Монстр - Стивен Кинг

Может быть, сейчас он был уже в пути, стремясь добраться к ним, несмотря на буран. Может быть.

Она прошла на другой конец кухни к кладовке, отодвинула засов и зашла внутрь. Взяв жестянку томатного супа, Венди снова закрыла дверь и заперла её на засов. Дверь плотно прилегла к полу. Если держать её на замке, не придется беспокоиться, что в рисе, муке или сахаре обнаружится мышиный или крысиный помет.

Венди вскрыла консервную банку и - плоп! - вывалила отчасти застывшее содержимое в кастрюльку. Потом сходила к холодильнику взять молоко и яйца для омлета. Потом - в холодильную камеру за сыром. Все эти действия, такие обыденные, вошедшие в жизнь Венди ещё до того, как там появился "Оверлук", помогли ей успокоиться. Она растопила на сковородке масло, развела суп молоком, а потом вылила на сковородку взбитые яйца.

Вдруг её охватило чувство, что кто-то стал у неё за спиной и тянется к горлу.

Венди резко обернулась, стискивая нож. Никого.

(возьми себя в руки, девочка!)

Натерев в мисочку сыра от большого куска, Венди добавила его в омлет, сам омлет подбросила и убавила газ до чистого голубого пламени. Суп разогрелся. Кастрюльку она поставила на большой поднос, там уже лежало столовое серебро и стояли две глубокие тарелки, две мелкие, солонка и перечница.

Когда омлет тихонько запыхтел, Венди переложила его на тарелку, а второй накрыла.

(теперь назад той же дорогой, что пришла, выключить свет в кухне, пройти через контору, через воротца в стойке, прихватить двести долларов)

Пройдя через дверцу в стойке в вестибюль, Венди остановилась и поставила поднос рядом с серебряным звонком. Нереальность простиралась только до этого места. Какая-то сюрреалистическая игра в прятки...

Она стояла в полном теней вестибюле, хмурилась и размышляла.

(ну, девочка, на этот раз посмотри фактам в лицо: хотя ситуация действительно бредовая, в ней есть определенные реальные моменты. Например - в этом нелепом сборище чувство ответственности не утратила только ты. У тебя сын пяти с хвостиком лет, за которым надо приглядывать, и муж - чтобы с ним ни случилось и как бы опасен он ни сделался... может, отчасти ты и за него отвечаешь. А даже, если нет, подумай-ка вот над чем: сегодня - второе декабря. Еели спасателю не случился проезжать мимо, ты можешь застрять тут ещё на четыре месяца. Даже, если они начнут удивляться, почему вы не выходите в эфир, сегодня никто сюда не соберется... может не соберется ещё несколько недель. Ты что, будешь целый месяц красться вниз за едой, с ножом в кармане, вздрагивая от каждой тени? Ты действительно полагаешь, что целый месяц сумеешь избегать Джека? Думаешь, тебе удастся целый месяц не впускать Джека в комнаты наверху, если он захочет войти?

У него есть ключ ко всем дверям, а засов треснет от первого же сильного удара ногой.)

Оставив поднос на стойке, Венди медленно дошла до столовой и заглянула. Ни живой души. Стулья стояли только вокруг одного столика того, за которым они пытались есть, пока пустота столовой не начала действовать им на нервы.

- Джек? - нерешительно позвала она.

В этот момент резкий порыв ветра швырнул снегом в закрытые ставни, но Венди почудилось, что она что-то слышит.

Какой-то сдавленный стон.

- Джек?

На сей раз отклика она не получила, но наткнулась взглядом на какой-то предмет под дверью бара "Колорадо" - предмет, слабо блестевший в рассеянном свете. Зажигалка Джека.

Собравшись с духом, Венди прошла к дверям и, толкнув, открыла. Запах джина был так силен что у неё перехватило горло. Его даже нельзя было назвать запахом - в баре воняло, иначе не скажешь. Где, скажите на милость, Джек нашел эту дрянь? Что, в глубине какого-то шкафа притаилась бутылка? Где?

Снова раздался тихий, неопределенный, но на этот раз отчетливо слышный стон. Венди медленно подошла к стойке.

- Джек?

Ответа не было.

Она заглянула за стойку: он оказался там, оцепенело распластался по полу. Судя по запаху, пьяный, как сапожник.

Должно быть, пытался перелезть прямо через стойку и потерял равновесие. Чудо, что он не сломал шею. Венди вспомнилась старая поговорка: пьяному море по колено.

Но она не сердилась. Глядя на Джека сверху вниз, Венди думала: он похож на малыша, который пытался сделать слишком много, но страшно утомился и уснул на полу посреди комнаты. Он бросил пить, а взяться за старое решил не сам - здесь не было спиртного, чтобы Джек мог начать сызнова... так откуда же оно взялось?

Через каждые пять-шесть футов на изогнутой подковой стойке бара покоились оплетенные соломкой винные бутылки. Их юрлышки были заткнуты свечами. По идее, решила Венди, это создает богемную обстановку. Подняв одну бутылку, она встряхнула её, почти не сомневаясь, что услышит, как внутри плещется джин.

(новое вино в старых бутылях)

Но там ничего не было. Она поставила бутылку на место.

Джек пошевелился. Она прошла вдоль стойки, отыскала дверцу и, оказавшись по другую сторону, направилась туда, где лежал муж, задержавшись только, чтобы взглянуть на поблескивающие хромированные краны. Они были сухими, но, пройдя рядом, она уловила сырой и свежий запах пива, витавший в воздухе, как тонкий туман.

Когда она добралась к Джеку, он перекатился на спину, раскрыл глаза и посмотрел вверх, на нее. Через секунду абсолютно бессмысленный взгляд прояснился.

- Венди? - спросил он. - Ты?

- Да, - сказала она. - Как думаешь, ты доберешься наверх?

Если обнимешь меня? Джек, где ты...

На её щиколотке грубо сомкнулись пальцы Джека.

- Джек! Что ты...

- Поймал! - сказал он и расплылся в ухмылке. Витающий вокруг тяжелый запах джина и оливок словно бы поселил в Венди прежний ужас - куда более сильный, чем мог вселить любой отель как таковой. Некая её отстраненная частичка подумала: самое плохое, что все свелось вот к чему: я да мой муж пьяница.

- Джек, я хочу помочь.

- Ага, ага. Вы с Дэнни ходите просто помочь. - Теперь пальцы давили на щиколотку так, словно хотели стереть её в порошок. Не выпуская её, Джек стал на трясущиеся колени. - Вы хотели так напомогать, чтоб ноги нашей тут не было! Но теперь... ты... попалась!

- Джек, больно...

- Тебе ещё не так больно станет, сука.

Слово до такой степени оглушило Венди, что, когда Джек выпустил её лодыжку и неуверенно поднялся с колен на ноги, да так и остался стоять перед ней, пошатываясь, она даже не попыталась убежать.

- Ты меня никогда не любила, - заявил он. - Ты хочешь, чтоб мы уехали, потому что знаешь: тут-то со мной и будет покончено. Ты хоть раз подумала про мои о-о... обя... обязти?

Не-е, мать твою так, это тебе в голову не приходило. Вечно - думаешь только одно: как бы спихнуть меня пониже. Точь-вточь моя мамаша, ты сука бесхарактерная, тряпка!