Легион призраков - Маргарет Уэйс

– Вы, милорд, возьмете на себя командование флотом, – сказал Сагану Флэйм. – Я намерен выдвинуть корабли на ключевые позиции галактики. Это Минас Тарес, Резиденция Парламента и система Ди-Луны. Я последовал вашему совету и замаскировал мои корабли под корабли Королевского флота. Но я не хочу рисковать. Я не хочу допустить определения местонахождения моих кораблей. Это осуществимо?

– Конечно, Ваше высочество.

– Когда будет объявлено о смерти короля, мои корабли будут готовы двинуться на исходную позицию. Я думаю, никаких беспокойств не возникнет. Вот разве что Ди-Луна… – Флэйм вопросительно взглянул на Сагана.

– Астарта способна влиять на свою мать, – отозвался на этот взгляд Саган. – Королева проницательна и честолюбива. Она хочет, чтобы ее ребенок стал королем. Я не предвижу никаких затруднений со стороны Ди-Луны и ее союзников.

– Превосходно! – обрадовался Флэйм, поудобнее устраиваясь на своем стуле.

– Однако такой план потребует участия всего вашего флота, Ваше высочество, – сказал Саган. – У нас не будет возможности оставить хотя бы один-единственный корабль для защиты Валломброзы.

– Валломброзу будут защищать креатуры, как они это делали до сих пор. – Флэйм окинул комнату вокруг себя неодобрительным взглядом. – Что касается меня, то я не намерен когда-либо сюда возвращаться. Все мои люди пойдут за мной. Единственная вещь, о которой я сожалею, это потеря корабля, в котором будет находиться король.

– Мы обсуждали другие возможности, – сказал Саган. – Вы хотите, может быть, пересмотреть свое решение?

– Нет-нет, милорд. Вы абсолютно правы. Всякое другое решение относительно Его величества покажется слишком подозрительным. Этот корабль оснащен так, что вполне достоин быть королевским флагманским кораблем. Экипажу даже выдали точные копии официальной флотской формы, так что совсем немногое останется от них для идентификации. Если то, что вы говорите, верно, от взрыва они должны будут испариться.

– Рисковать – вовсе не признак мудрости, Ваше высочество. Не забывайте, что эту бомбу – по вполне понятным причинам – никогда не испытывали. Мы не можем со всей определенностью сказать, что произойдет в результате ее взрыва. Было бы весьма нежелательно и стыдно, если бы ваши надежды рухнули из-за обнаружения какого-то тела не в той форме.

– Вы попали в точку. Все должно быть учтено. Найденный в космосе обломок подтвердит трагедию: королевский флагманский корабль взорвался, исчез, погибли все, находившиеся на борту.

– Жаль экипаж, – сказал Саган.

– Да, я потеряю некоторых полезных, хороших людей. Но они все готовы отдать жизни за меня и просили об этом. И корабль мне придется потерять, – вздохнул Флэйм, нахмурясь. – Новых людей найти проще, чем сделать корабль.

– Если все пойдет как следует, Ваше высочество, то вскоре под вашим командованием будет весь Королевский флот, – напомнил Флэйму Саган.

– Верно. – Принц взглянул еще раз на бомбу и улыбнулся. – Не упустил я из виду чего-то важного, милорд, как вы думаете?

– Конечно, нет, Ваше высочество.

– Панта, мы ничего не забыли? Нет ли каких-то мелочей, которые мы должны обсудить?

– Нет, мой принц. Ваши распоряжения очень своевременны и точны. Завтра утром все будет в полной готовности. Эта ночь – последняя, которую вы проводите на Валломброзе, Флэйм, – при последних словах голос Панты слегка дрогнул.

Флэйм встал и, подойдя к Панте, обнял старика. Саган, понимая охватившие их чувства, отошел в сторонку и остановился у двери, отвернувшись от Флэйма и Панты и как бы оставив их наедине друг с другом.

– Цель, к которой мы стремились все эти годы, близка, мой друг, – сказал Флэйм. – Осталось протянуть руку – и корона будет моя. И не считайте меня неблагодарным за то, что я никогда больше не вернусь на Валломброзу. Это вы научили меня никогда не оглядываться, а всегда смотреть только вперед.

– Я знаю, Флэйм, знаю, – тихо и грустно сказал Панта. Он огляделся вокруг и покачал головой. – Немало часов просидел я здесь, с ненавистью глядя на эти стены. Я, избороздивший всю галактику, обладатель громадного богатства, я сам заточил себя в этой холодной и угрюмой пещере. В первые дни пребывания здесь я думал, что сойду с ума, – продолжал Панта. – Как часто я сожалел, что не погиб от того поддельного взрыва. Но стоило вам приковылять сюда – и на душе легчало, – Панта задумчиво и грустно улыбнулся. – Вы появлялись каждый раз с каким-то новым открытием. То это было насекомое, то камешек, то полуувядший цветок. Вы были красивым, сильным, здоровым, смышленым мальчиком. Я рассказывал вам обо всем, что знал, и вы – совсем еще маленький – все схватывали на лету. Каким бы вы были королем! – хотелось сказать мне, когда я брал вас на руки. Каким могущественным королем! Нет, Флэйм, сын мой, – на глазах у Панты заблестели слезы, – я никогда больше не вернусь на Валломброзу. Как часто я думал, что так и умру здесь. И все же – да будет благословенна память о ней!

Саган, чувствуя себя неловко, напомнил о себе, откашлявшись:

– Ваше высочество…

– Простите, милорд, – обернулся к Сагану Флэйм. По лицу принца катились слезы. – Да, конечно, у вас дела и вам пора идти. Что за удовольствие видеть меня и Панту, предающихся всяким глупым воспоминаниям. Вы свободны.

Саган поклонился и подошел к двери.

Флэйм включил контроль, и дверь открылась. Командующий вышел, и дверь закрылась за ним.

Саган чуть задержался, изучая дверь снаружи, а затем, удовлетворенно кивнув, ушел, зная то, что хотел узнать; как действуют устройства сигнализации и тревоги, контролирующие эту дверь.

Две другие двери, которые ему предстояло открыть этой ночью, Саган уже обследовал. Никаких особых приспособлений он там не обнаружил.

Вернувшись к себе, Саган лег в постель и приготовился погрузиться в медитацию, которая восстанавливала его силы лучше, чем сон.

К счастью, сегодня ночью память Флэйма, его сознание будут перегружены. Уже на грани сулившего отдых успокоения Саган успел подумать о том, что сентиментальность способна сыграть с человеком злую шутку.

Глава тринадцатая

Эта ночь во дворце прошла спокойно. Это даже зафиксировала охрана залов и коридоров. Были, конечно, обычные для планеты, где обитали загадочные креатуры, нарушения порядка. Упала полка с книгами в библиотеке Гарта Панты. Разбилось несколько тарелок на кухне. Замечено было какое-то движение в коридоре, но охранник, производивший проверку, не обнаружил никаких визуальных объектов, нарушающих покой. Возникли также незначительные неполадки в электросети комнаты связи. Электричество отключилось, но тут же включилось снова, так что контрольные приборы не успели зарегистрировать ничего существенного. И снова проверка не дала никаких результатов.

Охранники недоуменно пожимали плечами, покачивали головами и не могли скрыть радости от того, что наконец-то покинут эту проклятую Валломброзу.

Почти спокойной была эта ночь и для некоторых других обитателей дворца. Флэйм крепко спал и видел приятные сны. Панта допоздна засиделся, изучая компьютерные данные о свертывающей пространство бомбе. К утру он проникся убеждением, что мог бы сделать еще одну такую бомбу. Астарта, с которой слетел ее царственный облик, дала волю слезам. Камила сидела возле нее, пока измученная и обессиленная королева не забылась тревожным сном. Тогда легла и Камила. Несчастная и беспомощная, она лежала, уставясь в темноту, пока не погрузилась в мучительную дремоту. Какая-то женщина в серебряных доспехах смутно грезилась Камиле, то исчезая, то появляясь вновь.

Панта дал Таску таблетки от головной боли, и Таск, проглотив их в надежде, что они помогут ему избавиться и от боли в сердце, в отчаянии улегся в постель, не в силах совладать с той сумятицей мыслей, что ворочались у него в мозгу, как змеи в яме. То он не верил Сагану, то верил. То он хотел освободить Дайена, то раздумывал. То готов был лететь к Дикстеру за помощью, то не готов. Это становилось невыносимо, и Таск жалел, что принял таблетки. Панта предостерег его – и категорически – не смешивать их с алкоголем.

Решив, в конце концов, что лучше всего ему в эту ночь не спать и быть начеку, Таск немедленно уснул. Ему приснилось, что над ним маячит кто-то рослый, темный, протянувший к нему сильную руку, и эта рука плотно зажала Таску рот, так что у Таска замерло сердце.

Он попытался освободиться из-под этой руки. Не тут-то было. Такая тяжесть, будто кто-то посадил ему на грудь космоплан, прижала Таска к постели.

– Не двигаться, – прозвучал у него над самым ухом чей-то тихий голос. – Тихо. Слушайте меня.

Таск узнал этот голос и подчинился ему. Тем более, что ничего другого не оставалось. Нестерпимо болели разбитые губы, а в ушах так звенело, что Таск почти ничего не слышал. Как ни старался он, но в темноте ничего не мог разглядеть.