Толковая Библия. Том 6 - Александр Лопухин

4

"Куски мяса" — жители Иерусалима. Своих соплеменников Иезекииль явно ставит выше этих последних. — "Лучшие куски (т. е.): бедра и плеча" — знать иерусалимская. Насмешка над высоким мнением о себе иерусалимлян. — "Отборными костями" — для отвара, — может быть, военная сила города: кость — символ крепости. Слав.: "обрезана от костей".

5

" (И разожги) (вставлено по LXX) под ним кости" Скифы, по Геродоту, пользовались костями жертвенных животных для варения мяса; гаучосы Южной Америки и пекари Африки при недостатке дров топят костями (Трош.). Можно было бы предположить, что евр. "ецем" — "кость" здесь возникло от "ец" — "дрова", если бы все переводы не имели здесь "кости". — "Чтобы, и кости разварились в нем". До того сильный должен быть огонь под котлом (пламя войны).

6

Как ни хорошо мясо варится в котле, оно испортилось от ржавчины, которой покрыт котел; поэтому его нужно выбросить все без разбору. Иерусалим так осквернен пролитою в нем кровью, что людей, достойных помилования Божия, там не может быть: они как бы отравились его греховной атмосферой и должны погибнуть (от меча и плена) в осаде. Следовательно, иерусалимляне напрасно думали (по XI:3, 7), что они, как мясо в котле, сохранятся в осажденном городе: оскверненный кровью, как ржавчиной, город должен весь перегореть в огне осады, лишенный всего населения, чтобы быть впоследствии чистым. — "Городу кровей" — XXII:2. "Накипь": евр. "гелата" — άπ. λεγ., слав. "яд", ιός rubigo (ржавчина). Пролитая в Иерусалиме кровь. — "Не выбирая по жребию". В этой катастрофе не будет, как в предшествовавших, счастливо спасшихся.

7-8

Дополнение к XXII:2 и усиление тамошней мысли. Пророк с богосообщенной остротой духовного зрения проникает в таинственную сущность кровопролития, как греха. Хотя место можно объяснить и так, что кровь проливалась иерусалимлянами слишком уже явно, нагло и беззастенчиво без столь естественной в таком темном деле скрытности, которая могла бы если не скрыть, то отчасти покрыть грех пред очами Господа, но прямая мысль места, хотя совершенно необъяснимая и непостижимая для нас та, что земля, всасывая проливаемую кровь, некоторым образом покрывает преступление; ср. пролитие крови на землю при жертвоприношении и Втор. XII:16; Лев. XVII:13. — У LХХ и в 7 ст. 1 л.: не "он", а "Я", т. е. Бог. В словах "на голой скале" видят пророчество о Голгофе.

9

Доказав, что осада Навуходоносора не может быть снята, как думали в Иерусалиме (ст. 6-8), пророк возвращается к прерванному сравнению города с котлом и развивает его далее. Огонь под котлом должен быть очень большой: осада сильная и упрямая.

10

"Вывари мясо". Слав. ближе к контексту: "да истают мяс": чтобы мясо превратилось в жидкость. — "Пусть все сгустится" — предположительный и один из нескольких возможных переводов темного еврейского речения, которое ближе к контексту переводится в слав.: "да оскудеет юх", т. е. а жидкость пусть испарится вся. — "И кости перегорят" слав. сильнее: "и кости истают". Население Иерусалима должно все погибнуть в огне осады. Повеление варить мясо в котле противоречит повелению 6. ст. выбросить оттуда мясо; но пророк, поглощенный мыслью, никогда не развивает последовательно и строго начатого сравнения; мысль же здесь и там одна: уничтожение нечестивого населения Иерусалима.

11

Когда содержимое котла все уничтожилось через сильную варку и испарение (население Иерусалима через осаду), котел должен стоять пустым на воде, чтобы "медь его раскалилась" и "вся накипь его исчезла". Пророк не мог думать, что от жара может сойти накипь с котла (Креч.); хотя он не говорит этого прямо по евр. т. (по LXX, кажется, говорит), но конечно в таком случае с накипью "исчезнет" и котел; так и было с Иерусалимом после осады (сожжен и разрушен халдеями); подобно этому и дом, покрытый проказою, должен быть разрушен: Лев. XIV:34, 35.

12

"Труд будет тяжелый…" Осада будет тяжкая, но и она не очистит всей скверны Иерусалима. Может быть, намек на то, что и по восстановлении Иерусалима в нем осталось много прежних пороков. Вульгата ставит прошедшие времена: multo labore sudatum est (до пота трудились над ним); возникал вопрос, почему же до сих не очищена накипь с котла; на очищение ее положено много труда Богом (разные испытания — войны, бедствия), но бесполезно: non exivit de eo nimia rubigo, neque per ignem — не сошла чрезмерная ржавчина его и через огонь (т. е. через прежние несчастные войны и др. испытания). LXX в большинстве кодексов не читают первого предложения стиха; но в слав. оно есть в таком виде: "да смирится яд его" — повторение последней мысли предыд. стиха (такие повторения любит Иезекииль). — "И в огне останется на нем накипь его". Букв.: "в огне накипь его" — без сказуемого; посему некоторые переводят: "в огонь накипь его!" Слав. "и посрамтся яд его".

13

"В нечистоте твоей такая мерзость". "Мерзость" — евр. "зимма", соб. коварство; слав.: "укроп": нечистота твоя так глубока, что на ней выросла трава. — "Сколько Я ни чищу тебя". Разумеются все промыслительные воздействия Божии на евреев: пророки, испытания. — "И впредь не очистишься, доколе…" Слав.: "и что будет, аще не очистишися", — если и теперь суд останется без действия; — мысль, хотя не очень вероятная в устах Иезекииля, который, по-видимому, ждет от плена окончательного исправления Израиля, но оказавшаяся верною: после плена Израиль был не чужд многих допленных недостатков.

14

"Не отменю" — слав. "неукосню". К стиху LXX делают следующую большую прибавку: "сего ради аз сужду тебе по крвем твоим и по помыслм твоим, сужду тебе, нечисте, пресловуте и великий на разгневание"; хотя здесь мысль не новая (ср. ст. 10), но то соображение, что в свящ. тексте пропуски были психологически возможнее вставок и что перевод LXX в книге Иезекииля отличается большою точностью, заставляет многих толкователей предполагать первоначальность этой прибавки или по крайнее мере нелегко решаться на отрицание ее подлинности.

16

"Язвою". Евр.. "маггефа" означает должно быть внезапную смерть (удар? Вульг. plaga). — "Утеху очей твоих" — как видно из ст. 18, жену. Единственное место, бросающее свет на личные отношения и семейную жизнь пророка. — "Редко когда Бог столь смирял своих слуг, чтобы лишать жены не из-за чего другого, как только с целью воспользоваться этим для мимического изображения судьбы народа", говорит, Генгстенберг и на этом основании оспаривает действительность описанного здесь, считая все это притчей. Но у пророка не сказано, чтобы Бог поразил смертью жену его для этой цели: она умерла в предопределенное ей время и Бог велел пророку только воспользоваться ее смертью в символических целях. Это повеление пророку могло идти на встречу его душевной потребности: любя свою жену с такою силою, какая проглядывает у него здесь, он мог только тяготиться сложными обрядами оплакивания ее.

17

"Не сетуй и не плачь". Первое может означать естественное рыдание, а второе, употреблявшееся при оплакивании вопли, причитания (Иер. XXII:18). — "И слезы, да не выступают у тебя". Тяжелое горе лишает человека и слез, которые облегчают страдание. — "Вздыхай в безмолвии, плача по умершим не совершай". Множественное число здесь неожиданно и объяснимо разве в смысле плача, какое обычно совершают по умершим. Слав.: "восстени молч, стенание крве, чресл плачь есть", т. е. возможен и стон одной крови, внутренний плач; — выражение "чресл плачь есть" дублет "стенание крове" (перевод той же евр. фразы, иначе прочитанной); "чресла" получилось из чтения евр. "матим" — "умершие" как "матнаим" — "чресла", следовательно, множественное число смущало здесь и LXX. Далее перечисляются еврейские знаки траура, которых не должен допускать пророк. 1) Обвязывай себя повязкою. В знак траура снимали с головы повязки, которые, спускаясь на веки, окружали голову; Вульг. соronа; может быть, оттуда теперешняя ермолка. Во время блаж. Иеронима ошибочно видели здесь речь о филактерии. Повязки снимали может быть взамен первоначального посыпания головы пеплом. Слав.: "да будут влси твои сплетны на тебе" — причесаны; в ст. 23 уже без сплетены: "и власи ваши на Главах ваших", т. е. не будут стричься. 2) "И обувай ноги твои". В знак траура ходили босиком, обнажая таким образом и низ тела, как верх — голову, или же — из страха непочтения к духу умершего, невидимо присутствовавшему около близкого ему человека. 3) "И бороды не закрывай; что делали (как в проказе) может быть в знак печального молчания и вместо древнего стрижения бороды (ср. VII:18). LXX, читая иначе евр. выражение, имеют: "и да не утешишися устнами их", т. е. не принимай официальных утешений и посещений с этой целью. 4) "И хлеба от чужих не ешь" — хлеба, который родственники или друзья приносили в дом траура в знак сострадания, может быть чтобы напомнить ему о питании или дать возможность есть чистую пищу; может быть, остаток трапезы по умершим, в которой умершие, по старому верованию, принимали невидимое участие; Вульг.: cibos lugentium — "траурного хлеба".