Создатель меча - Дженнифер Роберсон

Я все понял, когда повернулся к нему, но было слишком поздно.

Аджани не терял времени. Одной рукой он обхватил рукоять и, оттолкнув меня, выхватил из ножен мою яватму. Я чуть не упал.

Глаза у Аджани были бледные, льдистые. Он стоял и смотрел, как я шатался, как я боролся, как разгонял туман перед глазами, как открыл рот, чтобы остановить его…

Аджани улыбнулся.

— Самиэль, — прошептал он. И клинок ожил.

Аиды… Аджани.

Аджани с Самиэлем.

Аджани с Чоса Деи.

Он показывал на меня.

Я услышал проклятие Аджани, заглянул в глаза Аджани и удивился, как я мог перепутать его с Алриком?

— Благодарю, — сказал Аджани, — ты мне помог.

Я глубоко вздохнул, чувствуя, что теряю сознание.

— Ты не знаешь, что держишь в руках. Ты не понимаешь, что это за меч.

Говорил Аджани ровно и не к месту мягко.

— Понимаю, Южанин. Я много слышал о нем… Мои люди видели, что ты сделал и запомнили слова мальчишки, — улыбка была короткой, но искренней.

— Я знаю, что такое яватма и какую власть над ней дает знание имени. Яватма очень пригодится человеку, только что объявленному джихади.

Я постарался говорить спокойно.

— Надеюсь, что твои люди ничего не забыли тебе рассказать. Ты должен знать, что она может сделать… что она может сделать с тобой…

Люди расступились и мы оказались в центре человеческого кольца.

Аджани поднял меч и на миг я задумался, что почувствую, когда Чоса Деи наконец-то получит мое тело, что останется от меня, когда он — в моем теле — разорвет Аджани на куски.

Интересно было бы узнать. Но я предпочитал оставаться собой. Позади меня закричал Алрик. Я понял только одно слово: борджуни. Я стоял и смотрел на Аджани, сжимавшего рукоять моей яватмы.

А потом песня Делилы разрушила наш круг.

Ну баска, пришло твое время.

Дел пела громко. Круг наполнился Северным светом, таким ярким, что даже Аджани прищурился.

Я вежливо показал пальцем на приближавшуюся женщину и учтиво сообщил Аджани:

— Тут кое-кто хочет тебя видеть.

Когда Аджани обернулся, Дел уже стояла рядом с ним.

17

Я понимал, как она должна была устать после танца с Аббу, но перед Дел стоял Аджани и усталость была забыта. Дел могла лежать на смертном ложе и поднялась бы с него ради Аджани.

Чтобы прикончить его.

Дел погнала его назад, обратно, в толпу. Толпа раздалась, а потом снова сошлась, окружив меня и Алрика. Люди говорили об Аджани и о женщине, которая пыталась убить его.

Аиды, они поверили! Они думали, что он джихади!

А значит, если Дел убьет его, толпа ее разорвет.

— Не убивай его, — прошептал я. — Баска, будь осторожнее. Думай, что делаешь.

Я не ожидал ответа. Дел и не ответила.

Они убьют ее. Они ее разорвут.

Баска, не убивай его.

Если я не доберусь до Джамайла… но я уже знал, что не доберусь. Меня толкали со всех сторон и все мои силы уходили на то, чтобы удержаться на ногах. Но даже если бы я мог идти, Вашни убили бы меня за попытку приблизиться к их Оракулу до того, как я успел бы произнести хотя бы слово. Все перепуталось: Оракул указал мессию, а женщина пыталась его убить.

Родная сестра Оракула.

Джамайл, помнишь меня?

Нет. Он видел меня лишь раз.

Джамайл, помнишь свою сестру?

Джамайла отделяли от сестры сотни Южан: танзиров, танцоров мечей, жителей пустыни. Даже Оракул не смог бы пробиться сквозь толпу теперь, когда джихади был объявлен.

Джамайл никого уже не интересовал. Он выполнил свою миссию.

Толпа сжимала круг. Аиды, Дел, где же ты?

Круг вдруг разомкнулся.

— Тигр, ложись…

Рука Алрика ухватила меня за перевязь и пригнула к земле, потом его меч взлетел и чьи-то внутренности вывалились на землю.

Что?

Что происходит?

Это Алрик прикончил одного из борджуни Аджани, ставшего теперь телохранителем самого джихади.

Аиды… как все не ко времени. Голова у меня болела, глаза почти ничего не видели.

Рядом с моей головой появились чьи-то ноги, я откатился в сторону, выругался, когда кто-то наступил мне на пальцы, и пожалел, что у меня не было меча.

Передо мной шла битва. Алрик сражался один.

Аиды, где же Дел?

И словно в ответ на мой вопрос вспыхнул свет. Я услышал свист бури, в воздух взлетела пыль, я понял, что яватмы замыкали круг. Мечи создавали магическую преграду из света, жара и холода.

— Мне нужен меч, — пробормотал я, с трудом поднимаясь на ноги.

В круге выл ветер. Аджани сражался моим мечом.

— Тигр! Тигр, обернись!

Я обернулся и поймал меч. Старый, хорошо знакомый мне клинок. Я уставился на него в тупом изумлении, а из толпы мне ухмылялся Аббу.

— Ты мой, — закричал он, — они тебя не получат, — и исчез.

Все больше друзей Аджани — борджуни — подбегали к нам. Мы с Алриком давно уже сбились со счета, они намного превосходили нас числом. Но мы умели танцевать, а они привыкли убивать безоружных.

Времени у нас не было. Еще немного и племена доберутся до круга, в котором танцевали Дел и Аджани. В магический круг нельзя было войти пока пели мечи, но рано или поздно танец закончится и тогда они достанут ее. Ее убьют, если она выиграет танец.

Еще немного, и охранники Аджани расправятся с Алриком и со мной. Но мы продолжали бороться, потому что оставалась надежда на чудо.

И удача вспомнила о нас.

— Пригнись, — предложил знакомый голос. Я не стал уточнять детали и пригнулся. Метко брошенный топор расколол череп моему противнику.

Беллин засмеялся.

— Тренировка, — сказал он.

Теперь мы сражались втроем. Дел танцевала в круге.

Давай, Делила, прикончи его.

В круге полыхнуло пламя, люди начали кричать.

Сначала я не увидел в этом ничего страшного — наверное сторонники Аджани попытались проникнуть в круг и получили отпор — но потом понял, что дело было не в магии мечей.

Чоса Деи хотел вырваться на свободу. Расплачиваться за его пребывание в плену пришлось бы многим.

Может даже Дел.

Ну нет, баска, с тебя хватит. Ты уже платила.

Аджани что-то закричал, но я не понял что именно. Словно тяжелый молот пытался проломить мне череп изнутри, перед глазами все плыло, но кричал Аджани страшно.

Он произнес имя Шака Обре.

Аджани никогда не слышал о Шака Обре.

Я убил еще одного борджуни.

— Держи его, баска, держи.

Бореал взвизгнула. Ледяной ветер вырывался из круга, развевая Южные шелка, от него покрывались инеем волосы и брови. Все, кто еще в силах был двигаться, кинулись прочь.

Я глубоко вздохнул и выдернул клинок из тела.