Бандиты семидесятых. 1970-1979 - Федор Раззаков

Между тем на углу улиц Лукьянова и Фридриха Энгельса Величко, выбрав удобный момент, выхватил из кармана стреляющую трубку и выстрелил в своего конвоира. Пуля угодила милиционеру в бедро, но тот, превозмогая боль, бросился в погоню за убегающим преступником. В несколько прыжков Щербинин настиг бандита и, повиснув у него на плечах, повалил на землю. Силы уже оставляли стража порядка, и ему наверняка пришлось бы несладко, если бы не прохожие, которые проходили мимо и бросились к нему на выручку. Так был задержан Величко. В тот же день был арестован и третий преступник – Качурин.

Эта история закончилась следующим образом. Кассир А. Павлова от полученного ранения скончалась в больнице. Учитывая это, суд воздал бандитам по заслугам: Величко и Прохоров были приговорены к расстрелу, а Качурин получил 15 лет тюрьмы. Милиционер Щербинин, три месяца пролежав в больнице, затем вернулся на службу, и в августе того же года вышел указ о награждении его орденом Красной Звезды.

Конец фальшивомонетчика

А теперь вновь перенесемся на юг, в Ставрополь, где обитает фальшивомонетчик Виктор Баранов. Как мы помним, в ноябре 1976 года в одной из торговых точек России были выявлены четыре его фальшивых «четвертака» (купюра номиналом в 25 рублей). Обнаружение этих денег насторожило правоохранительные органы, но не настолько, чтобы впасть в панику. Она началась месяца два спустя, когда сразу в 80 (!) городах Советского Союза (от Москвы до Благовещенска) стали всплывать точно такие же двадцатипятирублевки. Вот тогда в союзном МВД поднялся настоящий переполох, потому что стало ясно – фальшивые деньги выпускает целая группа высокопрофессиональных специалистов. На каком-то этапе кто-то из высоких милицейских чиновников даже предположил, что это не что иное, как происки ЦРУ, которое таким образом пытается подорвать денежную систему СССР. В итоге в МВД была создана специальная следственная группа, которая занялась поисками «денежных террористов». Сотни типографских рабочих, служащих Гознака и его филиалов были взяты под негласный контроль с целью выявить их причастность к данной провокации. Однако все было напрасно. Преступники были неуязвимы, а фальшивые деньги не иссякали. К началу 1977 года их сумма уже составляла 23 тысячи рублей.

Тем временем кольцо вокруг Баранова сжималось. В марте в УБХСС Ставропольского крайисполкома из Центрального хранилища ветхих денег в Москве пришла купюра достоинством 25 рублей, принятая из Ставропольского банка. На ней прямо было указано: фальшивая. Единственное отличие – отслоение бумаги на сгибе. Все остальное – не подкопаешься. Обэхаэсники в течение месяца прочесывали весь район Минеральных Вод, откуда «родом» был этот «четвертак», блокировали все торговые точки, оповестив всех работников торговли под роспись о том, чтобы в случае обнаружения фальшивок те немедленно сообщали в милицию. Вскоре выяснилось, что большой сбыт фальшивок идет через рынки. Перекрыли и те. И стали ждать, когда рыба сама попадется в расставленные сети. Ждать пришлось недолго.

Утром 12 апреля Баранов приехал на рынок города Черкесска, чтобы сбыть очередную партию фальшивок. Но нарвался на дотошного агронома совхоза «Унцукульский» Шарапутдина Магомедалиева, который торговал фруктами и заподозрил в протянутой ему покупателем двадцатипятирублевке фальшивку. Агроном тут же поднял такой вселенский крик, что на него сбежался чуть ли не весь рынок (чуть позже за оказанную органам МВД помощь агроном будет вызван в Москву и сам шеф МВД Щелоков вручит ему именные часы). У Баранова был шанс скрыться с места преступления в первые же секунды скандала, но он предпочел остаться, видимо решив: будь что будет. Его привели в отделение милиции и изъяли из карманов 77 фальшивых «четвертаков». У него и здесь был шанс откреститься от этого «добра» – сказать, что нашел, купил, да мало ли что еще, но он опять предпочел не юлить и во всем сознался. Так и сказал: «Я тот, кого вы ищете».

Однако пиком операции явилось даже не само задержание, а поразившая бывалых обэхаэсников картина, которая открылась в сарае Баранова на улице Железнодорожной в Ставрополе. Когда они увидели специальное прессовое оборудование, типографские заготовки, пластины, красители, клише и даже «шаровую мельницу», у них глаза на лоб полезли. Только тут им стало ясно, что задержанный не врал, когда утверждал, что работал исключительно в одиночку.

Баранова поместили в ставропольское СИЗО, и уже на следующий день начались допросы. И главное, что спрашивали следователи: кто с ним работает? Баранов отвечал честно: никто, это он один все сделал. И хотя поверить в это было трудно, следователи вскоре поняли, что это сущая правда. Найденный в сарае Баранова мини-Гознак наглядно демонстрировал сыщикам гениальные способности Баранова. Эта супермастерская была показана руководству краевого УВД, затем демонтирована и перевезена в здание того же УВД. По фактам этого дела позднее снимут шестичасовой (!) учебный фильм, одну копию которого отправят в Москву в союзный МВД.

Тем временем Баранов на четвертый день после своего ареста ( 16 апреля ) написал на имя союзного министра внутренних дел Николая Щелокова письмо, в котором откровенно поделился своими идеями относительно слабых сторон советских денежных купюр. Так и написал: «К производству фальшивых купюр я готовился в течение 8 лет и пришел к выводу, что наши бумажные деньги недостаточно снабжены защитными свойствами, исключающими подделку. В связи с этим я считаю необходимым внести ряд важнейших предложений…» Но инициатива Баранова так и останется невостребованной: то ли из-за излишней брезгливости, то ли из-за недостатка ума власть не захочет выслушивать советы самородка-фальшивомонетчика. Однако его гениальные способности тогда признали даже специалисты. К нему в Ставрополь из Москвы срочно прилетит группа высокопоставленных начальников из Следственного управления МВД и Управления Гознака.

В ходе 12 следственных экспериментов будет фрагментарно воспроизведен весь процесс изготовления фальшивых купюр – от самого начала до конца. После этого начальник 17-го отдела Управления Гознака СССР государственный эксперт Тимофеев скажет: «Вы, Баранов, единственный в России человек, сработавший так профессионально. Вы – одиночка, профессионализм которого стоит на одном уровне с Гознаком». Эксперт знал, чт? говорит. Вот всего лишь один факт, говорящий в пользу этих слов. На советской сотенной купюре один из водяных знаков был – профиль Ленина. Под микроскопом было видно, что у Ильича ресничка находится в микроне от глаза. Это сделали специально – как одну из степеней защиты. На самом Гознаке из десяти купюр одна-две с брачком – ресничка залипает. А у Баранова таких не было ни одной.

Когда Баранова привезли в Москву и посадили в Бутырскую тюрьму, посмотреть на него приезжали многозвездные генералы МВД. Вскоре состоялся суд, на котором Баранов отказался от услуг адвокатов и защищал себя сам. Ему «светило» до 10 лет, однако он сам увеличил себе срок, рассказав о том, как в 1975 году «посеял» на рынке в Ялте портфель с 30 тысячами фальшивых рублей. За язык его никто не тянул.

В приговоре значилось: «За указанный период подсудимым было изготовлено 1249 штук 25-рублевых билетов и 46 50-рублевых билетов на общую сумму 33 545 рублей. Сбыто фальшивых купюр: 50-рублевого достоинства – 45 штук и 25-рублевого достоинства – 851 штука. На общую сумму в 23 525 рублей.

При разрешении дела судебная коллегия учла, что подсудимый к уголовной ответственности привлечен впервые, раскаялся в содеянном и способствовал раскрытию настоящего преступления, – признала Баранова В.И. виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 2 ст. 87 УК РСФСР, и приговорила к 12 годам лишения свободы в ИТК усиленного режима».

Последствия пожара

Весь 1977 год полным ходом шло следствие по делу о пожаре в гостинице «Россия». Возглавил его следователь по особо важным делам Прокуратуры Москвы Александр Шпеер. Несколько десятков следователей и экспертов буквально рыли носом землю, чтобы установить причины возгорания, но в этой работе было много таинственного. Например, официально было объявлено, что пожар начался у лифта на пятом этаже, откуда огонь стал распространяться по шахтам. Однако производители лифтов – финны, узнав об этом, тут же командировали в Москву своих специалистов, чтобы те опровергли эту информацию: мол, их лифты не могли стать разносчиком огня. И ведь доказали!

Тогда дознаватели сосредоточились на другом объекте – радиоузле рядом с лифтом. И тут же появилась новая версия: мол, кто-то из рабочих оставил в розетке включенный паяльник, из-за которого произошло замыкание. В пользу этой версии говорил такой факт: накануне пожара коллективу гостиницы вручили переходящее Красное знамя за успехи в социалистическом соревновании, и рабочие якобы отметили это дело массовой попойкой. Однако обвинение в пьянстве на рабочем месте никому предъявлено почему-то не было.