Младший сын. История зимы, что окрасила снег алым - Марина Лаврук

Весь день Акио чувствовал на себе непрерывный взгляд императора и предпочитал не отходить от Миры, которая упрямо заставляла пробовать его всю поданную еду, чтобы выбрать, что могло понравится ее высочеству. Он так и не решился подойти к правителю, предполагая, что весь разговор вновь перейдет в русло того, что он ничтожество, которому нет места даже в собственном доме, поэтому просто игнорировал повышенное внимание.

Тот день был странным и сумбурным, литры алкоголя и громкие песни все это накрыло какой-то одной сплошной волной. Вот только сотни оттенков разной еды, смешавшиеся в организме Акио из-за требовательной персоны рядом, никак не хотели мирится с алкоголем и вопреки всем своим опасениям он вынужден был сбежать на улицу, чтобы подышать свежим воздухом. Мира чувствуя себя, пожалуй, второй мишенью на этом празднике предпочла доставать старшего брата и уверено направилась к Иошихиро, который вежливо и учтиво слушал выпевшего Ую, явившегося гостем от императорского дворца. Аи привычно интересовали угощения, поэтому пухлощекий младенец был передан трепетному дяде на хранение и от увиденной картины девушки смущались перешептываясь. Но тем не менее приметив злость в этом вежливом лице девушка расплылась в улыбке и звонко спросила, не доходя до Иошихиро:

— Веселишься?

— Разве не заметно? — в его глазах появился хоть какой-то свет жизни заприметив ее, словно она была спасением от этого разговора.

— С сего тебе позвоелено встрееват в мушские расковоры? — едва различимо спросил Ую уставившись на Миру.

— Да? Но я вижу здесь только одного мужчину, — Мира вежливо улыбнулась и вернула взгляд на Иошихиро, — тебе все так рады, улыбаются и приветствуют.

— Чтобы, потом разойдясь обсуждать, что я ничего не стоящий сопляк, — он ухмыльнулся и Мира довольно кивнула.

Толпа девушек кружилась в танце в самом центре зала, так что и глаз было не оторвать, Иошихиро смотрел на нее:

— Почему ты не танцуешь?

— Твой брат таскал меня от стола к столу, ты же знаешь какой-то придирчивый, — новоиспеченный глава скептично опустил веки ни капли, не веря словам госпожи, — но сейчас я свободна и…

— Танцуют только распутные девки или ты уже даже не отрицаешь, — собрав видимо все силы своего тела Ую смог выговорить фразу достаточно четко.

Мира лишь улыбнулась она и взглядом не повыла в сторону бывшего друга. Теплая ладонь коснулась ее запястье, Иошихиро кивнул и вытолкнул немного вперед:

— Станцуй, — он ярко улыбнулся, и девушка поклонилась гордо, вытягивая шею.

Ее танец всегда казался братьям какой-то историей, словно в этих движениях было нечто большее чем красота и изящество. В каждом изгибе на теле была фраза прописанной трагедии от этого не хотелось отводить взгляд ни на секунду, чтобы не упустить важную деталь.

Ую бездумным взглядом посмотрел в сторону девушки и хотел бы заговорить вот только непробиваемый ком воздуха застрял в его горле словно разрывая изнутри, он округлил глаза хватаясь за горло, но ничего не мог сделать лишь собственное сердцебиение становилось все громче в области шеи. Вокруг был шум и пестрые наряды гостей отвлекали внимание от этой картины. Он схватил Иошихиро за плечо стараясь обратить на себя внимание, пока уголки его глаз мучительно покалывали, а лицо все больше краснело.

— Ты можешь говорить что угодно про меня, продолжать доставать или причинять мне неприятности. Можешь даже говорить что-то в сторону моего брата, Акио способен за себя постоять, — все также неотрывная взгляда от девушки Иошихиро говорил все четко и вежливо, — но с каждым словом в ее сторону ты сокращаешь свою жизнь в двое, напомни сколько слов ты сегодня сказал? — он наконец повернулся уже к практически багровому лицу Ую, который жалобно цеплялся за рукав и в глазах Иошихиро виднелась искра удовольствия. — Твоя смерть стала бы приятным подарком в этот дерьмовый день, — Иошихиро хлопнул себя по губам опустив взгляд на мирно жующего прядь его волос Юки и выдохнув дернул два пальца вниз по воздуху так что Ую наконец смог сделать долгожданный вдох.

Откашлявшись сквозь раскалывающуюся головную боль, он выпрямился, страх быстро отрезвил его, он уставился на Иошихиро, который все также безмятежно старался выдернуть свои волосы из цепких ладошек.

— Я доложу о твоем поступке императору, — сиплым от боли в горле голосом протараторил Ую.

— Докладывай, не забудь упомянул, что сказал его любимой сестре. Я ближе к нему чем ты думаешь и знаю не меньше твоего. Да и присмотрись хорошенько. Посмотри на меня, на себя, обернись вокруг. Как считаешь чья жизни имеет большую ценность?

— Я не настолько глупый, чтобы не понять, что ты значишь гораздо больше для империи, но…

— Не правильный ответ. Жизнь Юки самая ценная в этом зале, — целуя малыша в лоб Иошихиро окончательно отвернулся от Ую давая понять, что разговор закончен.

Танец был завершен и девушки застыв в поклоне ярко улыбались и лишь слегка подрагивающие плечи выдавали в их телах недавнюю динамику. Мира быстрым шагом направилась к Иошихиро:

— Тебе уже лучше?

— Что? — непонимающе спросил тот.

— Да, но прошу тебя больше никакой острой еды я не хочу ее пробовать, ты же все ровно ее не ешь, — послушался истощенный голос Акио рядом.

Двое быстро удалились. Сумбурный день подходил к концу.

Несмотря на то что братья ранее помогали отцу, сейчас Иошихиро вдруг осознал, что это скорее была уловка старика, чтобы провести с ними время, потому что свалившаяся копна работы была просто несравнима с тем, что было раньше. Бесконечные обращения и проблемы голова от которых шла кругом, все это навалилось на следующее же утро и не прекращалось. В первые дни он даже не успевал поесть так и оставаясь за рабочим столом, а когда приходил Акио он просто не понимал, что может доверить брату. Он был неопытным и явно переосилил себя. Сейчас ему было тяжело, но помощи ждать было не от куда.

К сожалению, ему так и не хватило какой-то смелости признаться в этом перед другими, так что Акио так и оставался в неведении причин изменившегося отношения брата. Он стал заходить все реже, чтобы не мозолить глаза, но не покидал попыток хоть намного разгрузить старшего. Спустя две недели какой-то безумной гонки Иошихиро окончательно осознавал, что усталость берет над ним вверх и нервы не пределе, он бессознательно смотрел на стопку отсортированных документов и не моргал пока в дверях не появился Акио.

Возможно младший сам и не замечал, но и его поведение заметно поменялось с нахлынувшей влюбленностью, рассеянность и неуклюжесть и без того были частью