Зачарованный терем (СИ) - Осинина Нюра

— Мне Славомир жизнь спас. Я оказалась перед ним в долгу. Он меня поселил у Любомира. Дом этот они вместе ставили. Угрозы всё какой-то боялись. Не за себя. А когда этот малец появился, я поняла, как мне долг вернуть. Стала его охранять. Подружились мы с Игорем. Только я ему не показывалась. Мал ещё был. Да и сейчас ещё слишком молод. Они молодцы, эти ребята. Я надоумила Игоря меня с собой взять. Он-то не понял.

Игорь, Гвидон и Гордий ошарашено смотрели на Путаницу.

— Пантеры дом «сторожками» опутали, как только ребята из деревни ушли, — продолжала рассказывать Путаница. — Если бы вернулись, то прямо в лапы Пантерам. Я сильно удивилась, когда они у крыльца появились. А мне там оставаться тоже нельзя. Поймают и убьют. Они уже многих из нас убили. Нечистью объявили и убивают. Домовых изводят. Вот с Лесовиками им не справиться. Их и осталось-то всего четыре. Двое детишками обзавелись. Говорят, Нюра помогла. Не ты ли? Да ты! Сама вижу. Значит, вот ты какая! Слава о тебе среди нашего народа большая идёт. Имена всем даешь. Даром. Да ещё помогаешь.

Я засмеялась. Остальные заулыбались.

— Спасибо, тебе, Путаница. За Игорька спасибо. За ребят. За рассказ.

— Меня Славомир Забавой назвал, — доверительно сообщила Путаница. — Велел ни кому своего имени не называть. Но вам можно. Вы другие. В вас зла нет.

— Нам, Забава, можно, но больше ни кому не говори. Народ всякий бывает. Кто и не со зла навредить может. Чем же тебя угостить-то? Что ты любишь поесть?

— Меня Любомир хлебом с мёдом угощал, яблочками печёными, сбитенем.

— Пойдём, я тоже найду, чем тебя угостить.

Я встала и повела Путаницу в столовую. Остальные двинулись за нами.

Угостила Забаву дыней, пирожным с яблочным джемом, напитком из папайи, земляники и мёда. Но прежде она не отказалась от тарелки наваристого борща, куриного бёдрышка, запеченного в сметане и ломтя свежеиспеченного хлеба.

Предложила Путанице погостить в Тереме, отказалась. Объяснила тем, что ей тяжело находиться среди людей и в «камне». Я ей показала беседку. Место ей понравилось. Обернулась «лисой», устроилась в уголке под стулом, свернулась калачиком и уснула.

Пленника временно закрыли в казематной камере-музее. Ему туда унесли обед, матрас и покрывало. Потом Борис носил ему ужин и завтрак. После завтрака вывел из камеры Пантеру в человеческом обличии.

Молодой человек, не старше Бориса, приятной внешности понуро шёл следом за Борисом, словно на привязи. Знака бойца Особой дружины Герда на нём не было. Они направлялись в кабинет. В этот момент из библиотеки, весело переговариваясь, вышли девушки: Алёна, Вера, Милана и Велинириэль. Увидев Бориса с пленником, замерли. Алёна побледнела, потом по лицу прошла волна эмоций. Пленник поднял голову и встретился взглядом с Алёной. Удивлённо приостановился. Алёна, гордо вскинув подбородок, презрительно окинула Пантеру взглядом и прошла мимо. Пантера снова понуро опустил голову.

О чём говорили Борис с Пантерой, я не расспрашивала. Это государственное дело Дарвении. Но Борис с Таней приняли от него клятву. Парень оказался, как в своё время Радим, в «ножницах», перед выбором: Дарвения уходящая или Дарвения будущая.

Таня поведала нам, что это он так жестоко отомстил Алёне за отказ стать его вестой до исполнения совершеннолетия. Но сделал это не сам, так как такой силой не обладает. А сотворил это личный лекарь Герда за довольно приличную плату. Таня обещала, что она этого так не оставит.

Сегодня мы встречаем Весну, чествуем Лелю. По такому случаю были изготовлены для Дев Лебедей специальные наряды. Белоснежные платья из эльфийского шёлка с длинными, слегка прикрывающими половину ладони, расширяющимися рукавами и открытой спиной. Юбка покроя «годе» подшита с изнанки по подолу лёгкими, воздушными, воланами. Лиф с глухим воротом расшит белым жемчугом. На голове лёгкое, полупрозрачное покрывало, закреплённое серебряной диадемой с жемчужным налобником и бриллиантовой подвеской, свисающей на середину лба. Волосы заплетены в косу ниже спины, концы кос скреплены перламутровыми заколками. Под платья надеты шёлковые зауженные шальвары, заправленные в мягкие белые сапожки, украшенные мельхиоровыми пряжками.

Мы впервые принимаем участие в празднике. Мы — это я, Таня, Лана, Рина, Маша, Лена, Зарина, Вера, Ружана, Малуша, Яруна и Милана.

После завершения специального ритуала, сопровождающего перемену лет, все вышли из Главного Храма.

Девы Лебеди вылетели друг за дружкой из Храма, закружили над ним, спускаясь постепенно ниже, облетая его. Спустившись почти к самой воде гигантского озера, стали летать кругами. Над водой начал стелиться туман, всё уплотняясь и формируясь в небольшие облачка, а затем в лебедей. Лебеди взлетали, кружась над озером ввысь, и высоко в небе снова превращались в белые пушистые облака.

Дети начали выпускать голубей и разных птичек, а группа наших махоткинских ребятишек под руководством Лады запели «веснянку»:

5. Экспедиция в Заповедный Лес

Ладень. Вторая годовщина нашей жизни в мире Сурейн. Проигнорировать это событие нам не позволили. «Молодёжь» взяла инициативу в свои руки. Две недели они «кучковались» то в библиотеке, то в кабинете, или собирались на башне. Даже уходили в «гостиничный» терем.

Двенадцатого ладеня, вечером, когда все освободились от занятий в Академиях и школах, нас, Дев Пророчества, пригласили в концертный зал. Посадили в первый зрительский ряд, поместив между нами Ольха. И началось действо.

На ступенях сцены разместился оркестр: аккордеон, гитара, ложки, балалайка и гармонь.

На сцену из-за кулис, под музыку песенки «Тра-та-та, тра-та-та, мы везём с собой кота», «выехала» иллюзия «Газели». «Газель» остановилась. Раздвинулись шторки на окнах, и выглянули удивлённые лица старух.

Из «Газели» выскочил водитель, очень похожий на Ольха, и кинулся бежать. На груди надпись «Проводник». За ним, под музыку «Частушек бабок Ёжек», размахивая кулаками и сумками, помчались толстые старухи, седые, коротко стриженые. Одеты они в нашу старую земную одежду.

Зал разразился хохотом.

Сделали несколько кругов вокруг «Газели». В руках «Проводника» оказался большой котелок. Размахивая котелком, «Проводник» стал загонять старух в иллюзорное «Озеро», «разлившееся» с боковой стороны сцены под мелодию местной плясовой. Старухи скрылись в «пучине Озера» с головой, вслед за ними «Проводник».

Вся эта сцена сопровождалась непрерывным хохотом. Мы — прототипы сценических «Дев» — хохотали, как говорится, «до упаду», до слёз.