Молодая и покорная - Шайла Блэк

— Макен…

— Разве Хаммер не отдал тебе приказ?

Она повернулась на знакомый перелив мужского голоса. Надежда ожила. Лиам вошел внутрь без рубашки и с черной сумкой в руках. Как и у Хаммера рельефные мускулы плеч и грудные мышцы бугрились при каждом его движении, от чего у Рейн ускорялся пульс. Захлопнув дверь ногой, он послал ей плотоядную улыбку.

Быстрый взгляд назад открыл ей Хаммера и исходящие от него жар и ощущение предвкушения. Комната до отказа наполнилась тестестероном. У нее сбилось дыхание. Между ног, прямо за клитором, поселилась невыносимая потребность. Они пришли. Оба.

Рейн сбросила полотенце.

— Да, Сэр.

Не отдавая отчет своим действиям, она опустилась на колени, откинулась на пятки, склонила голову и развела бедра. Слева от себя она услышала шелест ткани, догадавшись о том, что это Хаммер стягивает с постели покрывало. Справа к ней подошел Лиам, его босые ступни показались в зоне ее видимости. Он поставил черную сумку на ковер, рядом с собой.

— Замечательно. Поднимайся, любимая.

Его голос был тихим, но с командными нотками в окружающей их тишине. Он протянул ей руку. Вложив свою ладошку в его пальцы, она встала на ноги, поднимая глаза в поисках его темного взгляда. Его ответный взгляд блестел желанием. Любовью, как и у Хаммера. По крайней мере, на данный момент ее мир был идеальным — полноценным.

Хаммер подошел к ней справа и слегка сжал ее локоть.

— Подойди к зеркалу. Дай нам посмотреть на тебя.

Проведя ее к высокой раме, они поставили ее к ней лицом в совершенно обнаженном виде.

Ее щечки уже зажглись румянцем, а соски затвердели под их взглядами. Ее киска была влажной и набухшей. Боже, они возбудили ее, даже ни разу к ней не прикоснувшись.

Рейн оглядела их обоих. Ее женская сущность заставляла ее волноваться о том, нравилось ли им то, что они видели перед собой.

Сейчас они видели все, что она предлагала им взять, но что они чувствовали? Их одолевали иные ощущения от тех, что они бы испытали, будь она с ними по отдельности? Глупый вопрос. Ей нужно верить в то, что они здесь, потому что хотят здесь находиться, однако нервы не давали ей покоя.

Хаммер приласкал ее своим прикосновением, скользя пальцами вверх по ее рукам.

— Знаешь, каждый раз, когда я смотрю на тебя, мне хочется тебя трахнуть.

Фраза была не смешной, но она хихикнула.

— Услышала что-то забавное? — требовательно спросил Лиам, его голос звучал строго.

— Он сказал тебе, что хочет тебя.

Она попыталась стереть улыбку с лица.

— Я стояла тут, окутанная своей неуверенностью, а он положил ей конец всего лишь одним предложением, в своей привычной манере. Я просто растерялась.

Она послала Хаммеру нежный взгляд.

— Я смеялась не над Вами, Сэр.

— Лучше бы этому быть правдой. А то чья-то задница рискует стать красной…, - пробормотал он.

— Я следующий на очереди.

Лиам погладил рукой ее попку.

— Кажется, вы испытываете постоянное желание меня отшлепать, — поддразнила она.

— Еще какое, — признался он.

— Но я, так же как и Хаммер, всегда хочу тебя трахнуть.

Не самая романтичная вещь, что она слышала от них обоих, но, тем не менее, от этих слов она почувствовала себя красивой и женственной. Желанной.

— Я рада, что вы пришли, Господа. Я беспокоилась.

— Твоя честность великолепна, прелесть.

Хаммер прижался поцелуем к ее плечу.

— У нас не было иного выбора, мы в любом случае пришли бы к тебе.

Она вздрогнула.

— Я все равно рада, что вы здесь. Что я могу для вас сделать?

Наверняка ей следовало опустить голову или сделать хоть что-нибудь, чтобы показать им свое уважение, но она очень хотела посмотреть им в глаза и открыть им, что с ними она ощущает себя ценной, что она любит их. И судя по их чувственным улыбкам, полным мужского превосходства, они поняли ее правильно.

— Можешь начать, прижав свои руки к бокам. Закрой глаза. Раздвинь ноги.

Казалось, негромкие команды Лиама дотрагивались до нее именно там, где она больше всего желала. Они нагнетали ее возбуждение до тех пор, пока оно не расцвело в ее груди. Но она беспрекословно ему повиновалась, прижав руки к бокам, открывшись им и зажмурив глаза.

— Превосходно, — прошептал он ей на ушко, прикусив мочку зубами.

— Мы возьмем тебя всеми способами, которыми мужчина может взять женщину.

Рейн тяжело сглотнула. От этих слов у нее почти подкосились колени.

— Когда мы закончим, у тебя не будет и тени сомнения в том, что ты принадлежишь нам, — прорычал Хаммер с другой стороны ей в ухо.

— Твоя задача, любимая, отдаться нам полностью. Никаких секретов, отступлений и лишних мыслей. Думай только о том, в чем ты нуждаешься в данный момент. Все понятно? — спросил Лиам.

— Да, Сэр.

У нее дрожал голос.

— У тебя все еще есть стоп-слово. Какое?

Само собой он знал это слово, но хотел удостовериться. Он всегда беспокоился о ее безопасности.

— Париж, Сэр.

— Спасибо, прелесть.

Хаммер прошелся рукой вниз по ее правому бедру.

— Ты влажная?

От восхищения у нее перехватило дыхание.

— Да, Сэр.

— Докажи. Покажи мне, — рявкнул он.

Она нахмурилась, пытаясь придумать способ, как это сделать. Наконец, она подняла руку со своего бедра и опустила ее между своих припухших складочек, шокированная тем, что она была не просто влажная, а уже бесстыдно текла. Задев клитор, она открыла рот, мечтая о том, чтобы это был кто-нибудь из них…

— Достаточно.

Взяв ее за запястье, Хаммер убрал ее руку от киски и потянул к себе. Мгновением спустя, она ощутила на своих пальцах влажный жар его рта. Постанывая, он кружил языком по ее пальчикам, облизывая их со всех сторон.

В следующую секунду воздух покинул ее легкие. Боль между ног стала пульсирующей.

— Тебе нравится, как он пробует тебя на вкус?

Лиам задал вопрос низким, соблазнительным полушепотом. Рейн хотелось повернуться к нему и умолять его о поцелуе, чтобы он уложил ее на спину, прикоснулся, вошел в нее — сделал хоть что-нибудь, чтобы облегчить ее боль.

Сдерживая себя, она вонзила ногти в кожу бедра и прикусила губу. От жара у нее закружилась голова. Не получив ответа, Макен выпустил изо рта ее пальцы.

— Приму молчание за отрицательный ответ. Это какой-то кошмар, мужик. Я так хотел приласкать языком эту хорошенькую киску, но, полагаю, она против.

Он что, совсем спятил?

— Мне нравится. Я хочу этого. Пожалуйста…

Ей было плевать на то, что в ее голосе звучала ничем не прикрытая мольба. Пусть знают, что они нужны ей больше всего на свете. Ведь это все не более, чем, правда.