Раздражающие успехи еретиков - Дэвид Вебер

И как только первый бедный несчастный говнюк блеванет, блевать начинают все. Бьюсь об заклад, каждый из них был зеленым, как трава, и испытывал тошноту к тому времени, как они выбрались на берег!

Если так, то они не подавали виду, когда первая волна пехоты построилась в колонны и направилась вглубь побережья. Сначала катера высадили третью бригаду бригадного генерала Кларика и пятую бригаду бригадного генерала Хеймина, а затем первую бригаду бригадного генерала Жоша Мэйкейвира. Теперь эти шесть тысяч человек рассредоточились, чтобы прикрыть внутреннюю часть зоны высадки, в то время как их штурмовые катера направились к ожидающим галеонам, чтобы помочь забрать остальные девять тысяч человек, готовых высадиться на берег позади них.

Лично Уистан полагал, что вероятность, что им удастся полностью осуществить планы императора, была меньше половины. Было слишком много шансов, что они пропустили наблюдательный пункт, или что на них наткнется какой-нибудь случайный кавалерист, или что какой-нибудь внутренний сигнальный пост заметит их прежде, чем они смогут полностью обойти корисандцев с тыла. Но Эдварда Уистана это вполне устраивало. Если бы это сработало, то сработало, и война, вероятно, была бы уже на пути к завершению. И даже если бы это не сработало, это вынудило бы корисандцев покинуть эту проклятую позицию на перевале, а Уистан и его товарищи, морские пехотинцы не были бы вынуждены штурмовать эти грозные земляные укрепления в лоб. Что означало, что у Анейны Уистан в графстве Лохэйр было гораздо меньше шансов оказаться вдовой.

— Что?!

Корин Гарвей уставился на своего помощника. Лейтенант молча оглянулся, его глаза были огромными, затем протянул лист бумаги. — Вот сообщение, сэр, — сказал он.

Гарвею каким-то образом удалось не совсем вырвать бумагу из рук молодого человека. Он подошел ближе к открытой застежке командной палатки, чтобы было лучше видно, и его глаза пробежали по размазанным карандашным линиям. Затем он перечитал его еще раз. И в третий раз.

Лучше от этого не стало.

Он поднял голову, невидящим взглядом глядя из палатки на повседневную жизнь лагеря вокруг него в течение, казалось, короткой вечности. Затем вернулся к совещанию старших офицеров, которое только что было так внезапно прервано.

— Каким-то образом Кэйлеб обошел нас сзади, — резко сказал он.

Головы недоверчиво вскинулись, и офицеры, стоявшие вокруг стола с картами, оглянулись на него с выражениями, которые были почти такими же ошеломленными, как и он сам.

Однако выражение лица барона Баркора пошло немного дальше этого. Его лицо застыло на мгновение, а затем Гарвей действительно увидел, как от него оттекает кровь, придавая коже цвет холодной застывшей подливки. Что было едва ли обнадеживающим, учитывая тот факт, что Баркора повысили до командующего арьергардом всей армии после его выступления на Харил-Кроссинг. Гарвей выбрал его на эту должность, потому что она была достаточно престижной, чтобы служить мнимой наградой для этого человека, в то время как на самом деле он, по сути, был простым администратором резервов передовых позиций. Гарвей никогда не собирался отправлять кого-либо из людей Баркора в бой под командованием самого барона; вместо этого он планировал разделить батальоны и полки по мере необходимости и «временно» передать их под командование таких людей, как граф Мэнкора.

Мэнкора, который был легко ранен при Харил-Кроссинг, но каким-то образом вернулся в тыл с жалкой горсткой своего крыла, выглядел таким же изумленным, но в его глазах не было выражения «ошеломленного тяглового дракона». К сожалению, Мэнкора был назначен командовать самой дальней передовой позицией на перевале Тэлбор.

А это значит, что у меня совершенно неправильные люди в совершенно неправильных местах… Снова, — с горечью подумал Гарвей. — Мэнкора отправит своих людей в путь в течение часа. Только Лэнгхорн знает, сколько времени потребуется Баркору, чтобы привести свою задницу в движение!

— Насколько все плохо, сэр? — тихо спросил Мэнкора.

— Я не уверен, — признался Гарвей. — Однако, согласно этому, — он помахал депешей, — они каким-то образом высадились на берег в ближайшем к перевалу секторе, и ни один из наших наблюдательных постов не предупредил нас.

— Но это невозможно, — выпалил Баркор, затем поспешно добавил, — сэр.

— Это именно то, что я бы подумал, — мрачно согласился Гарвей. — К сожалению, мы оба были бы неправы, милорд. Должно быть, они высадились прямо на рассвете. Как им удалось уничтожить наших дозорных до того, как мы получили хоть одно сообщение, я не могу сказать, но, судя по этому, они уже в пределах пятнадцати или двадцати миль от западной оконечности перевала.

Ошеломленный взгляд Баркора начал превращаться во что-то слишком похожее на панику, чтобы устраивать Гарвея.

— Есть ли у нас какие-либо оценки численности, сэр?

Вопрос исходил от полковника Акиллиса Палзара, человека, который был заместителем Чарлза Дойла. Палзар принял командование артиллерией Гарвея после пленения Дойла чарисийцами, и его действительно должны были официально повысить в должности, когда он это сделал. Это была временная оплошность, которую Гарвей намеревался исправить как можно скорее, и в данный момент спокойный голос Палзара был приятным контрастом с Баркором.

— Нет, полковник. Думаю, однако, что мы можем предположить, что он присутствует с достаточными силами. Мы уже определили, что он не из тех командиров, которые бросают на растерзание слабые и неподдерживаемые силы.

Баркор заметно поморщился, услышав напоминание Гарвея о том, что произошло на Харил-Кроссинг. Некоторые из других присутствующих офицеров казались такими же несчастными, но другие — как Мэнкора и Палзар — только кивнули.

— Хорошо. — Гарвей встряхнулся, затем быстро подошел к столу с картой и посмотрел на расположение, указанное на нем. Он бы все отдал, чтобы волшебным образом изменить свои командные порядки. К сожалению, чудеса были ему не по силам, и поэтому он посмотрел на Баркора и заставил себя излучать уверенность в своем подчиненном.

— Я хочу, чтобы вы как можно быстрее вернулись к своему командованию, сэр Жер. Мы не можем позволить им прижать нас к проходу. Здесь есть хорошая позиция. — Он постучал по карте в точке примерно в четырех