Моя крушить! Том 1-2 - Максим Гаусс

— Ты чего ржешь?

Либин-Хан молчал, тоже ничего не понимая.

— И почему ты не Хан Соло?

— А это кто?

— Он не знает Хана Соло? — натурально и очень эмоционально выдал Лектор. — Он единственный, кто прошел Дугу Кесселя за двенадцать парсеков. Одиннадцать даже. Ну, писец. А, тьфу. Прости, увлекся.

Керн успокоился, перестал ржать, двинулся к голубому.

— Без глупостей, а то продырявлю! — предупредил тот, выпучив глазащи.

— Спокойно, мы тебе не враги! — тролль показал, что у него в руках нет оружия, а сам он не имеет дурных намерений. — А даже совсем наоборот. Мы с напарником выполняем важную миссию, собираем альянс для борьбы с войсками темного Властелина. Ты ведь знаешь о ком я, верно?

Летчик вздрогнул. Опустил ствол.

— Знаю. Но какое троллям до этого дело? И уж тем более гоблинам.

— Орду, с которой ваша раса воевала много лет, уже разгромили! — продолжил Керн. — Если не объединится сейчас, вырежут всех. Мы уже заключили союз с гномами и ограми. Договарваемся с кентаврами. Ну и ищем новых союзников, идем к сатирам.

Керн блефовал. Скорее всего, ни Барриса, ни Бензобах еще не успели добраться до гномов. Но зато аргумент для дальнейшего разговора серьезный.

Голубой замер, переваривая информацию. Пока тот думал, Керн успел его рассмотреть поподробнее. В общем-то, он был похож на гуманоида — глаза огромные, черные. Зубы мелкие, носа почти не видно. Ушей тоже нет. На голове что-то похожее на жесткую щетину. Физически развит не очень хорошо, хотя сам жилистый. Плеч почти нет, шея плавно переходило в туловище, что выглядело странно. Блин, и как здоровенные и физически развитые орки, в своей многолетней войне, не смогли победить вот этих?

— К сатирам, значит? — Либин-Хан наконец-то опустил свой огнестрел, а затем и вовсе ловко закинул его за спину. — Можете не пытаться, это бесполезно. Я уже был у них примерно с той же целью. Как только мы начали проигрывать врагу, мои командиры отправили винтолеты с дипломатами ко всем расам Лианора, попросили помощи. Но из десяти машин, только мой «Сокол» смог прорваться через магическую завесу в горах. К сожалению, дипломат погиб и я остался один. Ну и переговоры ничем не закончились.

— Что еще за завеса?

— Маги темного Властелина постарались. Никто и ничего просто не могло через нее пробиться. А я смог.

— И?

— Что и? Сатирам союзы не нужны, их земли далеко отсюда. Меня выслушали, но не поверили. Они уверены, что до них беда не дойдет. А если это все же произойдет, они будут защищаться сами.

— Ага, конечно, — цыкнул Керн, вспомнив, как упертый сатир схватился с гномом. Оба нелепо погибли, а сам тролль получил свободу.

— Не-е, все получится. У нас есть… это, как его… Тьфу, слово забыл. — отругал себя Трахтенберг. — А! Вот! У нас есть аргумент, который заставит их… передумать. Да, точно.

— Только у нас транспорта нет, а до их земель далеко. — явно намекая на проблемы с транспортом, сказал Керн. — Да и с навигацией не очень.

Либин-Хан задумался, почесал костлявыми пальцами свою щетину на затылке.

— Ну, могу подкинуть.

— Ты очень щедр! — расплылся в улыбке тролль и зачем-то погладил Трахтенберга по голове. — Вместе веселее! Ну, куда грузиться?

— Туда! — голубой тоже улыбнулся и ткнул рукой на открытую дверь.

— Ну и пасть! — хмыкнул Лектор, увидев улыбающегося урея. — Жуткое зрелище. Прям как у хищника.

Загрузились быстро. Внутри летающей машины было хоть и тесновато, но удобно.

Вообще, винтолет «Сокол» оказался мощной машиной, хотя со стороны казался грудой дерева, скрепленного с помощью кожаной изоленты и какой-то там матери. Паровые движки работали не просто так, а явно с применением какой-то хитрой магии народа уреев. Обычно, такие технологии держат в секрете.

Трюм корабля был забит разнообразным, разобранным на части оружием, какими-то ящиками.

Любопытный Трах-Бабах уже решил заглянуть в один из них, но Либин-Хан сразу предупредил, чтобы они ничего не трогали. Голубой прыгнул в кресло пилота, защелкал какими-то ручками, кнопками. От зависти гоблин впал в депрессию — его «Небздящий» тоже был по-своему уникальным и зеленому барыге очень хотелось отыскать его и снова поднять в воздух.

Винтолет загудел, завибрировал. Довольно жестко взмыл в воздух, сделал круг и устремился вперед…

Голубокожий лениво управлял «Соколом», затем, словно что-то вспомнив, резко обернулся к троллю.

— Что? — удивился тот, выпучив глаза. — За проезд не передали?

* * *

— Мы пользуемся популярностью!

— А ты в курсе, что нам и название дали? — поинтересовался довольный Бензобах, с остервенением жуя кукурузную лепешку, запивая ее вином. Теперь у них было много средств, по крайней мере, на еду точно.

— Какое? — уточнил я, громко чавкая. — Воющие идиоты?

— Нет, — скривился гоблин. — Оркштайн! Это как раммштайн, только оркштайн. Я случайно им предложил.

Я хмыкнул, бросил небрежный взгляд на кучу склепанных из мусора музыкальных инструментов. Мы дали уже два типа концерта, исполнили десятка полтора песен — слава мгновенно разлетелась по всему «Пзстецу». Оказалось, что караваны, которые уже закупились барахлом и ушли по своим делам, по пути рассказали всем о наших выступлениях. И это всего-то за десять часов.

Параллельно выяснилось — мало нанять проводника. Нужны ездовые животные, еда и оружие. А это требовало еще золота. Все дело в том, что в пустыне орудовали отряды кочевников, которые просто обожали нападать на торговцев. Отсюда и повышенный спрос на услуги и безопасность. Обо всем этот рассказали местные, в паузах между выступлениями.

— И им нравится… м-да. Группа, блин. Бременские музыканты. Да что мне на ухо огр насрал, что тебе. И это творчество их заводит?

— Представь себе, ничего подобного здесь никто и никогда не делал!

— Да-а, за такое в Москве нас бы уже яйцами закидали… Но здесь это типа круто. О, кстати. Что у нас по деньгам?

— Сто восемьдесят семь монет собрали. Еще раз споем и наберем на проводника с транспортом. Сыты, алкоголь есть.

— Только времени мало! — проворчал я. — Со времени нашего убытия из долины прошло полтора дня, а Вестник приказал торопиться. Пес не приходил больше?

— Не-а. Так, что на этот раз будем исполнять? У меня уже варианты заканчиваются.

Вдруг, в хлипкую