Пёсья жизнь - Леонид Вембер

— Вся ваша беда заключается в том, что он не сможет утвердить ваш приговор. Он его даже не увидит.

— Это ещё почему? — Помимо воли заинтересовался лейтенант.

— Просто такого человека больше нет. Тот, кто до недавнего времени носил этот титул, последнее время мечтает, чтобы его казнили какой-нибудь мучительной смертью.

Раздался неуверенный смех Ондезийского.

— А тебе бы лучше не смеяться, он не только лишён чести, достоинства и титулов, но то же самое произошло и с его потомками. Они все перестали быть даже дворянами. Так что ты теперь не граф, а простой мужик.

— А ты откуда все это знаешь? Ты что встречался с ним? — Недоверчиво спросил лейтенант-казначей.

— Да, я с ним встречался, причём дважды за один день. При первой встрече я избил его палкой, а при второй осудил на всё, что перечислил только что. Его папаша разделил судьбу своего сына, как уличённый в связях с Врагом. Все прихлебатели герцогов лишены дворянства, вышвырнуты со службы и предстали перед судом.

— А кто Вы такой? — С изумлением спросил начальник училища. — И откуда Вы всё это знаете?

— Лейтенант, подойдите к этому окну и посмотрите на флагштоки. — Сказал Лео бывшему капитану.

Я, тем временем, дал приказ замку поднять на всех башнях королевские штандарты. Надо отдать должное лейтенанту, он всё понял сразу, понял и принял. Выглянув в окно, он повернулся к Лео, взглянул на его руку, на которой уже красовался перстень, и медленно опустился на колени.

— Простите меня, Ваше Величество. — Произнёс он, склонив голову.

— Встаньте, лейтенант, вы уже наказаны, а дважды я не наказываю. Ваша семья жива и здорова, находится в столице, но, до последнего времени, считала вас погибшим. Она в безопасности. Даю вам пол года привести вверенное вам училище в надлежащий вид. Финансирование вы будете получать в полном объёме, согласно количеству учащихся. Вам всё ясно?

— Так точно! А что с этими? — Он кивнул на своих бывших надзирателей.

— Эти бывшие офицеры и бывшие дворяне приговорены к двадцати годам тюрьмы. Кроме того, осуждены: мужик Ондезийский на пятнадцать лет, и все его подручные на пять лет. Последние на время своего заключения лишаются дворянства, но, после выхода на свободу, могут хлопотать о восстановлении его. Потомок Бондезийских этого лишён, дворянство он должен будет зарабатывать сам. Трое сержантов, считающих возможным расправляться с одним человеком в компании дюжины подонков, осуждены на восемнадцать лет. Нами осуждены также следующие военнослужащие этого училища:… - Лео перечислил ещё несколько офицеров и сержантов, приговорённых нами к различным наказаниям. Затем он обратился ко мне: — Я никого не упустил?

Я к тому времени уже возлежал на псовом троне, чьим-то упущением не убранном из зала при его переделке. Я оглядел зал, приглядываясь к бледным лицам, и покачал головой:

— Да пожалуй, что и нет в вопросах о наказаниях, теперь следует перечислить тех, кого награждаем.

Моё выступление их добило. Экс лейтенанты, которые до этого испугано, но и несколько скептически глядели на Лео, побледнели и уже не улыбались.

— Да, теперь о наградах. Начальнику этого училища, лейтенанту Грэо, за честность и щедрость, выразившиеся в трате своих личных средств на пропитание учащихся, присваивается личный титул барона. — Лео взял со стола, возникший там указ, и вручил его лейтенанту. — По результатам реорганизации училища и по дальнейшей службе барона, титул может стать наследственным.

Лео окинул зал взглядом и продолжил:

— Сержантам Больду, Нору и Сиреду присваивается личное дворянство. На всем известных условиях оно может стать наследственным. Лейтенанту Згернеру и сержантам Нору и Сиреду я приношу свои личные извинения за столь позднее вмешательство в их судьбу. Они освобождаются из заключения и все обвинения к ним признаются безосновательными.

Я велел открыться потайной двери, ведущей на лестницу в подвал, где находилась тюрьма, и оттуда появились трое названных, все худые, грязные со слезящимися от яркого света глазами. Всё заседание они видели, так я приказал замку, поэтому объяснять им, что происходит, не требовалось. Лео повернулся к ним и приказал:

— Лейтенант Згернер, подойдите ко мне. За проявленные Вами честность, принципиальность, стойкость и верность присяге, Вы награждены орденом Чести Первой степени. Далее, поскольку этим орденом может быть награждён только титулованный дворянин, Вы становитесь основателем рода баронов Згернер. — Лео вручил ему орден и соответствующие грамоты, для пущего эффекта, поставив на них подпись и печать лично, без магии, ну почти без неё. Затем он обратился ко всем троим: — Господа, я ещё раз лично извиняюсь перед вами за проявленную к вам несправедливость. Я понимаю, что вы бы хотели получить отпуска и съездить к семьям, но сейчас в училище трудное время, и я очень прошу вас отложить поездку на пол года или на год, то есть на время необходимое для наведения здесь порядка. Ваше жалование, удержанное за время вашего заключения, а также всё остальное довольствие вам будет выплачено в двойном размере или, если желаете, часть будет передана вашим семьям. Барон, я предлагаю вам пост заместителя начальника этого училища, а вам, господа должности командиров рот и временные звания полу лейтенантов, до того, как вы сможете сдать экзамены и получить звания полных лейтенантов. Согласны ли вы на моё предложение?

— Так точно. Да. Рад стараться. — Три ответа слились в один.

— Я рад. Теперь последнее, ты и ты, — Лео указал на экс лейтенантов. — Сдать всё оружие, снять кителя и обувь, и марш по камерам.

— А больше тебе ничего… ах! О-о-о! — Попробовал спорить один из них.

— Этому, плюс ещё пять лет. — Прокомментировал Лео, убирая за пояс короткую дубинку.

— Как вы смеете бить дворянина палкой!? - Воскликнул второй.

— И тебе ещё пять лет, за невнимательность при разговоре со своим королём. Для глухих повторяю: вы двое лишены дворянского звания без права ходатайствовать о его восстановлении, вы можете только заслужить его вновь. Но для этого вам надо очень постараться. А теперь, исполняйте приказ.

Оба присмиревших мерзавца сняли оружие, кителя и сапоги и, с мрачным выражением на лицах, отправились на лестницу, ведущую в подвал. Я отправил их в те камеры, где до того дня находились сержанты, и приказал замку не менять режимы в них. Если они считали эти условия приемлемыми для других, то и сами должны вполне ими удовлетвориться. Ондезийского я отправил в камеру, где сидел Лейтенант и назначил ему суровое содержание, но без грязи и голода, а также любое количество книг для чтения. Его подручные получили более мягкие условия, возможность общаться между собой и также любое количество книг.