Кардонийская рулетка - Вадим Панов

— Сегодня, — машинально ответил растерянный алхимик.

— Где?

— В «Костерке».

— Завтра мы ждем подробного отчета о встрече, — быстро произнес левый и молниеносно перевел разговор на другую тему: — А теперь скажи, какое оружие заинтересовало Даген Тура?

— Экстренный выпуск! Срочно!!

— Переговоры сорваны! Только в нашей газете!!

— Теодор.

Валентин бросил ближайшему мальчишке медяк и протянул листовку хозяину. Именно листовку, а не газету или «экстренный выпуск»: текст был набран с одной стороны, на плохой бумаге — краска расползалась, словно стыдилась лживых слов, — и целиком состоял из броских лозунгов.

«Островитяне выдвигают непомерные требования!», «Дагомаро закатывает истерику!», «Дагомаро ведет Кардонию к войне!», «Дагомаро оскорбляет сенаторов Приоты!»

— Быстро они, — пробормотал Помпилио, брезгливо возвращая камердинеру листовку. Теодор скомкал ее и бросил в ближайшую урну.

— Журналисты знали, что будет скандал? — поднял брови Валентин.

— Надеялись.

— Консул попался на провокацию?

— В очередной раз попался, — задумчиво протянул адиген. — Иногда мне кажется, что Дагомаро чересчур вспыльчив.

Газетчиков они встретили на набережной, неспешно направляясь к «причалу миллионеров», где под парами ожидала яхта, но, увидев за столиком летней террасы Киру, дер Даген Тур поменял планы:

— К ней! — И широко улыбнулся, когда до столика осталась пара метров: — Рад тебя видеть.

— Помпилио! — Девушка оторвала взгляд от океана, помедлила, наблюдая за тем, как Валентин, отодвинув в сторону стул, без спроса располагает хозяина за столиком, и светским тоном произнесла: — Я думала, ты отправился в Линегарт.

— Решил сделать тебе сюрприз. Удивлена?

— Почему мне?

— Больше здесь никого нет. — Адиген пренебрежительно оглядел отдыхающих на террасе людей. — Вот и получается — тебе.

— Я должна быть польщена?

— Ты уже польщена.

— Холодного белого? — предупредительно осведомился Валентин.

— Лимонад, — распорядился Помпилио. До общения с официантами он снисходил лишь во время отлучек Теодора.

— Я слышала ужасные новости: переговоры сорваны. — Кира кивнула на лежащий перед ней «экстренный выпуск».

— А я слышал еще более ужасную новость: ты обручена, — в тон девушке ответил адиген. — Твой папа рассказал.

— Зачем?

— Испугался, что ты со мной сбежишь.

«Отец?!» В следующий миг девушка поняла, что адиген шутит.

— Да, обручена. — Кира растерянно посмотрела на Помпилио — неожиданная смена темы сбила ее с толку. — Почему ты спросил?

— Говорить о тебе интереснее, чем о политике.

— А я хочу о политике, — решительно произнесла девушка и постучала пальцем по листовке. — Ты что-нибудь знаешь?

— Твоего отца вывели из себя, но он уже успокоился, — ответил дер Даген Тур и сделал маленький глоток лимонада. — Теодор, слишком много сахару, пусть заменят. Переговоры продолжатся.

— Точно?

— Я говорил с Лилиан.

— Хорошо, — с облегчением вздохнула Кира.

— Теперь твоя очередь отвечать на вопросы, — вновь насел адиген. — Ты обручена?

— Я уже сказала: да, обручена. — Настырность, с которой дер Даген Тур возвращался к этому вопросу, начинала раздражать.

— Зачем? — быстро спросил Помпилио.

— Не твое дело.

— А если мое?

— Ты поссорился с Этель? — ехидно осведомилась Кира.

— Так и знал, что тебя волнуют наши отношения.

— Мне все равно, — поспешно ответила девушка.

Чересчур поспешно.

— Да, да, я заметил.

— Ты — наглый, самовлюбленный, лысый… — Кира умолкла. Она перечисляла «достоинства» Помпилио с улыбкой, шутливым тоном, но следующее слово могло прозвучать оскорблением, и внутренний цензор наложил на него вето.

— Инвалид, — закончил за девушку дер Даген Тур. — Так?

— Ты сам все знаешь. — Кира не отвернулась, уверенно ответила на взгляд Помпилио.

— Вот уж не думал, что я возбуждаю тебя настолько сильно. — Адиген пригубил обновленный лимонад. — Гораздо лучше. Что касается Этель: мы не ссорились, просто я решил прекратить отношения.

Первое замечание девушка оставила без внимания — зачем подставляться? — тем более что второе открывало пространство для атаки:

— Чтобы сосредоточиться на Лилиан?

— Не знаю, что за лопух согласился отправиться под твой каблук, но если я захочу, ты забудешь его через час.

Кира чуть подалась вперед:

— Я видела, как ты смотришь на Лилиан.

— Просто смотрю, — пожал плечами Помпилио.

— Ничего не замечая вокруг.

Он мог продолжать паясничать, уверять, что ослепленная любовью к нему, неотразимому, девушка видит то, чего нет, но адиген, к удивлению Киры, признал ее правоту:

— Ты наблюдательна и умеешь делать выводы.

— Это называется быть умной.

— Наследственное?

— Папа никогда не считал себя дураком. — Довольная собой Кира вновь улыбнулась. — Ты давно знаком с Лилиан?

Удачная атака на всегда закрытого Помпилио подняла девушке настроение, ей захотелось знать больше, в конце концов, речь шла о знаменитом на весь Герметикон человеке.

— Несколько лет.

— А потом тебя объявили мертвым и она вышла замуж за Фредерика?

В глазах дер Даген Тура мелькнула тень прежней боли. Не сама боль — от нее он избавился, а только тень, память о том, что она была.

— Вернись я на пару месяцев раньше, Лилиан носила бы мое имя.

— Мне жаль.

— Ты так добра.

— Я еще романтична, — вздохнула девушка. — Я хочу, чтобы любовь всегда побеждала.

— Как мило — любовь, — оживился адиген. — Я тоже верю в нее, между прочим.

— Помпилио?

— А может, и правда жениться на тебе, раз уж с Лилиан не вышло? — Дер Даген Тур оценивающе оглядел порозовевшую девушку. — Ты красива, умна, богата. Происхождение, конечно, подкачало, но все знают, что я склонен к эксцентричным поступкам. К тому же я инвалид, а инвалиды не всегда отвечают за свои действия.

— Помпилио!

— Как отнесется твой отец к тому, что его внуки станут адигенами? Думаю, будет счастлив.

— Он тебя пристрелит.

— Ты забыла, что я — бамбадао.

— Значит, отравит.

— А ты хочешь породниться с семьей Кахлес?

— То есть мое мнение все-таки учитывается?

— Ты против?

— Конечно.

— В таком случае, не учитывается.

— Помпилио!

В какой-то момент Кире показалось, что дер Даген Тур говорит серьезно, но бесшабашная улыбка подсказала девушке, что это не так. У него было хорошее, нет — отличное! — настроение, как бывает у человека, который принял трудное решение, но уверенного в том, что у него все получится. И девушка поняла, о каком решении идет речь.