Мне доставшееся: Семейные хроники Надежды Лухмановой - Александр Колмогоров

27 июля приказом по корпусу Б. В. Адамович становится его директором (приказ главкома ВСЮР генерала барона П. Н. Врангеля от 4 мая за № 97). В этот же день произошла встреча прибывшей в Сараево Курской иконы Знамения Божьей Матери.

А в начале августа состоялся первый (вне Родины) и самый трагический из выпусков Сводного кадетского корпуса. 32 человека из 50, окончивших курс, пожелали отправиться в Русскую армию, воюющую севернее Крыма. Чем могли помочь ей эти юноши, с такими мучениями всего лишь 7 месяцев назад покинувшие Одессу, едва сами спасшиеся от смерти? Насколько высоким было в них чувство воинского долга, чтобы пойти на такое самопожертвование! История сохранила для нас их имена: вице — фельдфебель Крайнов Антон (окончил СКК с отличием), вице-унтер-офицеры: Агапеев Всеволод (окончил СКК с отличием), Алпенников Николай, Безкишкин Ярослав, Голиков Павел, Григоров Константин (вне выпуска), Мельников Сергей, Никитин Леонид, Никольский Глеб (Георгиевский крест), Скалон Александр, Степура-Сердюков Александр, Тарасенко Николай (Георгиевская медаль), Тихменев Александр, Томилин Автоном, Худобашев Александр, Кадеты: Адоневич Николай, Бехман Георгий, Де-Вейль Владимир, Войцицкий Георгий, Жуков Владимир, Здетовецкий Василий, Зюзин Лев, Журьяри Михаил, Коссович Николай, Кущинский Борис, Мартын Владимир, Микулин Нестор, Нефёдов Игорь, Попов Глеб, Пташинский Константин, Соколов Геннадий, Трофимов Михаил, Чачуа Виктор, Даватц Виктор (вне выпуска).

В Государственном архиве РФ удалось отыскать поимённый список патриотов «особого эшелона А» под начальством полковника С. Кондратовича, отбывших из порта Дубровник в Севастополь на пароходе «Владимир» между 28–31 августа 1920 года[827]. Среди 95 фамилий — военные чины от полковника до рядового и вольноопределяющегося, сёстры милосердия и санитары, военные чиновники, один паж и… 34 кадета, в том числе двое вне выпуска.

Мы не знаем, сколько из них остались в живых после боёв у Перекопа, в Крыму и исхода армии в Константинополь в конце декабря 1920 года. Известны имена только пятерых, вернувшихся в КСХС: Тарасенко Николай, умер 14 января 1921 года в Сараево; Микулин Нестор, умер 6 июня 1921 года; Журьяри Михаил, умер 27 апреля 1932 года в Белой Церкви; Никитин Леонид, умер 15 ноября 1933 года; Войцицкий Георгий (дата смерти неизвестна).

9 сентября после ряда переименований корпус получил название, просуществовавшее до 1 сентября 1929 года — Русский кадетский корпус в Королевстве Сербов, Хорватов и Словенцев, — и с 19 по 21 сентября впервые участвовал в торжествах по случаю приезда в Сараево Его Королевского Высочества регента Александра.

Большой парад гвардии и сараевского гарнизона (на военном поле за вокзалом) принимал сам королевич верхом на коне. За его спиной на трибуне расположилась свита во главе с Её Высочеством княгиней Еленой, дочерью короля Петра I.

Выдержав дистанцию после почти пробежавшей мимо трибуны сербской пехоты (делающей 130 шагов в минуту), две роты русских кадетов прошли перед будущим королём таким церемониальным маршем (2 такта на один шаг), что вызвали бурю эмоций высоких гостей и жителей города, затмив безукоризненной выправкой и статью саму гвардию. После чего командир гарнизона генерал Стевен Хаджич называл их не иначе, как «гвардейцами Сараево».

В этот же день Борис Викторович, сидевший по правую руку от наследника престола на парадном обеде, удостоился не только признательности Его Высочества: «Ваши кадеты, генерал, были украшением парада!». От имени короля Петра I знаками монаршего ордена Белого Орла были пожалованы три офицера-воспитателя первого Русского кадетского корпуса: директор корпуса — Большим крестом 2-ой степени (с мечами) и звездой; помощник директора П. Старк — 2-ой степени; инспектор классов В. Розанов — 3-ей степени (с мечами)[828].

В начале декабря в бухту «Бокар» на Адриатике начали прибывать транспорты из Крыма с кадетами 2-го Донского и Крымского кадетских корпусов (всего около 880 человек). Временно они были размещены в бывшем австрийском лагере для военнопленных «Стернице» близ Марибора, где им пришлось пережить страшную первую зиму. Кадеты и персонал Русского корпуса собрали из своих скудных средств и передали в помощь собратьям на одежду и одеяла всё, что смогли — 4328 динар.

В конце декабря уполномоченным главкома Русской армии были переданы в корпус ящики с раритетами императорской и Белых армий, вывезенными из Новороссийска, Крыма, и знамёна нескольких бывших кадетских корпусов. Эти первые бесценные реликвии стали основой будущего богатейшего музея корпуса.

Готовя кадетов к жизни вне Родины, директор постоянно внушал: «Быть человеком с военным образованием, инженером ещё недостаточно в нашем положении за границей. Этого слишком мало. Надо быть русским, и прежде всего русским, глубоко и сознательно русским».

Таким остался в памяти российских кадетов первый год из… 25-летнего пребывания в Югославии.

На сцене Дома Артиста

Из дневников 17-летней Ляли Массен:

13 февраля 1921 года.

…Сегодня день Зоиных именин. Мама совсем расклеилась из-за Ипполита. Она его так любит. Огорчается и плачет, почти ничего не ест, не спит и переутомляется работой. И я ничего не могу сделать. Живу под гнётом маминых страданий. Нервы напряжены до крайности — из-за малейшего пустяка раздражаюсь. А когда увижу мамины слёзы, последние силы меня оставляют, я тоже плачу. Всё в себе, а это так тяготит. И погода скверная — холод, сырость.

И у преподавателей в студии заниматься нет настроения. Моё искреннее стремление как бы обдают холодным душем. Даже писать тяжело. Для чего? Кому интересна исповедь моей болезненной души, разочарований и непонятых порывов? И Ипполит ближе маме, чем я. Как жить!? Для кого? Зачем?

29 марта.

Начало романа с Тихонравовым С.

Уехали Сурские. Немного тяжело, немного грустно. Восемь лун я любила его. Хочу романа с Серёжей. Он научит меня любить. И пусть я дойду до падения, зато буду уметь целоваться. И потом, без любви жить нельзя. Это мне сказал Серёжа.

Вперёд, на баррикады!! И долой чистоту и невинность. Хочу жить и любить.

Страстной четверг.

Сегодня причащалась и закончила говенье. Скоро пойду на «12 евангелий». Так люблю эту службу. Пасха. Что-то хорошего она принесёт мне в этом году?

Страстная суббота.

Целый день работала как сумасшедшая. Жарила и чистила поросёнка, разрисовывала акварелями яйца, делала сырную пасху, а после обеда почти до 11 вечера гладила себе и маме бельё. Рука болит так, что еле пишу. Наши артисты будут сегодня разговляться все вместе в театре, а я туда не попаду. В студии уроки прекращены. Вчера поговорила с Андрюшей — что-то туманное. Серёжа… тут могут сыграть роль только случай и время. Но я буду настойчиво и упорно добиваться своего. Надо лишь найти способ хоть изредка с ним видеться и говорить. Но предоставим это всё времени…