Это не наша война - Павел Кошовец

      Она с удивлением наблюдала неторопливо уходящую в сторону створку дверей, вплывающий в помещение чей-то настороженный профиль...

      Почему же чей-то! Очень даже похоже на среднего сыночка барона Зилайи РоБренин Стилли. Что старик был не подарок - это одно, но вот сыновья по заносчивости, самоуверенности и, а главное, тупости могли дать фору гринвудским быкам - тяжеловозам и осеменителям по совместительству (если, конечно, у них есть подобные вакансии, сочетающие обе ипостаси) - кем практически они себя и позиционировали. Этакие самцы с раздутыми яйцами, что мешают им ходить по человечески и дают основание смотреть на окружающих, как дополнение к их значимости. Связываться во дворце с неприятной семейкой мог решиться не каждый в силу их злопамятности и, впрочем, следует отдать должное, действительно неплохой воинской подготовке. Старший, Вили, прошедший Западный пограничный предел, был уже ветераном, покинувшим, правда, службу по настоятельной просьбе командования за буйный нрав. Средний подвизался в городской страже и тянул младшего - Шили. Все трое были не дураки подраться, а свободное время проводили в борделях, трактирах и на тренировках. Но это ещё не самое интересное. Главное заключалось в их папашке, одном из немногих истинных магов, трущихся при агробарском дворе, в своё время изрядно прореженном от этих лиц одним из Берушей, а эту нишу благополучно заняла Церковь, жёстко принявшаяся контролировать окружение королей на этот счёт. Барон бросил надел на управляющего и который год крутился в столице, интригуя и варьируя между пятью великими семействами в надежде получше пристроить великовозрастных раздолбаев. В своё время братья, будучи мальчишками, составляли серьёзную оппозицию планам Лидии. Но то была принцесса, к тому же с папой за спиной, которая и не таких придурков ставила на место. Поэтому насмешки и высокомерие грубиянов перенеслись на более слабых (менее родовитых) девушек (кстати, женщины вообще, как единицы общества, для них существовали как нечто вспомогательное и сопутствующее, вроде прикроватной тумбочки). Пару раз они нарвались на бесцеремонную Браду, оказавшуюся случайным свидетелем, и вот тогда уже после обещания, что наёмница "самолично проверит отсутствие яиц", они немного утихомирились. А позже движение амазонок набрало столько сил, что задирать их стало действительно опасно - можно ведь за корявое слово и нож в глаз заиметь.

      И вот одна из этих отвратных рож сунула свой нос картошкой не куда-нибудь, а в её покои! Испытывать какую-либо тревогу или - упаси Единый - испуг в своём нынешнем состоянии девушка вряд ли бы смогла. Задуматься о происходящем - аналогично. Но вот блеклые выпученные глаза набрели на неё, а под тонкими усиками нарисовалась мерзкая ухмылка. Это воинственная Оливия уже стерпеть не смогла и в гневном порыве (откуда и силы взялись!) что было мочи шарахнула по ненавистной голове, вобравшей в себя весь негатив сложившейся ситуации, бутылкой из-под вина.

      Зубы, губы, нос, осколки - всё перемешалось в красных тонах. Где заканчивалось вино и начиналась кровь, разобрать было невозможно. И сквозь эту мешанину донёсся пронзительный, прошивающий уши насквозь визг.

      "Вот он истинный звук настоящего самца", - подумала Оливия, с удовлетворением глядя на дело рук своих.

    Глава 12.

Захотел как-то эльф очаровать троллиху, говорит: "Какой чудесный вечер!" "И правда", - отвечает та довольно, откусывая ему ухо.

      Девчонка не спешила, и Ройчи, ощущая некоторое нетерпение, прислушиваясь к близким и далёким шумам во дворце, вновь обратил внимание на брус, блокирующий вход в покои и с сомнением покачал головой. Запертая дверь - это вроде красной тряпки для быка, повод понервничать и нафантазировать невесть что случайным гостям. А так как события во дворце отнюдь не случайны, и грядёт планомерная проверка и зачистка помещений, то неплохо бы его подопечной поторопиться со сборами, пока её милый носик не прищемили алебарды штурмовой команды, а заодно не проверили на крепость его задницу. Но так как в дубовой крепости своей пятой точки Ройчи был более-менее уверен, а вот пищащее и путающееся под ногами лицо женского пола было неудачным довеском к его боевой форме, а особенно некстати в связи с пробудившейся в самом дальнем и тёмном уголке сознания ответственности.

      Несомненно наёмник наговаривал на девчушку, показавшую себя человеком с характером и определённой твёрдостью, тем не менее, на момент гипотетической схватки он предпочёл бы иметь за спиной кого-то из своих товарищей, а не девицу, цитирующую философов и рассуждающую о мече, как негуманном способе убеждения - сквозь задёрнутую штору он успел убедиться в изрядной начитанности своей подопечной, и вскользь познакомиться с некогда твёрдыми, но уже рассечёнными трещиной горя потерь убеждениями.

      Он с сомнением рассматривал небедные покои, не очень пышное, но впечатляющее убранство - антураж был достоин знатного лица, и, судя по разным мелочам в виде одежды, не взрослого. Как бы не одной из принцесс покои - он как-то запамятовал, сколько им должно быть лет(а точнее, не очень то и интересовался), но вот старшая будто бы ровесница РоПеруши, да ещё хлещет вино... Вроде не соответствует обстановка этой даме. Младшая? А дракон её знает... Но Руфия чересчур уж уверенно тут передвигается, не договаривает что-то, дракоша несносная, как бы не пройтись по её мягкому месту чем-нибудь твёрдым вроде ладони в воспитательных целях. Ладно, разберёмся.

      - Руфия, - негромко позвал.

      Шевеление на той стороне прекратилось.

      - Слушаю вас, Ройчи, - донёсся прохладный девичий голосок.

      Она что, дуется на него за что-то? Небось, за философию невмешательства и нежелание идти спасать мир. Или за представление противников - врагов, как неких насекомых, достойных соответствующего хлопка. Ройчи даже возмутился немного: у него не укладывалось в голове - какого дракона он должен уважать пусть самого достойного соперника, пожелавшего его убить? Будь он хоть трижды император, но если позарился на самое дорогое (в смысле, по деньгам) для наёмника - его шкуру, то он такая же муха, временно жужжащая и считающая себя центром вселенной. Может ему ещё рыцарский кодекс соблюдать?! Ну, там, дать противнику встать, предложить лучшее оружие, благородно подставить голову, лишь бы только того не расстраивать... Ну уж нет! Замышляешь недоброе, значит ты - ходячий труп, просто пока об этом не знаешь.

      - Милая Руфия, - начал он мягко - с маленькими девочками, которыми по сути периодически являются все женщины, уже вышедшие из нежного возраста, нужно и общаться соответственно - вдруг оценят, - если вы не против, я хочу сходить на разведку. Недолго, - уточнил он.