Разбойничьи Острова - Яна Вальд

склонился перед Отцом-Старейшиной ниже, чем следовало, кровавый куль торжественно бросил к его ногам.

— Они в засаду попали, — рассказывал он, сияя гордостью. — Никто живым не ушел.

В рейдах редко доходило до изощренных зверств, но теперь все иначе. Норвин сам придумал регинцам казнь, и он говорит об этом с удовольствием.

— Вот! — разворачивает он трофеи. — Они насиловали наших сестер — больше не смогут!

Души регинцев войдут в рай холощенными, чтобы их боги посмеялись над ними. Изувеченные тела кормят теперь ворон, а Молодому Герцогу, должно быть, уже сообщили о судьбе его поданных. Если есть у регинцев пленники — им конец, но не о них думает Арлиг, принимая дар мести. Его выжившая дочь Има сегодня рядом с ним, завтра отправится с остальными навстречу опасности, Отец-Старейшина публично ей прикажет. Изрезать бы на куски каждого регинца за этот приказ.

Дельфина не видела кровавый куль, но будет видеть его во сне до конца жизни.

Ленты

Скалистое побережье. На Дельфине кольчуга, тяжелая защита от регинских клинков, с чужого плеча, но выкованная, быть может, ее отцом или братом — творения Аквина и Аква расходились по всем Островам. Аквин и Акв самому Алтимару теперь куют оружие. Или нет? Жрицы ведь учат, что у Господина Морского противников давно не осталось. Выбранный Главарь сотни лучниц, Дельфина слушает мерный гул прибоя. Словно колокол. Словно поступь того чудовища, что грызет ее мир, — иноземцев. Дельфина так и не отучилась видеть во врагах людей, таких же живых и любящих жизнь, как она сама. Потому и старается думать о войске, как о существе едином и бездушном. Так легче.

Регинцы не рискнули вступить в лес, поэтому путь на юг им остался один. Армия бредет восточным берегом, между лесом и длинным обрывом в Море. Местность хороша для засад, и обе стороны это понимают. Лучницы Дельфины не застанут регинцев врасплох.

Заметили. Кричат, угрожая, выхватывают мечи, пропускают вперед своих лучников. Пора.

— Алтимар! — призывает Дельфина. — Инве! Арида! Вперед, тэру!

Словно эхо, детский голос Имы:

— Инве! Арида!

Осенний воздух пропитан жаждой крови, сотня женщин едва не рычит в предвкушении. И вправду свора сук, сорвавшихся с цепи. А между ними Нела, приемная мышка. Достаточно меткая лучница, никчемный воин, если дойдет до схватки лицом к лицом. Что-то новое видит Дельфина в названой дочери, что-то сильнее и хуже страха. Протест, решимость, но не ту, что ведет в бой. Смелость приговоренного к казни, отчаяние в серых глазах: “За что мне все это???”

— Алтимар! Арида!

Стая стрел и ответная стая, одна вонзила хищный клюв в сосенку, что закрыла собой Дельфину. “Спасибо тебе, дерево”. Срывается со скалы всадник на подстреленной лошади, падает и не встает женщина рядом с Дельфиной. Для конной атаки местность мало пригодна, и островитяне используют преимущество. Дорога перегорожена поваленными деревьями, лучницы отступают за укрепление. Будут вместе с мужчинами защищать его, удерживая регинцев, сколько возможно. Не важно, что скоро им придется бежать, важно, что по всей дороге там и тут звучит клич:

— Алтимар! Арида!

Регинская армия, уязвимая в походе, растянулась на многие мили, и атакована в пяти или шести местах. Еще один отряд ударил по арьергарду — пинок под зад, как сказала бы Тина. Так волчья стая бросается на огромного медведя, так дровосек рубит вековой дуб — удар за ударом. Регинцы не выкованы их железа, их стойкость не беспредельна.

— Алтимар! Арида! Дельфина!

Она кричит вместе со всеми и не сразу понимает, что ее имя стало боевым кличем. Теперь регинцам известно, как зовут Морскую Ведьму. Машинально ее губы шепчут гимн, что распевают молодые Жрицы перед Святилищем. Поначалу тихо, потом, видимо, вслух, потому что тэру подхватывают. Звенят стоны и команды, кони рискуют переломать ноги на камнях.

Стрела, более коварная и везучая, чем другие, находит бок жеребца — и на миг затаивают дыхание воины обеих сторон. Жеребец валится и бьется со злобным ржанием, и под ним — Молодой Герцог. Неужели убит? Дельфина вспоминает тучи комаров на реке Фло. На них похожи десятки стрел, что усеивают труп коня, жалят землю вокруг Гэриха, мертвого или оглушенного. На богатом сеньоре, быть может, лучшая в Регинии кольчуга, и само тело коня прикрывает его. Но шлем свалился при падении, кольчужный капюшон откинут. Всего одна стрела нужна в голову! Никогда Дельфина так не желала кому-то смерти. Один верный выстрел — и, быть может, регинцы повернут назад, оставшись без предводителя.

Инве не настолько милостив. Натягивая лук, повторяя гимн, Дельфина видит, как оруженосец Гэриха Ландского молниеносно закрывает его собой. Стрелы, предназначенные его господину, вонзаются в него — сквозь кольчугу и поддоспешник подбираются к телу. Вопль Нелы теряется среди ликующих криков регинцев. Молодой Герцог жив и цел, ему подводят другого коня.

— Одна стрела моя, — рыдает Нела, которую все равно никто не слушает. — Может быть, моя…

Первые регинцы прорываются за укрепления, островитяне на сей раз не стоят насмерть. Не в этом их задача.

— Отходим! Назад!

Лес прячет бегущих, громовой голос Гэриха запрещает преследовать островитян. Не все его люди послушны, не все вассалы, командующие своими отрядами, умеют оценить положение. Дельфину и ее людей не преследовали, в других местах регинцы устремились за отступающими разбойниками — себе же на беду. В лесу горячих воинов ждали засады.

Лучницы Дельфины собрались на поляне, и никто не видел, куда делась Нела.

Островитяне привыкли к набегам, а не к войне. Отец-Старейшина Терий понимал это не хуже предводителя регинцев, и приказал людям делать то, что они лучше всего умели: нападать и бежать.

Восточный берег не был густо заселен, рыбных мест там было мало, земля не плодородна. Обитатели крошечных деревень ушли, а перед тем сами подожгли свои дома. Регинцам ничего не оставили. Многотысячная армия вынуждена рассчитывать лишь на свой обоз, а это сотни телег с припасами, а за ними — живые коровы и козы. Все это еле тащится, упрямясь, ломаясь и увязая в грязи. Хвала богам, дороги на Островах такие же отвратительные, как в Регинии. А разбойники сделают все возможное, чтобы регинцы запомнили этот путь надолго. Они не в силах разбить армию, но могут ее измучить.

— Дельфина, Выбранный Главарь, тэру рассказывают друг другу, что в твоем отряде потерь меньше всего. Алтимар благословил каждый твой шаг!

Людям хочется во что-то верить, поэтому Дельфина часто слышит себе хвалу. Едва ли заслуженную — никто, кроме Старейшин, толком не подсчитывает потери. Если Алтимар вправду к ней