Мастер. Размышления о преображении интеллектула в просветлённого - Бхагаван Раджниш

Его звали Шантинатх, а «шанти» означает «умиротворенный». Так часто бывает... если вы видите безобразную женщину, самое вероятное, ее зовут Сундербай, что значит «прекрасная женщина». В Индии у людей странная манера... слепому человеку они дают имя Найян Сукх. Найян Сукх значит «тот, чьи глаза дают ему огромное удовольствие».

Джайнский монах сказал: «У тебя замечательное имя. Я не буду менять его; я сохраню его, но с этого момента ты должен помнить, что умиротворенность должна стать твоей истинной вибрацией».

Тот человек занялся самодисциплиной, укротил свой ум, долго постился, истязал себя и скоро стал более знаменитым, чем его мастер. Гневливые люди, заносчивые люди, эгоистичные люди могут делать такие вещи, которые от людей спокойных потребуют времени. Он стал очень знаменит, и тысячи людей приходили к нему, чтобы только коснуться его стоп.

Через двадцать лет он оказался в столице. Человек из его деревни приходил туда с какой-то целью и подумал: «Будет хорошо сходить туда и посмотреть, какая трансформация произошла с Шантинатхом. Слышно столько историй — что он стал совершенно новым человеком, что его прежнее я пропало, и новое, свежее существо возникло в нем, что он на самом деле стал умиротворенным, безмолвным, спокойным».

Поэтому этот человек отправился туда с великим почтением. Но когда он увидал Муни Шантинатха, видя его лицо, его глаза, он не мог поверить, что там было какое-нибудь изменение. Тут не было никакой благодати, которая неизбежно лучится от ума, ставшего безмолвным. Эти глаза были все так же эгоистичны — на самом деле они сделались еще более отчетливо эгоистичными. Человеческое присутствие было куда более уродливым, чем прежде.

Тем не менее, этот человек приблизился. Шантинатх узнал этого человека, который был его соседом, — но сейчас признавать его было ниже его достоинства. Человек тоже увидел, что Шантинатх узнал его, но притворился, что не узнал. Он подумал: «Это выдает многое». Он приблизился к Шантинатху и спросил: «Можно мне задать вам вопрос? Как вас зовут?»

Естественно, сильный гнев возник в Шантинатхе, ведь он знал, что этому человеку было прекрасно известно его имя. Но все же он сохранил контроль над собой и сказал: «Мое имя Муни Шантинатх».

Человек сказал: «Прекрасное имя, — но моя память очень коротка, вы не могли бы повторить снова? Я забыл... какое имя вы назвали?»

Это было уже слишком. Муни Шантинатх носил посох. Он взял посох в руку... он забыл все — двадцать лет контролирования ума — и сказал: «Спроси еще, и я покажу тебе, кто я. Ты забыл? — я убил свою жену, я — тот самый человек».

Лишь теперь он понял, что произошло... он понял, что за один момент бессознательности двадцать лет ушли на помойку; он не изменился вообще. Но миллионы людей чувствовали в нем великое безмолвие... да, он стал очень контролирующим, он подавлял себя — и это оплачивалось. Столько уважения и неограниченный почет для него — столько чести, даже короли приходят коснуться его стоп.

Ваши так называемые святые есть не что иное, как животные под контролем. Ум есть не что иное, как долгое наследие всего вашего животного прошлого. Вы можете контролировать его, но ум под контролем — это не пробужденный ум.

Процессу контролирования, подавления и дисциплинирования обучают все религии, и благодаря их ошибочному учению человечество не продвинулось ни на один дюйм — оно остается варварским. В любой момент люди начинают убивать друг друга. Для утраты себя не требуется ни единого мгновения; они совершенно забывают, что они человеческие существа и от них можно было бы ожидать чего-то намного большего, чего-то лучшего. Было очень немного людей, которым удалось избежать этого обмана — контролировать ум и верить, что они достигли безмолвия.

Достижение не-ума связано с совершенно другим процессом: я называю его предельной алхимией. Он состоит только из одного элемента — из наблюдения.

Гаутама Будда шел по городу, когда подлетела муха и села к нему на лоб. Он беседовал со своим другом, Анандой, и, не прерывая разговора, просто смахнул муху рукой. Потом вдруг до него дошло, что это движение его руки было бессознательным, механическим. Поскольку он сознательно беседовал с Анандой, рука отогнала муху механически. Он останавливается, и, несмотря на то, что теперь уже мухи нет, он снова взмахивает рукой сознательно.

Ананда спрашивает: «Что ты делаешь? Муха уже улетела...» Гаутама Будда отвечает: «Муха улетела... но я совершил грех, потому что проделал это в бессознательности».

Английское слово грех... только Гаутама Будда употребляет его в правильном значении. Слово грех берет начало из корней, которые означают забывчивость, неосознанность, ненаблюдательность, делание вещей механически, — а вся наша жизнь почти что механична. Мы продолжаем заниматься делами с утра до вечера, с вечера до утра, наподобие роботов.

Человек, который хочет войти в мир безмолвия, должен научиться только одной вещи. Единственный шаг — и путешествие окончено. Этот единственный шаг состоит в том, чтобы делать все, наблюдая. Вы двигаете своей рукой, наблюдая; вы открываете свои глаза, наблюдая; вы гуляете, вы делаете свои шаги алертно, осознанно; вы едите, вы пьете, но никогда не позволяете механичности овладевать собой. Это и есть единственный алхимический секрет трансформации.

Человек, который может делать все совершенно сознательно, становится светящимся феноменом. Он весь из света, а вся его жизнь — это сплошное благоухание и цветы. Механический человек живет в темных норах, грязных норах. Ему неведом мир света; он подобен слепцу. Человек наблюдающий — это действительно человек с глазами.

Да Хуэй понемногу проникает в более глубокие секреты внутренней трансформации. Он говорит: «Хоть вы, может, и не вполне знаете, ошибаются или же правы учителя из различных мест, но если ваша собственная основа крепка и подлинна, яды ошибочных доктрин не смогут повредить вам...

Он говорит, что бесполезно думать, кто прав, а кто ошибается. Есть тысячи доктрин, сотни философий, и если вы продолжаете искать истину в словах, вы заблудитесь в джунглях, где не сможете отыскать путь. Все, что вам известно, — это как достичь прочной основы внутри себя.

...включая и «удерживание ума неподвижным», и «забвение забот». Если вы всегда «забываете заботы» и «держите ум неподвижным», не разбивая ум рождения и смерти, тогда обманчивые влияния формы, ощущения, восприятия, воли и сознания найдут свой путь, и вы неизбежно будете делить пустоту надвое.

Отпустите и сделайте себя бескрайним и обширным...

Вопрос не в контролировании себя изолированными от сущего, — вопрос в том, чтобы позволить себе стать бескрайним — настолько же бескрайним, как само сущее. И в наблюдательности вы становитесь безграничны: это единственная вещь внутри вас, которая не имеет границ.

Взгляните на свое наблюдение, свидетельствование. Оно беспредельно.

Нет начала, нет конца... оно бесформенно.

Эта абсолютная неподвижность ума и есть на самом деле не-ум, или безмолвие. Это не контроль, это не дисциплина; вам не надо изо всех сил давить на свой ум и сохранять его безмолвным. Нет, его тут просто нет. Дом пуст. Тут некому контролировать и некому быть под контролем. Все заботы по контролированию исчезли в простой наблюдательности. Эта наблюдательность обширна. Коль скоро вы испробовали ее немного, она продолжает расширяться до самых пределов Вселенной.

Если вдруг возникают прежние привычки, не используйте ум для их подавления. Времени у них столько же, как и у снежинки на раскаленной плите.

Он напоминает вам, что, даже когда вы двигаетесь по пути наблюдения, иногда могут оживать прежние привычки. Но не надо беспокоиться; они подобны снежинкам на раскаленной плите, они исчезнут сами собой, просто наблюдайте. Не надо беспокоиться, не надо волноваться, не надо переживать.

Иногда будет гнев, иногда будет желание, иногда будет амбиция, но им не расстроить вашего наблюдения. Они придут и они уйдут, не оставив следа на вашей подобной зеркалу чистоте. Но вам нужно запомнить только одно: не начинайте воевать с ними, уничтожать их, разрушать их, отбрасывать их. Для ума это самое естественное, — если происходит что-то ошибочное, вскочить и уничтожить это. Такова единственная вещь, которую вы должны осознать, потому что это то, что никогда не позволяет человеку выбраться за пределы ума. Вернутся прежние привычки, — а прежние привычки очень старые, они возникли много-много жизней назад. Ваше осознавание очень свежее и очень новое; ваша механистичность древняя, так что очень естественно, что она будет возвращаться.

Кто-то оскорбляет вас — вы не должны гневаться, но вы вдруг обнаруживаете возникающий гнев. Это не усилие, это просто старая привычка, старая реакция. Не воюйте с ней, не пытайтесь улыбнуться и скрыть ее.