Роза Марена - Стивен Кинг

Он проехал под плакатом «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА ЦЕНТРАЛЬНУЮ АЛЛЕЮ» и покатил дальше, не обращая особого внимания на то, куда движется. Самое приятное в инвалидной коляске, как он обнаружил, состоит в том, что люди уступают вам дорогу.

Парк постепенно заполнялся, и это, наверное, хорошо, но больше ничего хорошего он не видел. В голове снова появились знакомые толчки, предвещавшие головную боль, а бегущие по небу облака вызывали странные ощущения — словно он очутился на чужой планете. Почему, например, так много людей смеется? Чему, черт возьми, они радуются? Неужели они не понимают, в каком мире живут? Неужели не соображают, что все — все— висит над краем пропасти? Он с испугом понял, что все женщины кажутся ему похожими на кукольных девочек с обложек журналов, а мужчины — на педерастов, все до единого, словно планета погрузилась в болото однополой любви.

Головная боль усиливалась, по краям предметов снова начали появляться яркие подвижные зигзагообразные линии. Звуки парка усилились до умопомрачения, словно безжалостный гном, поселившийся у него в черепе, медленно вращал ручку громкости до максимальных децибел. Кабинки, грохочущие на первом подъеме американских горок, производили шум, сравнимый разве что с шумом снежной лавины в горах, а когда они съезжали вниз на головоломном спуске, визгливые крики катающихся разрывали его барабанные перепонки, как шрапнель. Каллиопа, со своими тягучими мелодиями, электронная трескотня из зала видеоигр, нудное жужжание машин на площадке аттракциона «Ралли»… их звуки сливались, перемешивались между собой и вонзались в его мятущийся, переутомленный мозг, как голодные чудовища. Самым ужасным звуком, который заглушал все остальные, впиваясь в ткани мозга, как лезвие тупого кинжала, казался ему клич механического капитана, стоящего перед «Кораблем призраков». Норман подумал, что если еще хоть раз услышит его дурацкое «Приготовься к ужасам, юнга!», его рассудок сломается, словно сухая щепка. Или он выпрыгнет из инвалидной коляски, успевшей натереть ему мозоли на заднице, и с воплем бросится на…

«Остановись, Норми».

Он въехал на небольшое свободное место между киоском, продававшим свежее рассыпчатое печенье, и другим, торгующим нарезанной на кусочки пиццей, и там действительно остановился, отвернувшись от безумной толпы. Каждый раз, когда раздавался этот голос, Норман внимательно к нему прислушивался. Именно он сообщил ему девять лет назад, что единственный способ заткнуть глотку Уэнди Ярроу — убить ее, и этот же голос в конце концов убедил его отвезти Роуз в больницу, когда та сломала ребро.

«Норми, ты сошел с ума. По всем стандартам судебных залов, где тебе сотни раз приходилось приносить клятвы, ты настоящий псих. Ты же сам знаешь, так ведь?»

Слабое, принесенное порывом дующего с озера ветра:

— Приготовься к ужасам, юнга!

«Норми?»

— Да, — прошептал он, растирая виски кончиками онемевших пальцев. — Да, наверное, я это понимаю.

«Ну и славно; человек способен действовать, несмотря на свои недостатки… если, конечно, он не отказывается признать их. Ты должен узнать, где она, а это сопряжено с риском. Но ты уже рисковал, когда заявился сюда, правильно?»

— Да, — подтвердил он. — Да, папочка, я рисковал.

«О'кей, теперь глупости в сторону. Слушай, что я тебе скажу, Норми».

Норман слушал.

Герт еще некоторое время раскачивала Стэна Хатгинса, чувствуя, что его требования «крутануть петлю еще разочек» надоедают ей все больше и больше. У нее не было намерений повторять опасный трюк — в первый раз мальчик чудом не вывалился, и на секунду Герт окаменела, уверенная, что сейчас с ней случится сердечный приступ.

К тому же ее мысли вернулись к мужчине в инвалидной коляске. Бритому наголо мужчине.

Знакомо ли ей его лицо на самом деле? Или только кажется таковым? Не напоминает ли он мужа Рози? «Нет, это чушь. Идиотизм. Паранойя». Может, и так. Почти наверняка так. Но мысль продолжала сверлить сознание. Роста примерно такого же… хотя трудно сказать точно, когда смотришь на сидящего, не правда ли? Человеку вроде мужа Рози это прекрасно известно. «Перестань. Ты шарахаешься от теней». Стэну надоело качаться на качелях, и он спросил Герт, не могла бы та забраться с ним на батут. Она улыбнулась и покачала головой.

— Но почему нет? — спросил он обиженно. — Потому что у твоей подружки Герт не совсем подходящая для батута комплекция, с тех пор как она выросла из пеленок, — пояснила она.

Заметив неподалеку от детской горки Рэнди Франклин, Герт неожиданно приняла решение. Если она не разберется с этой дурацкой ситуацией, то сойдет с ума. Она попросила Рэнди последить немного за Стэном. Молодая женщина охотно согласилась, и Герт назвала ее ангелом, хотя на самом деле характер у Рэнди был далеко не ангельский… однако небольшая стимулирующая лесть не помешает.

— Куда ты, Герт? — поинтересовался откровенно разочарованный Стэн.

— Надо отлучиться по кое-каким делам, приятель. Беги сюда и покатайся с Андреа и Полом.

— Это горка для сопляков, — буркнул Стэн, но все же пошел.

Герт прошла по тропинке от зоны для пикников к главной аллее, а оттуда к центральному входу в Эттингер, к кассам. И там, где продавали билеты на целый день, и там, где выдавали их на полдня, выстроились длинные очереди, и Герт почти не сомневалась, что человек, с которым собиралась поговорить, вряд ли ей поможет — она уже видела его в действии.

Задняя дверь кассы, продававшей билеты на целый день, оказалась открытой. Герт постояла на месте еще немного, пытаясь сосредоточиться, затем решительно направилась

к двери. В «Дочерях и сестрах» у нее не было какой-то официальной должности, но она искренне любила Анну, та помогла ей в сложных отношениях с мужчиной, из-за которого Герт девять раз увозили в больницу на скорой помощи. Тогда ей было девятнадцать. Недавно Герт исполнилось тридцать семь, и почти пятнадцать лет из них эта темнокожая женщина исполняла обязанности неофициального заместителя Анны. Обучение новоприбывших женщин тому, чему в свое время научила ее Анна, — что не стоит возвращаться к издевающимся над ними мужьям, партнерам, отцам и отчимам, — являлось лишь одной из многочисленных ее функций. Она помогала женщинам освоить некоторые приемы самообороны (не потому, что после десятка уроков каратэ полученные навыки позволят сразить противника — таким способом она возрождала в женщинах чувство собственного достоинства); она планировала вместе с Анной мероприятия вроде этого пикника — для сбора денежных средств; она работала с пожилой и хрупкой бухгалтершей Анны, чтобы хоть приблизительно свести баланс к нулю, не говоря уже о прибыли. А когда возникала необходимость в охране, Герт старалась изо всех сил. Имея в виду именно эту свою функцию, она и приближалась к будке кассы, расстегивая на ходу замок сумочки, представлявшей собой целый переносной кабинет.