Первая книга Априуса - Александр Федоренко

Аккуратно положил Нинхурсати на пол, я принялся быстро, но неумело обыскивать ее. Такого в моей практике еще не было, все найденные предметы были явно не знакомы, а разбираться с ними времени не было совсем. Ни найдя ничего лучшего, я просто раздел богиню, а ее барахло, просто сложил на одежду и завязал в узел.

Теперь требовалось открыть клетки, но я не знал, как Нинхурсати убирала эти решетки.

— Могус! — повернулся я к человеку-льву — Ты знаешь, как убрать прутья?

— Нет — глухо ответил он.

— Ладно, попробуем по Славски — сказал я сам себе.

Через мгновение в моей руке оказался Ракар, свист, рассекаемого воздуха, скрежет, искры. Часть прутьев магической решетки исчезла — я бил не по ним самим, а по полу, стараясь вогнать чудодейственный клинок, так будто взрезал верхний пласт земли. А поскольку мой меч способен рубить и закаленное железо, и еще много чего, то каменный пол дался ему без труда. Хотя конечно, будь у меня время, я бы ни за что не стал использовать Ракар в таких вот целях. Еще пару ударов и Могус уже может выйти. Так пришлось проделать еще четыре раза, я хотел было выпустить еще парочку, но Мира предостерегла от этого, дав понять, что будет лишний шум.

Взвалив богиню на одно плечо, а ее вещи на другое я не стал искать выходы — все равно так просто не открою, а прибег к многократно проверенному Заклятию перемещения.

— Ко мне все, закройте глаза и дышите глубоко и ровно! — тоном, не терпящим возражений, приказал я освобожденным подопытным.

Где можно было пожелать очутиться в совершенно не знакомом мире? Куда перенестись? Да еще с похищенной богиней, которая пока без чувств, но не известно, что будет творить, когда очнется. Да и когда ее кинутся, погоня будет та еще.

Я избрал горы вблизи Циппара, тогда в видении, я успел рассмотреть что боги используют этот город, как место для стоянок своих больших летающих лодок, а так же именно здесь возникают их коконы, выходя из подпространства. Я успел рассмотреть и хорошо запомнить именно горы, особенно один склон, почти полностью поросший кедрами.

Туда я нас и перебросил, мы очутились среди великанских кедров, прямо у ног извивался небольшой ручей, место было окружено россыпью больших камней — лучшего и желать не приходилось. Думаю, пропажу скоро обнаружат, если уже не обнаружили, а именно сейчас ввязываться в бой с собратьями и слугами Нинхурсати, я хотел меньше всего.

Положив Нису на траву, я принялся накладывать на нее чары оцепенения — пусть будет обездвижена впервые, как здесь говорят минуты, когда очнется. Насчет местного времени меня просветил Могус, которого зачем-то знанию о нем, обучали, после того как поняли, что он разумен.

Он и рассказал мне многое, из того, что знал сам, пока мы сидели в соседних клетках. Некоторыми видами измерения времени Ки, я пользуюсь с того момента. Время на Ки делилось на три типа: земное, небесное и божественное. Каждое исчислялось своими мерами. Земное понятно от оборотов мира вокруг своей оси. Священными числами на Ки были: семь, двенадцать, шестьдесят, пятьдесят, три тысячи шестьсот и некоторые другие. Из двенадцати слагались день и ночь, год делился на двенадцать частей, небесный компас также, главных божеств всегда было строго двенадцать. Минута состояла из шестидесяти долей, из шестидесяти минут состоял час. Мера длины тоже состояла из шестидесяти. Небесный год Сар — состоял из шестидесяти раз по шестьдесят. И так далее.

Я присел, и внимательно всматривался в лицо Нисы, ожидая, когда дрогнут веки, это и будет сигналом, что она очнулась. А поскольку богиня не привыкла, чтобы с ней так поступали то хитрить, скорее всего, не будет. Так оно и вышло. Ее ресницы дрогнули, глаза широко открылись, она ошалело оглядела меня, и местность что виднелась из-за моих плеч.

— Где я? И что ты со мной сделал? И вообще как ты…

— Ты задаешь слишком много вопросов, впрчем как всегда. Сейчас я бы советовал тебе, успокоится и быть миролюбивой, а то вон те ребята не очень тебя любят, и это мягко сказано.

Она презрительно улыбнулась:

— Они мне не противники, так пыль на дороге, а вот ты… В тебе что-то странное.

Тут она видимо осознала, что не может пошевелиться, в ход мгновенно пошла ее собственная магия, и она села.

— Зачем сковывал? Ведь должен был догадаться, что я легко…

Тут она запнулась, обнаружив себя совершенно голой. Я ожидал удара молнией, или там огнешара, или же меня просто должно было испепелить, а еще проще — напали бы корчи, но нет, она вмазала мне затрещину. Почти без замаха, но хлестко и очень больно.

Злость мигом накатила на меня, вспомнились последние дни, проведенные в клетке, по вине этой стервозной девки, я уже хотел было показать ей с кем она на самом деле имеет дело, видали мы разных богов и богинь, да и сами по людским меркам из них, но передумал и быстро запрокинув ей голову припал к ее губам своими.

Сзади меня все, судя по всему, затаили дыхание, ожидая грома, молний и кары небесной, но этого не последовало.

Я мог ожидать от богини чего угодно, но только не тех слов, которые она сказала отстраняясь.

— Ты не первый кого сразила моя красота, а тем более в полной ее мере — скептически произнесла она, намекая на свою наготу — Мне даже не стоит прикладывать каких-либо усилий, теперь ты и так у моих ног.

Из-за гнева, я не выдержал и позволил себе немного чародейства, и пока она не смотрит себе за спину, представил, как там появилась юбка и жилетка из мохнатой шкуры золотистого горного барана.

— Оденься! — небрежно сказал я, кивая ей за спину — И хватит шуток, теперь ты в моих руках.

Это потребовало немалых усилий от меня, и ближайший накопитель получил порцию иномировой силы, но на некоторое время способности богини к магии были подавлены моей волей, а на ее шее появился кованый ошейник из темного железа. Она непроизвольно схватилась за него, глаза округлились, прекрасное лицо исказилось гневной гримасой, она вытянула руку в мою сторону и произнесла какие-то гневные шипящие слова.

В затылке и висках больно кольнуло, сердце тоже отозвалось болью, я поморщился и вскочил на ноги.

— Ах так, по нормальному значит не хочешь? Ну что же ты сама напросилась.

В моей руке возник обыкновенный кнут, из скрученных друг с другом полос кожи, я резко перевернул свою пленницу, и отхлестал по голому заду. Бил не сильно но так чтобы кожа покраснела, она сначала закусила губу, но потом не выдержав начала стонать. Тут то меня и сорвало, я показал зарвавшейся богини, методы воспитания, применяемые в Славии, потом орала она так, что в горах, должны были образоваться осыпи.