Риф яркости - Дэвид Брин

В этой игре есть благородство. Благородство и смелость.

Но не ждите благодарности от тех, кого вы отвергли.

Рассказ Олвина

День настал. После всех наших фантазий, подготовки и бесконечных деталей вот наконец мы вчетвером стоим перед открытым люком “Мечты Вуфона”.

– Лучше бы построили плот, – нервно говорит Гек, и статическое электричество ее ближайшего колеса заставляет волосы на моей ноге встать дыбом. – Могли бы все лето плавать по рекам – без посторонних. И рыбачили бы.

Я гипервентилировал свой горловой мешок, как будто насыщение его тканей кислородом способно помочь там, куда мы направляемся! К счастью, Тиуг дал каждому из нас легкое успокоительное, что объясняет спокойствие Ур-ронн.

– Я не смогла бы плыть на плоту, – ответила Ур-ронн ровным невыразительным голосом. – Я бы промокла.

Мы все повернулись, посмотрели на нее и все – каждый по-своему – расхохотались. Клешня свистел, Гек гоготала, а я урчал, пока не стало больно. О Ур-ронн, что за характер!

– Ты права, – добавил Клешня. – Гораздо лучший план – воздушный шар с горячим воздухом. Давай уговорим Уриэль все переделать.

– Заткнитесь вы двое! – отругала нас Гек, и несправедливо: ведь начала-то она. Все мы повернулись к приближающейся Уриэль. За ней в двух шагах шел Тиуг. Маленький неполный треки Зиз, пришедший в себя от тяжелого испытания, уже лежит в предназначенной для него клетке под выпуклым окном “Мечты”.

– Карты с вами? – Уриэль для надежности сама осмотрела сумку Клешни. Изготовленные по изобретенному людьми способу слоистые листы пластика слишком прочны, долговечны и потому не очень законны. Но мы ведь все равно направляемся в Помойку, так какая разница? Мы изучили курс, указанный Уриэль, и двинемся по нему, как только колеса “Мечты” коснутся илистого дна.

– Компас?

Компасы у Клешни и Ур-ронн. Намагниченные колеса Гек не должны помешать, если она не придет в слишком сильное возбуждение.

– Несмотря на спешку, мы рассмотрели тактику поведения в разных вариантах и провели репетиции. Надеюсь. – Уриэль покачала головой в человеческой манере – это выражение сожаления. – Осталось только одно. Там внизу вы должны отыскать один предмет. Вещь, которую вы должны найти для меня.

Гек помахала мне глазным стебельком.

Видишь? Я говорила! сообщила она на языке жестов Галдва. Гек много дней говорила, что должно быть что-то, в чем Уриэль отчаянно нуждается. Какой-то скрытый мотив у всей этой поддержки. Что-то такое, что можем найти только мы одни, с нашей любительской лодкой. Я не обратил внимания на ее хвастовство. Гек слишком часто оказывается права, и нельзя потакать ей, иначе она решит, что это закон природы.

– Вот что вы должны искать, – сказала Уриэль, показывая нам рисунок так, чтобы никто, кроме нас, не смог увидеть. Колючий предмет с шестью концами, как фигура в детской игре. От двух концов в противоположных направлениях до самых краев листка отходят два длинных щупальца или кабеля. Мне показалось, что это какое-то живое существо.

– Это артефакт, который нам чрезвычайно нужен, – продолжала Уриэль. – Но еще важнее самого артефакта отходящие от него провода. Вы должны отыскать их и прикрепить к тросу, чтобы мы могли поднять,

Вот это да! подумал я. Мы четверо придерживаемся современных взглядов и с радостью прочесали бы Помойку в поисках сокровищ, даже вопреки указаниям Свитков. Но чтобы нам приказал сделать это мудрец? Неудивительно, что Уриэль не хочет, чтобы кто-то из стоящих поблизости граждан услышал об этой ереси!

– Сделаем! – воскликнул Клешня, на мгновение встав на две ноги, чтобы остальными тремя отдать салют. Все остальные уже стояли на рампе. Что нам делать? Воспользоваться этим как предлогом для отказа?

Ладно, подумал я. Пусть меня привяжут к Яйцу и поют, пока я не сознаюсь.

Я последним поднялся на борт – если не считать Хуфу, которая проскользнула у меня мимо ног, когда я уже собирался закрыть люк. Я закрутил колесо, и пузырь скинка натянулся, плотно закрыв щели, как замазка между кольцами треки. Закрытая дверь обрезала почти все звуки, слышались только свисты, шепоты, урчания и ворчания четырех испуганных детей, которые начинали понимать, куда их завело стремление подражать людям.

Потребовался мидур, чтобы убедиться в том, что действуют системы подачи воздуха и устранения влаги. Клешня и Ур-ронн впереди проверяли по списку, Гек испытывала рулевое устройство, а я сидел сзади, и мне делать было совершенно нечего – только поглаживать ручку, которую я пущу в ход, когда “Мечте” понадобится “двигатель”. Чтобы провести время, я гладил Хуфу, а ее острые когти давали необходимое отвлечение, смягчали нервную чесотку внешней поверхности моего сердечника.

Если мы умрем, пусть Уриэль отправит наши тела домой, подумал я. Может, это была молитва, как те, которые возносят в трудном положении люди. Я читал об этом в книгах. Пусть родители получат мою жизненную кость для вуфинования. Это поможет им в их горе и разочаровании: ведь я неправильно распорядился их любовью.

XXII. КНИГА СКЛОНА

Легенды

Всякий, кто плавал в речном корабле и слушал бас рулевого-хуна, знает кое-что о процессе, который привел хунов к звездам.

Во– первых, этот звук показывает, каково происхождение названия расы. Согласно легенде, патроны гутатса, которые приняли и возвысили предразумных хунов, были очарованы их музыкальными способностями. Наделяя хунов речью, разумом и другими отличными качествами, гутатса также поработали над их горловым мешком, усиливая исходящий из него глубокий низкий звук, чтобы обогатить взрослую жизнь своих клиентов, когда те примут на себя ответственность в галактическом сообществе.

Гутатса предсказали, что эта способность позволит хунам стать лучшими патронами, когда они в свою очередь будут наделять даром мудрости, продолжая миллиарднолетний цикл разума в Пяти галактиках.

Сегодня мы знаем своих хунских соседей как терпеливых и достойных существ, которые не склонны к быстрым вспышкам гнева, но доблестно ведут себя в трудном положении. Трудно сопоставить этот образ с первоначальной реакцией вначале уров, а потом людей, когда они узнали, что высокие живут на Джиджо. Реакция была враждебной и полной страха.

Каковы бы ни были первоначальные причины такого отношения, оно скоро ослабло, а потом совсем исчезло на протяжении одного поколения. Какие бы розни ни разделяли наших богоподобных предков, мы на Джиджо их неподдерживаем. В наши дни среди Шести трудно найти того, кто не любит хунов.