За Пределом - Елена Лобанова

Гройн нашел два подходящих камня, которые при ударе друг об друга искрили. Но ничего годного на трут ни у кого не было. Помещая пленных в деревянную конюшню, лесовики предусмотрительно отобрали у гномов и трут и кресало. Листва на земле была влажной, та, что уцелела на деревьях — не достаточно сухой. Всеобщую благодарность заслужил Сульс, который ощупывая листья на деревьях, наткнулся на старое гнездо какой-то мелкой пичуги. Его внутренняя выстилка занялась от первой же искры, и у многострадального посольства наконец-то появился огонь и свет.

Не только люди начинают свои желания с «мне бы только» и немедленно добавляют «а теперь еще и…». Напившись и усевшись у костра, все немедленно захотели есть. Но на глупых зайцев рассчитывать не приходилось. Пришлось Даэросу кормить всю компанию рассказами. Они-то может, есть и расхотели. Строители Предела были куда интереснее куска хлеба. Но сам Даэрос эту информацию уже переварил, и ему было питаться абсолютно не чем. Пришлось пообещать себе, что как только они доберутся до Синих гор, он съест первое, что ему подадут. Без капризов. Даже кусок выползня.

Выспаться тоже не получилось. Ни седла под голову, ни плаща укрыться. Ветки общей лежанки впивались в ребра, и то Керн с одного бока, то Сульс с другого все время пытались подползти под Даэроса как под одеяло. Гройн уже давно самоотверженно заполз на Вайолу. Но Воительница, привыкшая таскать на себе кирасу, мирно сопела. Даже завидно как-то стало. Он бы тоже накрылся парой гномов. К утру пришел жевать уши Айшак, и в довершение всех неудобств пошел дождь. Противный, осенний, с пронизывающим ветром.

Намучившись, Даэрос поднялся первым, посмотрел, как Керн лезет к Сульсу подмышку, и пошел разжигать костер, пока угли окончательно не замочило. Сухое топливо Ар Ктэль решил добывать потом, когда сгонит с него спящих. Теперь при свете можно было открыть ту комнату, которую он так непредусмотрительно закрыл и посмотреть, что там уцелело. Даэрос помнил, что он себе при этом представлял — сходящиеся стены, которые должны были сволочь все в центр и… Вот «и» как раз было самым интересным.

Ар Ктэль соорудил факел из трех веток и сошел по лестнице вниз. По его расчетам, пол бывшей комнаты был где-то на уровне площадки, которая делила лестницу на два пролета. Люди копали не глубоко. Это Даэрос предпочитал коридоры поглубже. Стена разошлась. Ничего. Только спрессованная под воздействием Силы почва. Обнаружить остатки жилища «проводниц» он смог только с пятой попытки. Из боковой стенки нового помещения торчали доски. Даэрос открыл проход рядом. Наверное, надо было отступить еще чуть-чуть левее. Ушедшая в сторону стенка разорвала надвое «нечто». Брикет хлама.

Проснувшиеся от дождя и гудящей земли остальные участники похода, быстро догадались использовать лежанку на дрова. Но греться спереди и мокнуть сзади, было не слишком приятно. Первым к Даэросу отправился Сульс. Интересно же — Открывающий все время что-то там открывал и закрывал. Даже костер рассыпался. Радостный вопль Оружейника послужил сигналом для остальных. Гномы так спешили вниз, что чуть мимо не пробежали. Последней притопала хмурая и злая Вайола, следом за ней вниз отправился Айшак.

В стене зияло большое отверстие, чем-то напоминающее грот — Даэрос не стремился восстанавливать комнату как она была. Квадратные помещения ему перестали нравиться вообще и в принципе. На полу высилась куча досок, щепок, тряпок с торчащими во все стороны прутьями, кругом летали перья. С воплем «нефраль» Керн и Глыба ринулись к вожделенному кладу. Даэрос ухватил за шиворот обоих, и пока гномы бесславно трепыхались и загребали руками воздух, объяснил всей компании, что не только нефраль, но все остатки досок, тряпок и, возможно, уцелевшей утвари представляют для них теперь немалую ценность. Тряпки особенно. Потому что холодно и мокро, до Синих гор еще четыре дня лесом, а у них даже плащей нет.

— Ну!? — Воительница выглядела так, как будто на ней была кираса, а в руках секира. — А почему мы не заночевали в таком уютном месте? Что, лень было вчера открыть эту стенку и устроить место для очага?

Даэрос даже гномов выпустил от растерянности. Действительно, почему?

— Привычка, наверное. — Даэрос задумался. Можно же было каждую ночь устраиваться вполне удобно и безопасно. Зашли, закрылись… В любом месте. А он как раньше — стоянки, хворост, лежанки, комары, дождь и Айшак без привязи. — Сегодня вечером остановимся на ночевку именно так, с очагом. Давайте, складывайте все мелкие щепки в этот угол.

Даэрос ругал себя за нелепое поведение, но молча. Гномы, конечно, тоже помалкивали. Они выколупывали щепки и выпутывали тряпки из скрученных и сплющенных нефралевых решеток. Вайола разбирала кучу барахла, выискивая целые куски ткани. Сульс, как художник и творец, тихо радовался промаху Открывающего и норовил возобновить тему. Ар Ктэль эти попытки пресекал. Очаг — углубление в стене с воздуховодом, уже пылал, пожирая никчемные деревяшки. Пришлось перетащить сверху и подмокший хворост.

Воительница предложила сделать из тряпок что-то вроде надкроватного балдахина и нести над ней всю дорогу. Без кирасы девица как-то очень быстро превратилась в капризную и вредную. Хотя, не исключено, что на неё продолжали действовать странные травки — Гройн с обвисшей бородой до сих пор ходил в женихах. Даэрос напомнил Вайоле, что она в походе и должна быть стойкой.

— И вообще… Я коридор открою. К Синим Горам.

— А раньше?…

— А раньше я здесь не был. Куда открывать? В неизвестность? Надоест идти под землей, выйдем и помокнем. Для разнообразия.

— А поесть для разнообразия мы когда будем? — Воительница наша тряпичный блин, который оказался совершенно целой подушкой, только растрясти пришлось. Кучка добычи рядом с Вайолой росла. Там уже имелось драное покрывало, почти целая простыня и гнутая ложка. Наволочка с целой подушки отправилась туда же, а мягкий предмет дева подсунула под себя и расположилась с комфортом. — Принц, Даэрос! Придумайте, как добыть еду!

Оставалось только помалкивать. С голодной Вайолой Ар Ктэль еще дела не имел, но ничего хорошего от этого не ждал.

— Ищите ведра. Может, выправим какое-нибудь. А то воду набрать не во что. Хотя, здесь где-то был колодец… — Даэрос попробовал несколько мест наугад. С третьей попытки попал.

Гройн сунул в колодец факел и сообщил, что какая-то бадья там внизу плавает. Вот только веревка оборвалась и чем теперь подцепить «ведро» — не понятно. Пришлось отбирать у Керна и Глыбы нефралевые прутья и гнуть их крючками, цепляя один за другой. Такая ненадежная цепь довела почтенных мастеров до трясучки. А вдруг кусок упадет и канет в колодец? Вся компания как будто вознамерилась довести Открывающего до нервного истощения. Даэрос обозвал их привередами и принялся загибать крючки в кольца. Укушенная Айшаком рука болела. Мерзавец умудрился ободрать кожу. Сесть, сосредоточиться и заняться заживлением возможности не было — кругом сновали, ругались и постоянно дергали Даэроса все кому не лень. Вручив Гройну невиданное по ценности орудие для выуживания деревянной бадьи, Ар Ктэль решил отдохнуть от шумной компании. Он ушел на лестницу, поднялся на несколько ступеней вверх и выдавил себе в стене нишу. Айшак немедленно пришел полюбопытствовать, куда отправился его хозяин и почему не появился наверху. Где-то наверное у Айшака имелся тот орган, которым он улавливал настроение Даэроса. Посмотрев на хмурого эльфа, сидящего в нише, Айшак предпочел уйти и не приставать. Ар Ктэль и сам бы от себя такого злого ушел. Мокро, противно, рука болит, Вайола надоела, Сульс опротивел, гномы жадные… А дневник и книга уже весь бок стерли.

Самые отчаянные эксперименты обычно проводятся или от досады или от отчаяния. Самые интересные открытия случаются, когда мудрый Знающий шипит как выкипевший котелок, ругается неприличными словами и швыряет сосуд с неудачным содержимым в стенку. Если рядом оказывается что-нибудь более ценное, чем стул или кровать… например целая полка пузырьков, банок и склянок, то одно содержимое произвольно смешивается с другим содержимым, а потом что-нибудь случается. Иногда разносит в куски саму стенку, и получается оружие. Иногда все шипит и плюется в разные стороны, и рождается что-нибудь увеселительное вроде фейерверка. Но чаще всего Создатель распоряжается мудро, и из случайного сочетания различных ингредиентов рождается что-нибудь хорошее — непромокаемая ткань, несмываемые чернила, ничем не отдираемый клей или даже прозрачное стекло. Неблагодарные ученые немедленно записывают чудеса как результат их вдумчивых исследований и заявляют о своей гениальности. Даэрос как раз размышлял — потрясти всю компанию своим открытием или рассказать насколько случайно оно произошло?

Когда он достал из-за пояса надоевшие книги, ему, конечно же, захотелось получше рассмотреть кулон на цепочке. Ценный предмет был перекинут петлей через пояс и обмотан вокруг него, чтобы случайно не потерялся. Одевать себе на шею такое неизученное явление, Даэрос пока не спешил. Чтобы размотать цепь, Ар Ктэль снял пояс. Пояс был сухой. Сам Даэрос, рубашка, штаны и сапоги были в разной степени мокрые, а пояс — нет. Вода ручьями текла вниз по ступеням. В одну из этих мутных струй Открывающий засунул свой любимый, подбитый бархатом ремень и прополоскал во имя науки. Ни кожа сверху, ни бархат снизу не намокли. Во всяком случае, он этого не видел и не чувствовал на ощупь. Подняв пояс за один конец, Ар Ктэль наблюдал как с него, сухого, стекает вода. Цепочка размоталась, кулон матово мерцал, как и положено изделию из нефраля.