Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв - Анатолий Тарас

Несмотря на эту победу, власть в столице буквально висела на волоске.

Во-первых, группы дворян-заговорщиков несколько раз приходили в Кремль свергать Шуйского, хотя каждый раздело кончалось словесной перебранкой с царем и его окружением.

Во-вторых, весной и летом 1609 года произошло очередное нашествие татар на Московскую Русь. Татары разорили Тарусу, заходили за Оку, в район Серпухов — Боровск — Коломна. Это был не просто набег, а настоящая война, длившаяся все лето и захватившая огромную территорию, почти до самой Москвы. Буссов так писал об этих событиях:

«Татары… увели за рубеж бесчисленное множество захваченных людей и скота, не считая того, сколько они поубивали и побросали старых и малых, не имевших сил идти с ними, да и скота тоже. А об том ужас и ом вреде, который они причинили стране поджогами, и говорить не приходится. В это время раздавались горестные стенания жителей, потерявших не только скот, но и людей, ибо многие жены лишились мужей, мужья — жен и детей, так что даже камень — и тот разжалобился бы».

Но и у Самозванца в Тушино тоже хватало проблем. С поздней осени 1608 года в северо-западных областях Московской Руси началось и с каждым месяцем усиливалось сопротивление его войскам. Начало положил Галич. Этот город последним (в начале ноября) признал Лже-Дмитрия, и первым (уже 20 ноября) выступил против него. Жители Галича собрали ратников не только из своего уезда, но и соседних.

Вслед за Галичем произошли выступления против представителей администрации «царя Дмитрия» в городах Белоозеро, Вологда, Городец, Гороховец, Кашин, Кострома, Луха, Молога, Романов, Рыбинск, Суздаль, Тотьма, Углич, Шуя, Ярославль.

3 марта 1609 года в сражении под Романовым повстанцы разбили отряд Лже-Дмитрия, который возглавляли Петр Голович и мурза Юсупов. После этого город Романов стал средоточием повстанческих сил, отсюда 14 марта они двинулись к Ярославлю. На пути повстанцы встретили отряд Самуила Тышкевича, посланный для усмирения бунта, и разбили его 7 апреля. 8 апреля они заняли Ярославль.

О событиях, разыгравшихся в Ярославле после этого, Конрад Буссов пишет следующее:

«Иоахим Шмидт (немецкий купец)… был воеводой в отпавшем городе Ярославле, а во время отпадения (в начале 1609 года) бежал оттуда вместе с бывшими у него поляками. Этого самого Шмидта поляки послали назад к городу для переговоров…

Шмидта заманили хитрыми речами поближе к городским воротам, и не успел он опомниться, как его окружили и насильно утащили беднягу в город. Там они разыграли с ним ужасающее действо о муках страстных: вскипятив большой котел меду, они сняли со Шмидта одежды, бросили его в мед и варили до тех пор, пока не осталось совсем мяса на костях… Когда Шмидт достаточно долго поварился, они вынули скелет из котла и выбросили его на городской вал — так, чтобы свиньи и собаки порастаскали его, и даже не разрешили его вдове и друзьям собрать и похоронить кости…

За ужасную смерть этого честного человека впоследствии хорошо отомстил пан Лисовский. Он превратил в пепел весь Ярославский посад, потом пошел дальше в глубь страны, убивая и истребляя все, что попадалось на пути: мужчин, женщин, детей, дворян, горожан и крестьян. Он сжег дотла большие селения, Кинешму и Юрьевец-Подольский и возвратился в лагерь (Лже-Дмитрия II) под Троицу с большой добычей».

К началу лета 1609 года край, где население активно сопротивлялось войскам и посланцам Самозванца, занимал (по свидетельству Карамзина) пространство по обеим сторонам верхнего течения Волги вплоть до Нижнего Новгорода, а по ее притокам на север до Белоозера и на юг до Оки. Это было самое сердце Московского государства. Сопротивление народа очень красочно описал Буссов:

«Во всех углах толпами собирались тысячи крестьян. С теми немцами и поляками (так он называл и литвинов, и украинских казаков — А. Т.), которых они заставали в загоне, т. е. в поисках провианта или в разведке, они поступали во много раз грубее и беспощаднее, чем поступали с ними прежде поляки. Если крестьяне приходят в ярость, они обычно ведут себя как обезумевшие, помешанные и, как дикие свиньи, не щадят ничего, разрывают и раздирают, что только могут…

Единственной причиной их отпадения от Димитрия были несправедливости и большие бесчинства поляков, которые не могли отказаться от грабежей и насилия, пока их не стали спускать под лед, перерезать им горло или даже вздергивать на виселицу. Они отнимали силою у бедняков, невзирая на то, что те присягнули Димитрию, все, что у них было, как если бы это были злейшие враги, а ведь эти бедные люди много отдавали в лагерь на содержание войска».

Соответственно, в Тушино все более усиливались раздоры.

Начало войны с Речью Посполитой

(сентябрь 1609 г.)

Как уже сказано, царь Василий IV в январе 1609 года заключил союз со шведским королем Карлом IX. В это время Речь Посполитая воевала со Швецией. Поэтому, узнав о союзе, король Сигизмунд III решил в ответ разорвать перемирие с Москвой и вторгнуться в ее пределы.[192]

19 сентября 1609 года королевское войско под командованием великого гетмана Литвы, князя Льва Сапеги, подошло к Смоленску. Московско-шведская армия Скопина-Делагарди находилась в подмосковном Калязино.

Несомненно, что в тот период Лже-Дмитрий II вполне еще мог надеяться на успех своего предприятия. Поэтому вторжение в московские пределы короля Сигизмунда III и начало им осады Смоленска стало для него и его сторонников тяжелым ударом.

Король через своих послов, отправленных в Тушино 8 ноября 1609 года, предложил всем литвинским и польским наемникам Лже-Дмитрия вернуться на службу Речи Посполитой.

Когда до «воровской» столицы дошла весть о походе короля, поляки и литвины собрались на площади и стали кричать, что Сигизмунд пришел за тем, чтобы отнять у них заслуженные награды и воспользоваться выгодами, которые они приобрели своей кровью и трудами. Гетман Рожинский проявил себя как самый убежденный противник короля, потому что в Тушино он был полновластным хозяином, а в королевском войске стал бы, в лучшем случае, одним из воевод.

В конце концов, тушинские литвины и поляки поклялись друг другу не вступать в переговоры с королем и не оставлять «царя Дмитрия». Если ему удастся сесть на престол, то требовать всем вместе от нового царя наград. Если же Дмитрий станет медлить с выплатой, то захватить Северскую и Рязанскую области и кормиться доходами с них до тех пор, пока все они не получат полного вознаграждения.

После этого участники сходки подписали конфедерационный акт и отправили к Сигизмунду под Смоленск послом пана Мархоцкого с товарищами — просить покинуть Московское государство и не мешать их предприятию. Рожинский хотел также уговорить Яна-Петра Сапегу присоединиться к конфедерации, и даже сам ездил к нему под Троице-Сергиев монастырь. Однако тот не захотел ссориться ни со своим двоюродным дядей Львом, ни с королем Сигизмундом, и занял нейтральную позицию.

В то время как тушинцы отправили послов к королю под Смоленск, Сигизмунд тоже отправил в Тушино целую делегацию. В нее вошли 7 человек: Станислав Стадницкий, Ян Заборовский, Людвиг Вейгер, Януш Тышкевич, Станислав Доморацкий, Ян Ловчевский-Добека, Мартын Казановский. Король предписал им убедить тушинских литвинов и поляков, что гораздо почетнее служить своему законному государю, чем «царю Дмитрию» и что они, прежде всего, должны заботиться о выгодах своего отечества.

Истинный смысл этого посольства был достаточно прост. Король Речи Посполитой неофициально поддерживал авантюру Самозванца, пока вокруг него собирались противники Шуйского, а его войско одерживало победы над войсками царя. Но с началом осады Смоленска, то есть войны Речи Посполитой с Москвой, дальнейшее существование тушинцев лишь вредило интересам короля.

Король пообещал им выплатить вознаграждение из московской казны в том случае, если Москва совместными усилиями будет взята, причем заявил через послов, что тушинские литвины и поляки начнут получать от него жалованье с того момента, как только соединятся с королевскими войсками. Военачальникам король посулил награды не только в Московии, но и в Речи Посполитой. Что же касается московских тушинцев, то Сигизмунд уполномочил послов обещать им сохранение веры, обычаев, законов, имущества, а также богатые награды, если они перейдут к нему.

Послы, отправленные из Тушино к королю, и королевские, отправленные в Тушино, встретились друг с другом в Дорогобуже. Королевские послы пытались узнать у тушинских, зачем они едут к королю, но те не сказали им ничего. Прибыв под Смоленск, тушинские послы вскоре предстали перед королем. Речь, произнесенная ими, при почтительной форме была самого непочтительного содержания: тушинцы заявили, что король не имеет никакого права лишать их наград, которые они заслужили у царя Дмитрия своими трудами и кровью.