Том 3. Драматические произведения. Повести - Тарас Григорьевич Шевченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это примечание написано как бы специально для того, чтобы запутать вопрос; в течение многих десятилетий оно вызывает различные толкования, приводит исследователей к различным выводам, оставляя в то же время открытым ряд весьма существенных для понимания произведения вопросов. Когда была написана драма? На каком языке (то есть русском или украинском)? Почему Шевченко в русском и украинском вариантах драмы дал различные развязки? Какова была роль самого Кулиша в создании того текста драмы, какой известен нам по его публикации?
Сам Шевченко упоминает о «Назаре Стодоле» в письме к Я. Г. Кухаренко, написанном в конце февраля 1843 г. Сообщив своему корреспонденту, что написал «маленькую поэму «Гамалия», которую печатают в Варшаве, поэт добавляет: «И «Назара Сто-долю», драму в трех действиях. По-русски. Пойдет в театре после пасхи». Таким образом, пьеса была написана, очевидно, в конце 1842 — начале 1843 г. К началу 1843 г. относятся также неудачные попытки Шевченко поставить пьесу на Александринской сцене,— это также вытекает из письма к Кухаренко,— вероятно, по «неблагонадежности» пьесы с цензурной точки зрения русский вариант драмы заканчивался убийством Хомы Кичатого и «готовностью к смерти» Гната, подобная концовка усиливала ноты политического и социального протеста, которые отчетливо звучали в драме. Прохождение «Назара Стодоли» через цензуру никак не отразилось в официальных документах, в Театральной библиотеке не обнаружено цензурованного экземпляра пьесы. Соответствующая документация возникала лишь в результате официальных обращений авторов в цензурное ведомство. Сплошь да рядом, однако, авторы предварительно сговаривались с цензором относительно прочтения рукописи, с тем чтобы заранее учесть его замечания и поправки. Шевченко через П. А. Корсакова, через Н. В. Кукольника без труда мог добиться предварительного прочтения своей пьесы и, убедившись в ее «нецензурности», отказаться (по крайней мере временно) от дальнейших попыток.
Шевченко уехал на Украину, пробыл там около года, по возвращении в Петербург занялся изданием «Живописной Украины» и только осенью 1844 г. снова обратился к «Назару Стодоле», в связи с организацией в Медико-хирургической академии украинских спектаклей и поисков соответствующего репертуара. В таком случае понятными становятся даты на рукописи пьесы, о которых упоминает Кулиш: это даты перевода драмы на украинский язык, с учетом замечаний цензора.
Относительно вмешательства Кулиша в шевченковский текс. «Назара Стодоли» нам известно от самого Кулиша. В 1885 г. он подарил одному своему знакомому автограф известного письма Шевченко к издателю «Народного чтения» (см. в т. 5 наст. издания), в сопроводительном письме он подробно рассказал о своем вмешательстве в текст, доказывая, что его правка «улучшила» шевченковскую автобиографию, как «улучшали» шевченковские произведения его правки в других случаях. «Я слышал,— писал он,— что Тарас на меня гневился: как я смел поправлять Марку Вовчку его рассказы! «Он их опрóзит!» кричал бедняга спьяна, а о том позабыл, что я не опрозил «Наймички», «Назара Стодоли» и «Неофитов», доделывая недоделанное». Установить, что именно доделано Кулишом в тексте «Назара Стодоли» не представляется возможным.
Повидимому, Кулишу принадлежит также первая оценка драмы Шевченко. В редакционном примечании к ней особо оговаривалось, что, «при всей своей литературной слабости, это сочинение, принадлежащее первому периоду деятельности Т. Г. Шевченко, весьма дорого для изучения постепенного развития таланта «Кобзаря», прямое призвание которого была — поэзия лирическая» («Основа», 1862, кн. IX, с. 3). Последующее развитие украинской национальной культуры внесло в это ханжеское суждение существенные оговорки: драма Шевченко остается на протяжении почти ста лет одной из самых распространенных, любимых и зрителями и актерами пьес украинского репертуара.
Стр. 12. Отец Данило, спасибо, разрешил.— То есть разрешил принять и угостить сватов, несмотря на рождественский пост.
Стр. 16. Еще в Братстве сердце мое чуяло, что из меня выйдет большой пан.— В Братском, или Богоявленском, монастыре в Киеве с 1615 г. существовала школа, основанная Киевским братством, религиозно-просветительной организацией, которая поддерживалась казачеством и цеховым мещанством. См. в т. 1 наст. издания примечание к поэме «Слепой», в т. 2 примечания к поэмам «Чернец» и «Сотник».
Стр. 34. Не забыл ли ты еще, как умно рассуждает латинский стихослагатель.— Имеется в виду Гораций.
Стр. 37. С окоченелым покойником в гроб? — По запорожскому обычаю убийца закапывался живым вместе с убитым.
Стр. 39. Спровадь ее на Запорожье.— В самой Запорожской Сечи женщин не было, Гнат подразумевает возможность поселить Галю в одном из запорожских сел, где жили семьи женатых запорожцев.
Стр. 58. Здесь Богдан встречал сына своего Тимофея.— Имеется в виду Тимош Хмельницкий, старший сын Богдана Хмельницкого, погибший в 1653 г. во время похода казаков в Молдавию и Семиградье.
НИКИТА ГАЙДАЙ
Впервые — «Маяк», 1842, № 9, сс. 1—11; в более полном виде, по неизвестному ныне автографу, с восстановлением ряда цензурных пропусков первопечатного текста — «Киевская старина», 1887, № 10, сс. 277—288.
Драма полностью не сохранилась; известен лишь отрывок из нее (3-е действие) и, может быть, небольшой фрагмент из какого-то другого акта. Подобное предположение допускает письмо поэта 8 декабря 1841 г. к Г. Ф. Квитке, которому Шевченко прислал стихи на русском языке для проектированного в Харькове альманаха. Шевченко писал: «Это, видите ли, песня из моей драмы «Невеста», о которой я писал вам, трагедия «Никита Гайдай». Я переделал ее в драму». Не вполне ясный контекст приведенной цитаты давал повод для различных толкований, из которых наиболее вероятным представляется отождествление обоих названных произведений. Одно из действующих лиц «Никиты Гайдая» — его невеста Марьяна; вполне уместно предположить, что в дальнейшем развитии драмы она играла основную роль,— возможно, являясь освобождать своего заточенного в темницу жениха. На такое предположение наталкивает «Песня караульного», пересланная автором Г. Ф. Квитке.
Можно также объяснить причины, которые могли побудить Шевченко переработать траґедию в драму. При всей близости этих драматических жанров, существовали черты, резко их разграничивавшие в представлении писателя и читателя 30—40-х гг. XIX ст. Трагедия, в частности, должна была быть написана стихами, драма — допускала смешение прозы и стихов, что как раз и привлекло Шевченко, как можно судить по опубликованному отрывку.
Основная тема драмы — единство и братство славянских народов, вопреки проискам и намерениям их правителей — роднит ее с незадолго перед тем написанной поэмой Шевченко «Гайдамаки», особенно с послесловием к ней (см. т. 1 наст. издания).
ПОВЕСТИ
Богатое и разнообразное наследие Шевченко в жанре художественной прозы с
