему помочь ей взойти на ступеньку.

«Почти как на эшафот», — невесело подумала девушка.

Народ на площади собирался с самого раннего утра, желая поглазеть на казнь своего бывшего короля и последующую за ней казнь некромантов. Вчерашняя смерть не была публичной. Принц посчитал, что некромантов много, и пятерых убили в их камерах.

Для принца и его высокопоставленных «друзей» соорудили возвышение недалеко от помоста с виселицей. Раниор особо настаивал на присутствии своей сестры, принца Натара, Рикара Таоля, графа Ваддера и Брандира Веркина, барона Артола. Все четверо прекрасно понимали, почему они вдруг удостоились подобного внимания, однако возражать не стали.

— Прекращай дуться на меня, — едва слышно прошептал на ухо сестре Раниор. — Ты знаешь, почему я так сделал.

— Нир, этот разговор бесполезен. Не стоит, — с этими словами Таура села на предназначавшийся ей стул.

Глаза Раниора опасно сузились, но он так ничего и не сказал. Принц собирался сразу после коронации объявить народу о внезапно нашедшейся сестре, не называя, впрочем, ее настоящего отца. Деваля можно объявить просто доверенным лицом его матери, которому она поручила свою дочь перед смертью. Он был опекуном и воспитывал ее, как своего ребенка. Бастарда не потерпят даже в королевской семье. Люди поймут, почему королева решила спрятать свою новорожденную дочь от тирана — мужа, но не стоит давать пищу для дальнейших сплетен в отношении Тауриссы. Сейчас Раниор справедливо засомневался в своем решении. Что еще может выкинуть эта нахалка, когда станет принцессой? Он должен думать о королевстве, еще не отвоеванном, но уже ЕГО. Раниор стал все чаще замечать, что твердит эти слова, как мантру. Однако уверенности в них было все меньше и меньше.

Все приготовления были завершены. Герцог Миркер, находившийся внизу со стражей едва заметно кивнул, подавая сигнал принцу. Короля Варда уже доставили. С ним в это время находился маркиз Першо — второй приближенный Раниора. Пока только этим двоим он мог доверять, как себе. И в этом ощущал свою слабость.

Раниор поднялся со своего импровизированного подобия трона. Как принц, он еще не имел права претендовать на него, поэтому его кресло имело лишь смутное сходство с троном. Народ на площади затих, когда кронпринц поднял вверх правую руку. Миркер долго уговаривал его не читать обвинение самому, а предоставить это кому‑то из них. Но Раниор до сих пор считал вражду между ним и отцом чем‑то личным и просто не мог позволить кому‑то другому завершить ее.

— Народ королевства Бэрон, — обратился он к притихшей толпе. — Сегодня я собрал вас здесь ради печального и одновременно радостного события. Как вы знаете, на нашу страну напали некроманты. Они пришли с юга, разоряя деревни и убивая жителей. И не встретили ни малейшего сопротивления со стороны армии Бэрона. Воины хотели бы защитить свою страну и свои семьи, но… Но был приказ. Приказ, который никто из них не смел нарушить. Приказ подлого тирана, не заботившегося о своих подданых. Никто не смел его ослушаться, боясь навлечь на себя гнев. И я их понимаю. Я искал возможность освободить вас от тирана и нашел ее. Никто не может позволить себе подобные издевательства над подданными. Никто не должен остаться безнаказанным после того, как с его позволения были убиты сотни ни в чем не повинных людей. Мы собрались здесь, чтобы казнить предателя народа, предателя веры и священных законов Бэрона, короля Варда.

Раниор сделал паузу. Раздался цокот копыт справа от возвышения, на котором стоял принц. Оттуда медленно выехала тюремная повозка с осунувшимся, но чистым и опрятно одетым королем. Люди не должны его жалеть, поэтому, и только поэтому Раниор приказал привести его в надлежащий вид. Все должны видеть в нем тирана, злодея, эгоиста и самодура, но никак не жертву.

Толпа расступилась перед повозкой, которая остановилась только перед помостом. Короля вывели наружу, провели по ступенькам и остановили перед плахой. И только после этого Раниор достал из внутреннего кармана свиток с приговором. Он медленно развернул его, поверх листа бросил быстрый взгляд на отца. Черты его лица были искажены ненавистью и злостью. Внутри у Раниора что‑то дрогнуло. Нет, все правильно. Так и должно быть. Если бы у него было выражение мученика, его бы начали жалеть. Это никому не нужно. Ему в том числе.

Раниор едва слышно прочистил горло и начал читать приговор. Он помнил его наизусть, так как не одну ночь промаялся над тем, чтобы его составить. Когда он закончил, палач подтолкнул короля к плахе. Вард молча опустился на колени, палач набросил ему на голову мешок, и король положил голову на плаху.

«Хоть умрет с достоинством, без злобных выкриков», подумал про себя Раниор. Он ожидал совершенно другого от Варда, но нет…

Таура все это время наблюдала за Раниором. Как бы ни была она на него обижена, но все же любила его. И переживала, как он справится с подобным испытанием. Таура наблюдала за ним даже тогда, когда все смотрели, как голова бывшего короля упала в корзину. Раниор не был невозмутим. Он переживал. И если бы не толпа народа, она бы подошла к нему и обняла.

Раниор опустился в кресло. Свою миссию он посчитал исполненной. Повешение некромантов проведет Першо. Клетки с ними как раз начали постепенно выезжать с другой стороны площади. Некроманты выглядели жалкими, грязными — заброшенные яйцами и тухлыми овощами, съежившиеся в своих клетках. Раниор, сам того не желая, начал считать клетки. Девять. Пересчитал. Все равно девять. Он все ждал, когда последняя клетка выедет из узкой улочки, но она так и не появилась. Першо уже зачитывал приговор, а Миркер быстро поднимался к нему на помост.

— Раниор, клетка исчезла, — прошептал он на ухо принцу.

Раниор нахмурился и повернулся в сторону сестры. Она ответила ему невозмутимым взглядом. Принц внимательно рассмотрел всех, кого можно посчитать причастным к пропаже некроманта. И не простого некроманта, а конкретного. Он готов был поставить все королевство на то, что пропал именно Эрстин. Никто из них не выказал и тени беспокойства. Тем не менее, Раниор даже не сомневался, кто за этим стоит.

— Кто знает, сколько именно было некромантов? — обратился он к Миркеру.

— Тюремная стража и сопровождающие стражники. Вот только последние клянутся, что их изначально было девять.