Я еду домой-3 - Андрей Круз

"Мой" доктор нес за зажимчик влажный рентгеновский снимок. Дальше вообще шумно становится, за пописанным медиком ввалились сразу трое, причем все разом вызвали подозрения и буквально вынудили вспомнить восточную пословицу про то, что ученик цирюльника учится на голове сироты. Учеников трое, голова одна и за сироту тут явно буду я.

Девчонка с чудной прической, симпатичная, но не внушающая доверия как представитель медицинской науки, матросик-санинструктор в форме, от чего сердце и вовсе сжалось, а третий персонаж такой, что словами не опишешь, со страшным малоросским акцентом.

— Отрабатывать приемы оказания помощи на мне будем? — поинтересовался я с ехидством. -

На три счета?

— Обезболить надо качественно, — довольно терпеливо вдыхает "мой" доктор. -

Анестезиологов осталось после эпидемии — по пальцам мастера с лесопилки пересчитать можно. Вот и приходится работать такими анестезиологическими командами — по сумме знаний и навыков трое как раз соответствуют одному дореформенному анестезиологу. А колоть вас надо обильно, дырок у вас густо.

Он повесил рентгеновский снимок на белую панель и щелкнул выключателем. Появились белые кости на темном фоне и россыпь мелких белесых кружочков. Ага, вот она, дробь-то.

— Сейчас еще снимочек вот тут повесим, чтоб видно было, где у вас дробины засели — и приступим, объявил он. — Можете петь песни, но лучше рассказали бы, что это вас за американца выдали и что да как. И вам веселее и нам интересно.

Я с сомнением посмотрел на бригаду анестезиологов, которым бы даже клизму кошке поставить не доверил, и спросил:

— Уверены, что у нас так все получится, вы там ковыряетесь, а я байки травлю?

— Уверены, уверены, — хрипло вздыхает Резаный. — Работа простая, привычная, но долгая и нудная. Анализы ваши пришли, ничего сложного нет, а возни много, сами обалдеть успеете.

Давайте уж друг другу процесс облегчим, мы вам максимально не больно все вытащим из спины, а вы нам новости расскажете. Договорились?

То, что это надолго, я и сам догадывался. Так что осталось только согласиться на условия.

После пары наводящих вопросов рассказ как-то удалось начать. Когда, правда, сказал, что приехал из округа Юма, Аризона, девчонка издала какой-то странный звук, но я уже решил не обращать внимания. "Бригада анестезиологов" стояла у меня за спиной, громко сопела, а доктора пальцем показывали. Куда тыкать шприцем, искренне полагая, что я ничего не вижу. Вроде как шкаф со стеклянными дверцами передо мной не стоит и тени на стену от окна не падают. Ну ладно, пусть думают, что великие конспираторы, я боли-то не боюсь, в общем, я тут только застрять опасаюсь. Вдруг за котом плохо следят на "Мариетте"? Хотя,

"девы" за ним вроде как по честному, уважали.

Сначала шприц ткнулся больно, потом с каждым разом все "тише и тише", вскоре спина вообще как не моя стала. В ней ковырялись, звякали дробинки в белом лотке,

"анестезиологи" уже просто топтались здесь без всякого дела, а я все рассказывал и рассказывал. О наших приключениях не много, основное разве что, а больше о том, что где видел и как это все теперь выглядит. Под конец их даже придавило вроде как, не очень оптимистический рассказ у меня получился.

По ходу дела успел попросить доктора помочь мне с тверскими встретиться. Раз уж учит на мне учеников, то пусть поможет немного. К удивлению моему, он возражать вообще не стал, легко согласился. Сказал, что по утрам поблизости, на стадионе, собаку выгуливает, там и предложил встретиться.

Затем доктор со шрамом пересчитал дробинки в лотке, попрощался и ушел, прихватив заодно благодарных слушателей. Уже "мой" доктор расположился сзади и начал что-то делать со спиной, я все равно уже ни черта не чувствовал.

— А что вы все нервничаете? — вдруг спросил он меня. — Я же говорил, что у нас тут военный порядок, не воруют, не безобразничают, ничего тут не случится.

— Да как сказать, — чуть запнулся я. — У меня попутчики такие, что… нет, вроде нормальные, но я их знаю очень мало. А на борту у меня и кот мой, и грузовик, и все имущество, и груз еще, который на продажу приперли. Если они с якоря снимутся да обратно пойдут, то будет очень, очень неприятно. Получится, что башкой рисковал не пойми для кого, и сам с голым задом остался.

— Так что хотите-то? — спросил доктор, занимаясь своими делами. — Хотите, попрошу просто кого-то судно навестить? Предупредят, что до вашего возвращения их все равно не выпустят.

Оно бы неплохо, но…

— Тут моментик: они мне настоящего повода им так явно не доверять не дали, — сказал я честно. — Когда тот дурак меня стрельнул, то они на него кинулись, не на меня, понимаете?

— Да не большая проблема, я думаю, — пожал плечами доктор. — пусть просто скажут, что до завершения следствия им положено здесь быть, да и все. А там и вы на борт вернетесь.

Может быть, им даже так и сказали уже.

— Неплохо было бы.

— Хорошо, я проверю, — сказал он вдруг. — Есть товарищи, у которых поинтересоваться можно.

— Доктор! — торжественно заявил я. — Век благодарен буду, проставлюсь и отдарюсь!

Камень с души.

— Ладно, камень, а вдруг они уже ушли, — усмехнулся он. — И шевелитесь поменьше, я же работаю.

— Хорошо, как скажете, — согласился я и забеспокоился: — Да, вот еще что… а мне здесь, у вас лежать надо, или можно выписываться?

— В принципе, антибиотики вам выписаны, со спиной уже ничего страшного, — ответил он задумчиво, — но вот что спросить хотел: косоглазия у вас раньше не наблюдалось?

— Нет, — немного удивился я. — А что?

— А я наблюдаю, — вдруг огорошил он меня. — В глазах не двоится?

— Так я головой не бился, — сразу понял я, куда он клонит. — Это точно.

— А задницей? — усмехнулся он.

— А у меня там мозга нет, даже спинной выше заканчивается.

— От падения на задницу сотрясение получается не хуже, — ответил он. — Все же падали?

— Черт его знает, вроде побаливал копчик, — честно сознался я. — Был момент, сомлел сразу после ранения.

— Вот оно и есть.

— Черт, я думал, что от перебора с анальгетиками, и в башке туман все время был, -

сообразил, наконец, я. — Когда целился, один глаз закрывать стал, никак мушка не ловилась.

Это нехорошо, одним глазом нельзя.

— Это я знаю, — солидно ответил доктор.

Мой взгляд перескочил на непонятно как перевернувшийся пистолет у него в кармане.

— Доктор, раз знаете, то скажите, почему пистолет так таскаете? — спросил я его. — Если на вас кинется кто, вы его вытащить не успеете, он же не фиксирован, вам его придется или в самом кармане разворачивать, или вытаскивать не пойми в каком положении, а потом перехватывать. Что чревато, к слову, падением оружия из рук, особенно под адреналином.