Русско-турецкая война 1877—1878 гг. - Николай Иванович Беляев

дивизии наступали на Дольные Комарцы. Шесть эскадронов 2-й бригады вели наступление по ущелью, от Малкочево к Дольным Комарцам, а 1-я бригада осталась у Малкочево. У Дольных Комарцев конница была остановлена огнем турецкой пехоты, хотела дождаться наступления колонны Курлова и действовать вместе с ней, но не дождалась и отошла к Малкочево.

31 декабря русские войска потеряли до 600 человек. Турецкие потери точно установлены не были, но, судя по количеству трупов, они должны были быть велики.

С турецкой стороны события развивались 31 декабря следующим образом. Шакир-паша, заметив начало русского обхода, не стал возлагать больших надежд на свой заслон у Ташкисена и решил еще днем начать отход. В соответствии с этим решением турецкие войска около полудня покинули свои араб-конакские позиции и через Стригл начали отступать в общем направлении на Петричев. Бекер-паша недолго продержался на позиции у караулки и сам начал отход, не дождавшись даже прохождения хвоста колонны главных сил. Отступление заслона Бекера-паши происходило так быстро, без привалов, что он, только пройдя 19 км, остановился на ночлег у Мирково. Шакир-паша прошел Мирково и ночью прибыл в Петричев; Бекер-паша прибыл туда утром 1 января. Отступление турецких войск скоро перешло в паническое бегство.

В общем итоге всех действий отряда Гурко с 25 по 31 декабря, несмотря на все их недостатки, в руках русских войск оказался самый удобный в этой части Балкан Араб-Конакский проход.

Русские войска терпели огромные лишения, так как двинулись за Балканы без достаточного количества теплой одежды, хорошей обуви и с питанием по голодной норме. Главнокомандующий и штаб Дунайской армии плохо обеспечили отряд Гурко и другими видами снабжения. Особенно характерно в этом отношении обеспечение инженерными средствами и средствами связи. Штаб армии плохо спланировал обеспечение отряда Гурко лопатами и топорами, столь нужными при зимнем преодолении Балкан; 2-й инженерный парк, в котором одних только лопат было 6000 штук, прибыл в Осиковицы лишь между 26 и 30 декабря, а 8000 деревянных лопат по­ступило в Орхание только 5 января; станция военного телеграфа была открыта в Орхание лишь 31 декабря.

Беспомощностью, бездарностью, небрежностью и полным отсутствием элементарных штабных навыков отличалась также и работа штаба отряда, возглавлявшегося генерал-майором Нагловским. Вследствие отсутствия организации связи с колоннами, хотя бы при помощи летучей почты, Гурко узнал о неудаче Дандевиля лишь утром 31 декабря. Разведка противника была организована отвратительно. В ходе боя Нагловский не информировал о нем колонны; этим в значительной мере объяснялись задержки колонн Рауха и Каталея, бездействие Васмунда, Шувалова и 2-й гвардейской кавалерийской дивизии.

1 января, одновременно с переходом русских войск в преследование, турки произвели попытку нанести контрудар от Софии по отряду Вельяминова, расположенному у Горн. Бугорова. Русские войска успели там уже несколько окопаться. Хотя шанцевого инструмента почти не имелось,- он был растерян под Плевной,- пехота штыками и собранными в деревнях лопатами смогла сделать на рыхлой земле кукурузного поля насыпи высотой в 30-40 см и замаскировать их с наружной стороны снегом. Это помогло в бою. Силы турецких войск, участвовавших в контрударе, доходили до 5000 человек. Турки наносили контрудар в охват обоих флангов наспех занятой войсками Вельяминова (4 200 человек) позиции и вначале наступали очень рьяно, открыв ружейный огонь с 1500 шагов. Однако, как только турецкая пехота вошла в сферу действительного русского в начале артиллерийского, а затем ружейного огня, наступление сразу замедлилось. Русская пехота ввиду ограниченного запаса патронов открыла огонь только с 700 шагов; по этой же причине и артиллерия - у нее на орудие имелось всего 60 гранат и 3 картечи - не вела огонь по турецкой артиллерии и поражала только пехоту(4). Когда же тамбовцы и пензенцы после подготовки артиллерийским и ружейным огнем перешли в контратаку, турки дрогнули, начали отходить, а затем перешли в паническое бегство. Значение этой победы состояло в том, что результаты перехода Балкан русскими войсками были окончательно закреплены; единственная крупная попытка турок сорвать успех русских потерпела неудачу. Русские потеряли убитыми и ранеными 270 человек, турки - 2200 человек, из них одними лишь убитыми 600-700 человек.

К 3 января передовые части отряда Гурко находились у Горного Бугорова, Петрича, Маркова, Бунова и Златицы (29 000 человек), а главные силы (41 000 человек) частью перешли, частью переходили в район Горные и Дольные Комарцы, Стригл, Ташкисен. Целью дальнейших действий отряда мог явиться один из двух объектов - софийская или араб-конакская неприятельские группировки. Силы первой Гурко оценивал в 20-25 таборов, силы второй, вместе с отошедшей от Златицы группой Искандера-паши, в 55-65 таборов. Гурко остановил свой выбор на софийской группировке, решив в первую очередь покончить с нею частью своих войск, уже перешедших Балканы. В дальнейшем Гурко рассчитывал всеми своими силами, возможно даже при поддержке отрядов генералов Карцова и Радецкого, обратиться против группы войск Шакира-паши. На это имелись основательные причины. Сербская армия была уже в Пироте. С занятием Софии прочно обеспечивался правый фланг всего русского фронта наступления. И, наконец, в руки русских войск попадала крупнейшая турецкая тыловая база, снабжавшая армии Сулеймана-паши.

Для похода на Софию Гурко взял с собой отряд общей численностью в 15 000 человек; все остальные силы оставались в ранее занятом ими районе под общим командованием Криденера. Турецкие войска оставили Софию без боя.

В 10:00 4 января первой вступила в Софию Кавказская казачья бригада, а за ней - и отряд Рауха с Гурко во главе. Население восторженно встречало русские войска, освободившие его от пяти-векового ига. В Софии были взяты огромные запасы - 200 000 ящиков патронов, около 400 000 пудов муки и круп и т.д.

Переход русских войск через Балканы в суровое зимнее время явился поистине огромным подвигом русской армии. Милютин с Обручевым сделали очень много, правильно нацелив наступательные действия Дунайской армии на третьем этапе войны и, в частности, решив начать их переходом Балкан.

Героический зимний переход русских войск через Балканы произвел в Европе и Турции впечатление разорвавшейся бомбы; с наступлением зимы никто там не ожидал развития с русской стороны наступательных действий. Рассказывают, что когда наступила зима, Бисмарк сложил свою карту Балканского полуострова, по которой он следил за ходом войны, и сказал, что до весны она ему не понадобится: зимой, мол, наступление через Балканы невозможно(5). К тому же выводу пришло и австрийское правительство, решившее до весны ничего не предпринимать против русских, хотя оно и было крайне недовольно русскими и решило ввести свои войска в Боснию и Герцеговину. Такое же впечатление произвел