Против течения судьбы - Татьяна Андреевна Зинина

о том, что ты принимал деньги от политиков других стран? – видимо Тони всё-таки взял себя в руки, и теперь снова олицетворял само спокойствие и умиротворение, но я чувствовала, что нервы его на пределе.

   – Да, они у него есть, – ответил мистер Свон. – Но, Тони, все эти деньги я передавал Ротвишу, а шпионил и передавал информацию именно он. Я даже не знал, зачем ему передают эти деньги. Меня попросили – я передал...

   – Ты брал с него расписки или какие-то другие подтверждения, что деньги переданы ему?

   – Да... но, это было так давно, что я даже не представляю, где они могут быть... Тогда я был молодым, и не придавал особого значения таким документам... Возможно они в библиотеке, в документах того времени...

   – Ты что, даже не пытался их искать!? – сейчас Тони был больше похож на большого тигра перед прыжком, всё тело напряжено, взгляд настоящего хищника, а улыбка больше похожа на оскал.

   – Я не думал, что они могут сыграть хоть какую-то роль в этом деле...- мистер Свон опять состроил надменное выражение лица. Видимо даже осознание собственной глупости не могло заставить его раскаяться.

   – Ты не думал?! – воскликнул Энтони, и при звуке его голоса , я инстинктивно вжалась в кресло. В такие моменты он начинал меня пугать. – Для тебя было проще бросить своих детей на произвол судьбы и сбежать, вместо того, чтобы найти выход?! Мне стыдно, что у меня такой отец! – Тони встал и быстро пошёл к двери. Судя по всему, больше находиться здесь он не мог. – И знаешь, наверно, лучше бы ты на самом деле оказался тогда на борту “Белой Леди” и пошёл ко дну вместе с ней. Тогда бы у тебя было хотя бы какое-то оправдание...

   Он вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. А мистер Свон так и остался сидеть неподвижно, всё сильнее сжимая ручки кресла. Сама же я всё никак не могла переварить полученную информацию, и совершенно не знала, что делать дальше. Сейчас, после ухода Тони, мистер Свон перестал казаться мне верхом надменности. Маска спала, и теперь передо мной сидел обычный человек, который совершил в жизни много глупостей, и который не имеет ни малейшего понятия, как их исправлять.

   Мне было его жаль. Да, я ни в коей мере не оправдываю его поступки, но всё-таки Тони обошёлся с ним слишком жестоко. Интересно получается, сын как отец, или яблоко от яблони...

   -Мисс Вебер... – из раздумий меня вывел голос Леопольда, и когда подняла глаза, то увидела то, что как серпом резануло по моей душе. Сейчас его лицо абсолютно ничего не выражало, но в глазах стояли слёзы... А для меня мужские слёзы всегда казались настоящим верхом отчания. Сердце больно сжалось при виде этой картины. – Вы моя последняя надежда...

   – Разве я могу вам чем-то помочь? – я удивилась звучанию собственного голоса. Он слышался как будто со стороны.

   – Я бы очень хотел в это верить... – проговорил он, опуская глаза. – Я хорошо знаю собственного сына, и если... он позволил вам присутствовать при нашем разговоре, то... я уверен, что вы для него значите очень много, – он смотрел на меня с такой надеждой, что я вдруг почувствовала себя всемогущей Матерью Терезой. – Поэтому и прошу вас о помощи. Меня он точно слушать не станет...

   – И как же я могу вам помочь? – удивлённо спросила я. – Если вы думаете, что мне под силу притащить сюда Тони, то вы сильно ошибаетесь... А если вы хотите, чтобы я с ним поговорила, то я как минимум, должна знать об истинных причинах вашего отсутствия в течении пяти последних лет. Кстати, вы хотя бы в курсе, как жили ваши дети в ваше отсутствие? Как они справлялись с долгами? В курсе, что в течении почти трёх лет Тони и Марджери вообще не общались? Что этот ваш дорогой Ротвиш, хотел жениться на вашей дочери, а спустя несколько лет, пытался обесчестить её посреди сада мистера Робертсона? Вы вообще думали, какие последствия будет иметь ваша инсценированная гибель?! – к концу тирады я почти перешла на крик. Всё-таки атмосфера в кабинете сейчас была накалена до предела. И я, как ни пыталась, не могла заставить себя спокойно говорить с виновником стольких переживаний и бед очень близких мне людей.

   – Может, это будет звучать дико, но я прекрасно знаю, какого пришлось моим детям. Но, поверьте, другого выхода не было. И к тому, что “Белая Леди” затонула, я тоже не имею никакого отношения. Это глупое стечение обстоятельств, – в его голосе звучал вызов, ему явно не хотелось посвящать меня в подробности своей жизни, но сейчас я была для него единственной возможностью достучаться до сына.

   – Продолжайте, мистер Свон, я вас внимательно слушаю... – я демонстративно переплела руки перед грудью, и уставилась на своего собеседника, с выражением ужасной скуки и сильнейшего недоверия. Сейчас, мне было всё ровно, что он обо мне подумает. В настоящий момент роли распределены таким образом, что добиться чего-то папочка Энтони мог только с моей помощью. А чтобы я стала ему помогать, ему сначала придётся убедить меня в том, что у него есть достойное оправдание своим действиям...

   Он усмехнулся сам себе, видимо понимая всю абсурдность ситуации, но, другого выхода не видел. И, глубоко вздохнув, уставился в окно.

   – За день до того, как мы должны были отплыть на “Белой Леди”, моя жена, Катарина, поняла, что беременна. Но, из-за того, что её постоянно мутило, мы перенесли наше отплытие на неделю, и решили отправиться в Америку на другом судне. Всё это время я не отходил от Кетти, и уже перед самым нашим отъездом, ко мне в руки попала газета, в которой писали, что “Белая Леди” затонула, а все пассажиры погибли, в том числе и я. Странно было читать в газете о собственной смерти, но я решил, что нельзя не воспользоваться этим шансом. Дело в том, что небезызвестный нам обоим Вильям Ротвиш шантажировал меня, обещанием придать огласке информацию о том, что я являюсь шпионом, доказательство чего у него на самом деле были. Он мог представить на всеобщее обозрение расписки, в которых указано, что я принимал деньги от иностранных политиков достаточно