Eurocon 2008. Спасти чужого - Андрей Синицын

Улыбка. Скорее горестно-ироничная, чем смущённая.

– Главную заначку не нашли.

– Где вы её хранили?

– В старом ботинке.

Может, я просто недооцениваю Стаса? Нашли. Не взяли. Сообщили об этом работодателю. То есть ему. Он звонит жене и нечаянно проговаривается...

М-да... Вот и у меня воображение разыгралось.

Что там дальше?

Вы понесли лёгкое наказание. Вы по-прежнему должны нам три поручения.

Сегодня в 19-45 вы должны позвонить по номеру 219-00-42, дать шесть звонков и положить трубку.

– Вы позвонили?

– Да. Выполнила всё в точности.

Бедная баба!

Вы успешно выполнили наше поручение. Вам осталось выполнить ещё два поручения. МЫ.

Вы должны поехать сейчас по адресу ул. Верности 25, найти в здании круглосуточную типографию и сделать заказ этих визитных карточек, срок исполнения заказа – восемь утра. Вернуться домой.

– Что за карточки?

– Ой! – сказала Аська. – Там ещё файл был... Не распечатала.

– Само поручение выполнили?

– Да.

Хочу, чтобы папа вернулся .

– Чей папа? Ваш?

– Нет. Это желание Бу.

– То есть ваш сын воспользовался вашим компьютером?

– Да.

– И его желание приплюсовалось к вашим?

– Да.

Ваше желание исполнено. Теперь вы должны нам четыре поручения.

– С какой это радости четыре? – не понял я. – Вам оставалось выполнить последнее поручение. Сын заказал одно желание?

– Одно.

– А поручений – четыре. Как же так?

– Н-не знаю... Даже не задумалась тогда... У меня от всего этого уже крыша ехала...

– Ясно... – пробормотал я, переворачивая лист в поисках продолжения. Продолжения не было. – Больше они вам ничего не поручали?

– Почему?

Я молча показал ей распечатку.

– Поручали. Только уже через Стаса.

– Вы имеете в виду его звонки после пропажи тела из морга?

– Да.

Ну вот уже кое-что помаленьку забрезжило в непроглядном, на первый взгляд, вранье. Нет, я даже не про Аську. Она-то как раз если и врёт, то прежде всего самой себе.

«Сама соврёт, сама себе поверит...»

И раньше было понятно, что лица, морочившие голову Анне Владимировне, должны были знать оба её электронных адреса (рабочий и домашний), а также номер мобилки. Теперь, когда выясняется, что посмертные звонки супруга являлись частью странного шантажа, одно из загадочных лиц можно считать вычисленным.

Стас. Всё-таки этот поганец Стас.

Исполнение первого желания ( Хачу многа МАРОЖЕНАГО!!! ) даже и совпадением не назовёшь. Это не совпадение, это неизбежность. С желаниями, поступившими с домашнего адреса Чебурахиной, всё обстоит несколько сложнее.

Допустим, у Станислава Андреевича есть сообщник. Хакер, взломавший компьютер Анны Владимировны. Выставленный за порог блудный муж является к подельнику и знакомится с содержанием обоих желаний супруги. С Хоббитанией ему приходится повозиться, а вот «Пусть он больше никогда не приходит...» – это мы мигом. Это сию секунду.

И следует пресловутый звонок: «Ты! Это всё ты натворила, сука...» Ну и скрежет, естественно. А на перекрёсток подбрасывается мёртвый бомж с объеденной физиономией.

Затем подельник хакер видит на экране желание Бу. « Хочу, чтобы папа вернулся».

И папа возвращается.

Или даже не так. В принципе, хакер – лишняя сущность. В принципе, всё это мог проделать и сам Стас. В конце концов, о том, что желание принято, способна ответить и программа...

– Анна Владимировна, – спросил я. – А у Стаса ещё какая-нибудь специальность была, кроме журналистики? Ну, может быть, учился где, да не доучился...

– Бобруйское высшее командное училище радиоэлектроники, – машинально, вся в собственных мыслях, ответила она.

Да-да-да... Татуировка на левом плече. «БВКУРЭ-94». Одна из особых примет.

И всё бы ничего, только что-то слишком уж суперменистый у меня в таком случае выходит Станислав. Непристойно суперменистый. Фантастически суперменистый. Даже если то, что я сейчас предположил в порядке бреда, и впрямь окажется правдой – кто ей такой поверит?

– Связь они с вами держали только через него?

– Нет. Ещё приходили эсэмэски... на мобильник...

– Какого содержания?

Дёрнула плечиком.

– Как обычно, – хмуро сказала она. – «Вы успешно выполнили наше поручение...»

– Это с поездкой на Чёрную речку?

– Да.

– А с бандеролью?

– Я не успела, – виновато сказала она. – Сделала всё, а во время не уложилась. Обещали строго наказать...

– Обещали – в эсэмэске?

– Да.

– Кстати, а как это вы пытались «отмазаться перед ментами»?

– Отмазаться перед ментами?

– Вот распечатки ваших разговоров со Стасом. Он говорит: «Пытаешься отмазаться перед ментами? Поздно пить боржоми».

– После первого его звонка... – Побледнела, сглотнула. – Мне посоветовали обратиться в прокуратуру...

– Кто, если не секрет?

– Костик... Константин Кременчук.

– Ваш нынешний муж?

– Да. И я позвонила этому... Порфирьеву.

Вот мы и подбираемся потихонечку к тому, что нас действительно интересует. Кстати, как-то она странно произнесла фамилию покойного Петра Сергеевича. Вроде бы даже с лёгким содроганием. Да и лишнее словечко «этому» тоже прозвучало несколько настораживающе...

– Он правда утонул в марте? – тихо спросила она.

– Кто?

– Порфирьев...

Несколько секунд мы смотрели друг на друга. Давненько меня так не озадачивали.

– Он пошёл на подлёдный лов, – шёпотом произнесла Аська, не сводя с меня широко раскрытых глаз. – И провалился в полынью. Десять человек видели...

– Кто вам это сказал? – Я настолько ошалел, что тоже перешёл на шёпот.

– Костик...

Я наконец опомнился.

– Гос-споди... Асенька! Ну нельзя же так пугать... Да перепутал всё ваш Костик! Действительно, был у Петра Сергеевича однофамилец в прокуратуре. Да, утонул. В марте.

– Правда? – беспомощно спросила она, ещё не смея верить.

(Да неправда, конечно! Не было никогда у Порфирьева никаких коллег-однофамильцев. Всё это я придумал на ходу. Но баба-то на грани обморока! Надо же мне было как-то вывести её из такого состояния.)

Минут пять я хлопотал вокруг Анны Владимировны, отпаивал её холодной минералкой, ободрял, вышучивал, а она утирала слёзы, потом опять всхлипывала. И с такой страшилкой в душе она прожила целый месяц?