Семейная педагогика. Воспитание ребенка в любви, свободе и творчестве - Юрий Азаров

Глава 3

Воспитывать не по лжи

1. С раннего детства воспитывать правдивость и честность

Мать удивляется: «Два года – и уже лжет!» Отвечаю: «Если бы грудной ребенок мог говорить, он стал бы лгать на первом месяце жизни». – «Вы шутите?» – «Нисколько».

Когда мы говорим о том, что воспитывает среда, атмосфера, уклад жизни, поведение и нравы родителей, мы подчеркиваем особые, изумительные эколого-культурологические свойства личности ребенка. Подсознательные, родовые, инстинктивные, природные данные настолько сильны и настолько опережают культуру воспитания, что в первые годы, создается впечатление, ребенок сам творит свое Я. Может быть, отсюда и весьма интересные воспитательные теории о невмешательстве в жизнь ребенка, о том, что всякое воспитание есть ложь (Толстой).

Когда мы говорим о том, что ребенок – Божье чудо и что надо уберечь детей от грязи жизни, мы подчеркиваем не только нелживость природных начал, но и то великое, от чего мы, современники Макаренко и Крупской, отказались, – ребенок есть первообраз гармонии и красоты. Мы формулируем то противоречие, которое непременно возникнет между Божьим и культурологическим. Итак, первый мой вывод: дети начинают лгать, потому что волею общества входят в насквозь лживый социум. Они входят в мир, где лгут взрослые и подростки, стены и книги, экраны и газеты, митинги и депутатские собрания, где даже самая высшая правда лжива, ибо правдивая защита не-истины – есть еще большее зло.

К двум-трем годам лживость ребенка приобретает законченные формы и становится приуготовленной для более глубинных лжедействий. На сцене детской жизни появляется грозное амебообразное, невидимое, но вездесущее чудовище – СТРАХ. Ребенок своими природными «эколого-локаторными» свойствами считывает, скажем, с папиной физиономии то, как отец наедине с собой, в тайных мыслях своих проговаривает, репетирует свою ложь, которую он произнесет в кабинете своего руководителя или в общении с другом, с подчиненным, с возлюбленной, такими же лживыми, как и он сам.

Что происходит в психике дитяти, когда ложь удалась раз, два, три, сотни раз?! Ребенок усваивает, что ложь выгодна. Она срабатывает и может быть взята в качестве надежного союзника.

Ребенок улавливает на маминой физиономии, в ее грустных глазах то, как она скрывает папину ложь, о которой, может быть, лишь догадывается, как сама стремится обмануться, лишь бы защитить себя от лишних треволнений! Итак, второе свойство – ложь как защитное свойство, как стиль жизни, как мотив поведения.

К пяти-шести годам в каком-нибудь мирном дворике или в детском садике сталкивается и бурлит многообразная ложь: юные лжецы и лгуньи щеголяют друг перед другом в лучшем случае мастерством вымысла и в худшем – искусством козней и лжесвидетельства. Формируется третье свойство – ложь как средство провести ближнего, уйти от ответственности, спастись посредством вранья: «Это не я, это он!» И наглая настойчивость: «Да, это он!» Что происходит в психике дитяти, когда ложь удалась раз, два, три, сотни раз?! Ребенок усваивает, что ложь выгодна. Она срабатывает и может быть взята в качестве надежного союзника.

Недалеки от истины те родители, которые восклицают: «У моего ребенка фантастическая лживость! Откуда?» Истинность здесь обнаружилась в слове «фантастическая». Дело в том, что подсознательные силы ребенка – это действительно область фантастики: ребенок творит чудные образы, так развиваются его творческие данные. Так сплетаются в его действиях игровые и неигровые начала: он поистине начинает мыслить образами фантастики, – иначе каким же способом обыкновенная пустая катушка из-под ниток превращается в баллистическую ракету, а старая кукла с оторванной ножкой – в Бабу Ягу – костяную ногу. И если эта чудотворящая образность соединяется с той лживостью, какую ребенок впитал в себя из окружающей жизни, то получается состав особого свойства, который, может быть, надо назвать лжефантастикой или лжесущим.

Иногда я слышу восклицания и такого рода: «Патологическая лживость! Лгут даже без надобности». И это случается тогда, когда ложь стала не вторым, а первым Я. Человек уже не в силах остановиться, чтобы не солгать. Ложь становится потребностью личности, острой, притягательной, сладкой, наркотической! Всякое честное слово требует невероятных усилий, борений. Человек нередко оказывается неспособным предать свое первое Я.

2. Лучший метод воспитания правдивости – это ваша правда, ваша совесть и ваше раскаяние

У меня спрашивают иногда: «Что ж, всякая лживая семья непременно воспитывает лживую личность?» Не всегда. Как правило, все негативные семьи (воровские, коррупционные, грабительские, одним словом, где ложь – закон жизни!) – остроконфликтны. В этих семьях потенциал враждебности с годами дает катастрофические взрывы. Эти катастрофы нередко сопровождаются не только протестами детей, но и категорическим отрицанием всего того уклада, который утверждался родительским авторитетом, точнее, родительской авторитарностью. Вместе с отрицанием родительских нравственных установок низвергается ложь! Но не дай же Бог обретать честность такой дорогой ценой?!

Почему «не дай Бог», скажете вы? Да потому, что всякое низвержение родительского авторитета чревато серьезными психопатологическими последствиями: непременно начинается еще никем не изученная болезнь души. Эта болезнь, как нечто разлагающе-совестливое, может быть, карамазовское, как правило, заканчивается трагедией: убийцей и гробовщиком становится антипод лжи – не правда, а «правдивая» ярость!

«Что же, нет никаких средств, приемов от лжи?» – возмутитесь вы. Есть! Есть один универсальный прием или даже метод. Он прост, как правда. Надо утром и вечером, в полдень и ночью, в ненастье и в добрую погоду не лгать.

Надо поступать так, чтобы дети знали, что самое дорогое в вашей жизни – правда. Чтобы дети знали, что во имя правды вы готовы, как говаривал великий русский педагог Ушинский, пойти на позор, унижения и даже смерть.

Надо, чтобы вы имели моральное право сочинять с детьми бесконечно прекрасную сказку, где принц скажет: «Нет, я лучше умру, но не солгу».

Надо, чтобы вы вместе с детьми учились «жить не по лжи» (А. И. Солженицын).

3. У любого дела есть своя технология. Педагогическая технология всегда духовна и нелжива

Конечно же, везде есть своя техника и своя технология. Приемчики и приемы складываются в систему, которая может стать блистательной прибавкой к истинно высокой и даже Божественной нравственности семьи, ее воспитательного уклада.

Если бы мы в состоянии были войти в детскую душу, мы бы могли увидеть свой собственный образ таким, каким он воссоздан творческим гением ребенка. Знаете ли вы, каким вы кажетесь ребенку? Злым или добрым, трусом или смелым, истинным или ложным?

Если бы мы в состоянии были войти в детскую душу, мы бы могли увидеть свой собственный образ таким, каким он воссоздан творческим гением ребенка. Знаете ли вы, каким вы кажетесь ребенку? Злым или добрым, трусом или смелым, истинным или ложным? Я далек от мысли, чтобы призывать вас к тому, чтобы вы приукрашивали свой образ в детском восприятии. Предложение мое сводится лишь к одному: задумайтесь над тем, какие черты вашего характера на первом месте у ребенка? Какие ваши достоинства он ценит прежде всего? Чтобы у ребенка сложился желаемый вами образ, надо делать две вещи. Первое, побольше рассказывайте (и как можно раньше, даже тогда, когда ребенку два-три года) о себе, о своих удачах и неудачах, о своих переживаниях, о своих ценностях. Не думайте, что ребенок вас не поймет. Он действительно из ваших рассказов мало что поймет, но его душа потянется к восприятию вашей души. Гениально скроенная душа ребенка вычленит и возьмет для себя все то лучшее, что шевельнулось в вашем сердце. Поведайте ребенку о своих неудачах так, чтобы он вам сочувствовал, сопереживал с вами. Советовал или настаивал на своих решениях. Сообщайте ребенку и о своих удачах, победах и достижениях. Делайте это предельно сдержанно, скромно. Постарайтесь найти в своем ликовании изъян, просчет, пожалейте потерпевшего, пообещайте вникнуть в его судьбу, подружиться с ним. Пусть элемент прощения, покаяния, доброты повсюду сопровождает ваш прекрасный образ. И, конечно же, ваши слова непременно подкреплены делом. Например, вы схватились за голову (да не так, без театра и игровой лжи!) и сказали вслух: «Господи, я же солгал! А теперь, если я признаюсь во лжи, во-первых, я потеряю уважение друзей, во-вторых, лишусь премии, в-третьих, у меня будут неприятности с руководством…» Что по этому поводу скажут ваш четырехлетний сын или трехлетняя дочь?! Не улыбайтесь. Сегодняшняя нравственная акселерация восхитительна: многие процессы становления наших детей по сравнению с 1913 годом действительно во сто крат изменились. Итак, вы схватились за голову, и ваш ребенок вам сочувствует. Начинайте решать задачу: как вам быть?! Это решение есть не просто прием, это есть образ вашего педагогического творчества!