Скованный бог - Мастер_Угвей

став ощущать вокруг себя движения волн психической энергии, каждая из которых могла смять меня в ничто. Однако мой разум был лишён страха, так как мне было известно, что будет дальше. Сейчас моё тело было подобно деревяшке, попавшей в сердце шторма. Меня кидало из стороны в сторону, всё глубже погружая в тёмную пучину. Но несмотря на всё это, моя душа оставалась спокойной.

Я ощущал, как тьма проникала сквозь мои руки. Чувствовал ее текстуру и то, как она меняется от гладкой к зернистой, успокаивающей к острой, спокойной к отчаянной. У неё столько же настроений, лиц и песен, как и у более мирной и привычной мне реальности. Она такая же переменчивая, как Эмпиреи, но обладает чистотой, которую пораженный демонами Имматериум никогда не познает. Это ни реальность, ни иллюзия, ни сознание, ни сон, ни материя, ни варп.

Любая попытка описать это место привела бы к провалу, ибо этой реальности была противна сама идея, что кто-то сможет загнать её в рамки одного термина. Или в рамки вообще всех терминов. Здесь было возможно всё, но попытка дотронуться до подобного приведёт к чему-то очень плохому. Даже то, что я вернул себе часть воспоминаний привело к большим проблемам. Я не могу сказать, что именно, но мир вокруг меня словно кричал об этом, предвещая угрозы огромных масштабов.

Тьма словно окутывала меня, пытаясь сделать частью себя, и я не противился ей, так как эту силу не смог бы остановить даже весь пагубный пантеон вместе взятый. Вместо этого я изменял направление потока в нужную мне сторону. Тьма мне не противник, она в моих руках. В любой момент я мог схватить ее и повернуть согласно своей воле. Про это писалось в одних из самых древних и таинственных книгах Просперо, написанных во время Долгой ночи: эта тьма и варп не разделены, ибо Эмпиреи питает потенциал. А значит в моих силах использовать тьму на свою пользу.

Неожиданно шторм остановился. Я прекратил движения и словно коснулся поверхности. Волны силы пропали и реальность вокруг меня наконец приняла форму. Я ещё некоторое время ждал возможных ловушек, ментально ощупывая место, но ничего не нашёл. И, наконец получив возможность выдохнуть, я открыл глаза. Парадоксально, но сейчас вокруг меня не было никакой тьмы. Наоборот, лишь бесконечная белая пустота окружала меня, не имея размеров или ориентиров. Единственное, что выделялось во всей этой картине, так это фигура, стоявшая впереди меня, и чёрная, сделанная из кости, дверь за ней. И хоть мне и нужно было пройти на выход, я остановился в нескольких шагах от заветной цели.

Передо мной стоял настоящий рыцарь, закованный в белые, даже слегка серые, доспехи. В правой руке он держал то ли копьё, то ли гигантский клинок, испускающий синее свечение. Рыцарь выглядел точно также, как я видел его в прошлый раз, десятки лет назад. Вот только сейчас у него на голове не было шлема, отчего его можно было разглядеть. И рыцарь выглядел… старым. Уставшим. Это был лысый старик, чьё лицо было покрыто кучей шрамов. Один его глаз был кривым, едва заметной щелкой в наслоении шрамов, а другой — совершенно здоровым. На лице старика нельзя было определить ни единой эмоции, однако я чувствовал его мысли, колышущие варп. И, прекрасно понимая их, я начал разговор.

— Скажу честно, мне уже надоело ждать. Рад видеть вас, Первый Верховный Магистр Серых Рыцарей, Янус. Уже давно хотел с вами поговорить.

Глава 45

Последний сын Просперо. Часть шестая

На некоторое время между нами повисла тишина, пока мы с Янусом рассматривали друг друга. В этом месте кроме нас никто не мог издавать звуки, отчего затянувшееся молчание быстро стало неловким. За прошедшие десятилетия я научился терпению, однако у всего был предел. Поэтому спустя десять минут, за которые Янус так ничего и не сказал и даже не пошевелился, я решил начать разговор.

— Что же… Ну… И каким будет последнее испытание? Был тест плоти, затем разума, а что мне теперь нужно сделать, чтобы вернуть последнюю часть памяти? Могу предположить, что-то связанное с силой воли или моей неподкупностью пагубным силам?

Рыцарь продолжал молча смотреть на меня без движения. Его серый глаз словно замер и остекленел, отчего по нему нельзя было понять чувства Януса. Спустя время, пока ничего не происходило, я начал пытаться почувствовать его ауру, но впереди меня, ожидаемо, ничего не было. Интересно, что хоть я и обладал некоторыми знаниями про эту вселенную и частично знал историю бывшего лидера Серых Рыцарей, мне было неизвестно, чем она закончилась.

Спустя какое-то время после Ереси, Янус просто пропал из виду и никто не знал, чем он занимается. И поэтому мне столь любопытно было узнать истину, которая, очевидно, как-то связано со всей моей историей и конкретно тем, как я вообще здесь оказался. Это была тайна, годами пытавшая мой ум, ведь чем больше я узнавал про Эмпиреи, тем меньше понимал, как выживал в нём так долго. После смерти, как бы, нельзя просто отправиться путешествовать в Имматериуме, так как на такую лакомую душу сразу же накинуться орды демонов, готовых разорвать её на части и сожрать.

Каким-то образом я мешал им съесть меня… как? Я могу нанести Нерождённым вред, но это осознанное чародейство, про существование которого я раньше, вообще-то, даже не догадывался. Я был бы не против сейчас заполучить такой навык или хотя бы научиться, как им пользоваться. И, конечно же, оставался ещё один вопросов, к которому я даже не знал как подойти. Откуда я знаю историю этой вселенной? У меня были догадки про путешествие в другие вселенные или какие-то временные парадоксы, связанные с варпом, но конкретного ответа я найти не мог.

— Ты изменился.

Мой мыслительный процесс прервался, когда я наконец услышал голос рыцаря. И звучал он очень сухо, малоэмоционально и так, словно говоривший не произносил слова уже очень и очень долго. Я мигом сфокусировался и начал максимально внимательно слушать его. Слова Януса казались обрывочными, словно он начинал новую мысль, но не мог закончить её.

— Когда я встретил тебя, ты был совсем другим. Ничего не понимающим. Нетронутым. Осколком былого. Чем-то потерянным. Чем-то сломанным. Изменения… неплохи. Ты стал лучше. Цельнее. Чем-то новым, собранным из осколков старого. Созданный, чтобы исправить