Останкино. Зона проклятых - Артемий Ульянов

Мерзкий холодок зародился где-то в груди и мелкой рябью разбежался по всему телу. «Не торгует. А что тогда делает?» Медленно, с чувством перекрестившись, Кирилл двинулся ко входу. Дверки послушно разошлись от легкого толчка, и Васютин сделал широкий шаг, внутренне сжавшись и приготовившись увидеть все что угодно.

Он огляделся. Все пространство было разделено на две секции большими синими табличками, прикрепленными к потолку тонкими стальными тросиками. Объемными белыми буквами на них было написано «Продукты» и «Бытовые товары». Следом тянулись бескрайние стеллажи со множеством полок. Над ними висела все та же глухая тишина. Снова перекрестившись, Кирилл вынул из заплечной кобуры ТТ, передернул затвор и направился в продуктовую секцию. Он не верил, что пистолет сможет спасти его от угрозы, которую таил пустой магазин, но так ему было спокойнее.

Медленно, словно тщательно взвешивая каждый свой шаг, Кирилл двинулся между огромными холодильниками, освещенными изнутри голубоватым светом неоновых ламп. «И здесь тоже никакой рекламы», — вскользь отметил он, продвинувшись на пару метров. Подойдя к одному из рефрижераторов вплотную, он увидел в нем стопки полиэтиленовых упаковок с сырым мясом. Не решаясь взять товар в руки, Кирилл замер и прислушался.

— Так-так-так, — прошептал, протягивая руку к холодильнику. — Прохладно… А звука-то нет.

Присев, он наклонился к агрегату и снова прислушался. Тишина. «Или холодильник абсолютно бесшумный, или… Что? Холодильника нет, а холод — есть, так, что ли?» Стало не по себе. Зажатый в руке пистолет не спасал от нервной дрожи во всем теле. «Спокойно! — приструнил себя Васютин. — Черт с ним, с холодильником. Двигаемся дальше». В следующем рефрижераторе он обнаружил пакеты с замороженным картофелем, нарезанным для жарки на ровные дольки.

— Все упаковки без опознавательных знаков. И ценников конечно же нет, — задумчиво произнес он. — А это картошка? — шепотом спросил себя Кирилл. — Никаких признаков торговли. Или просто муляж?

Честно признавшись себе, что взять пакет из холодильника очень страшно, он перевел дух, осенил себя крестным знамением и протянул руку. Помедлил, а затем молниеносно схватил первый попавшийся пакет. Боязливо поднес его к лицу и внимательно рассмотрел.

— Вроде обычная картошка, — облегченно вздохнув, сказал Васютин. И уже хотел было положить обратно, но вдруг решил открыть, чтобы быть до конца уверенным в том, что это всего лишь навсего банальная пища. Надорвав край пакета, он запустил туда пальцы и достал пару мороженых долек.

Понюхав их, Кирилл внезапно почувствовал острый приступ дурноты. Выронив пакет, он покачнулся, борясь с сильнейшим головокружением.

«Черт, что это?» — успел подумать он, прежде чем напольная плитка под его ногами стала мягкой и подвижной. В попытке удержаться на ногах Кирилл схватился за бортик холодильника. В следующую секунду в глазах потемнело, потом появился яркий бело-голубой шар, вибрирующий и издающий резкий звон. Сознание наполнилось сильным запахом жареной картошки, который выталкивал из него кричащий вопрос: «Неужели это конец?» Через мгновение неоновый шар лопнул, обильно обрызгав его зрительный нерв крупными светящимися каплями, и Васютин рухнул в узкий черный тоннель.

ПОВЕСТВОВАНИЕ ШЕСТЬДЕСЯТ СЕДЬМОЕ

Два дня кряду Малаев занимался кропотливой и утомительной бумажной волокитой, которая все глубже и глубже засасывала его в бюрократический водоворот. Когда он только начал писать различные заявления и заполнять бесконечные формы, Федя надеялся, что управится за несколько часов. Но каждый новый документ порождал еще парочку, которые в свою очередь влекли за собой новые бумажки. Казалось, что бюрократическая химера размножается делением и этот кошмар никогда не закончится.

Но на исходе вторых суток Феде все же удалось собрать весь пакет документов, который сулил ему надежду на то, что скоро он попадет в Останкино. И попадет не один, а с группой экстрасенсов.

В плане работ Малаев указал четыре точки, которые ему необходимо было посетить вместе со своими людьми. Останкинская башня, церковь у Шереметьевского дворца, дом номер 12 по Аргуновской улице и улица Новомосковская. Сдав пакет документов, Федя ждал, заручившись поддержкой Павла Ильича Афанасьева, с которым Малаев был немного знаком и который обещал ускорить процесс.

Вечером следующего дня разрешение было получено. Семь одноразовых электронных пропусков лежали во внутреннем кармане Фединого вельветового пиджака. Потянулись томительные часы ожидания, а мандраж все усиливался.

Ночью накануне выхода в зону Малаев почти не спал. Ворочаясь в душных складках теплого одеяла, он на разные лады представлял себе исход завтрашнего дня. Старательно уговаривая себя, что все получится, он гнал от себя отвратительные натуралистичные картинки своего ареста и допроса с пристрастием в стенах родной конторы. «Боже мой, Федя, идиот! Во что ты ввязался? — то и дело думал он, лежа в своей кровати. — Ты против ФСБ, МВД и внутренних войск. И как ты думаешь, каковы шансы на успех?»

Ответ был очевидным и неутешительным. «Но если получится, Федя, тогда… Да, оно того стоит», — вновь и вновь уговаривал он себя, надеясь на лучшее.

Рывком вскочив с постели за несколько минут до звонка будильника, он практически рефлекторно совершил утренний ритуал подготовки к выходу из дома. Спустя час он уже стоял вместе с шестью своими экстрасенсами у центрального контрольно-пропускного пункта. КПП представлял собой по-военному суровое громоздкое сооружение, собранное из стальных листов и бетонных блоков и увенчанное смотровой вышкой, на которой дежурили два вооруженных бойца. Рядом находились массивные автоматические ворота для автотранспорта. Надежный трехметровый забор с колючей проволокой, уходящий вдаль, роднил КПП с зоной.

Никто из Фединой группы не общался с Надей, а потому и не знал о ее загадочной смерти. Четверо мужчин и две женщины, лучшие из его команды, которую он собирал много лет, лишь изредка перекидывались бытовыми фразами. Они были немного взволнованы и собранны перед ответственным испытанием. Сегодня им предстояло обнаружить очаги паранормальной активности. И хотя несколько подобных заданий они уже с честью провалили, в каждом из них жила надежда на успех.

Жила она и в Феде Малаеве, которому в тот день было решительно плевать на прежние результаты своих подопечных. Во-первых, он не верил в то, что их экстрасенсорные потуги приведут к чему-нибудь стоящему. Во-вторых, после того как он получил смс-сообщение, о котором предупреждал его Васютин, перед Федей в полный рост встала новая реальность, косвенно подтвержденная выпусками новостей. Рядом с ней его «колдуны» как-то разом обмельчали, да настолько, что почти перестали его интересовать. А в-третьих, и это было самое главное… Его сугубо земная и на первый взгляд несложная миссия бесцеремонно завладела его сознанием, не оставив в нем места для прочих переживаний.