Димитрий Самозванец - Фаддей Булгарин

У царя обедали польские послы: Николай Олеснецкий, кастелян Малаговский и Александр Гонсевский, староста Виленский, воевода Мнишех, сыновья его -- староста Саноцкий и староста Красноставский, три брата Стадницких, подстолий Немоевский, два князя Вишневские, Любомирский и много других панов. Из приближенных царя были только Меховецкий и Басманов. После обеда царь позволил всем присесть, и сам, прилегши на подушках софы, стал разговаривать с своими гостями.

– - Ну, как вам нравится моя столица, почтенные мои гости? Сознайтесь, что в Польше нет такого обширного города. Знаете ли, что Москва в окружности имеет более 20 верст?

– - Правда, что город обширен,-- отвечал пан Гонсевский,-- но позволь сказать тебе, государь, что только Кремль, укрепленный каменною стеной с зубцами и башнями, можно назвать городом. Твой большой дворец с теремами, с Грановитою, Золотою и Столовою палатами есть памятник величественной старины. Церковь и колокольня Ивана Великого, напоминающая два великие бедствия для России, голод и похитителя престола Годунова, есть одно из удивительных зданий в мире по необычайной величине и размеру. Фроловские, или, как другие называют, Спасские ворота с своею башнею -- прекрасное здание, вкуса изящного. Более ничего нет замечательного, кроме церквей и Кремлевских башней!

– - Вы слишком строги в сужде"иях,-- возразил Мехо-вецкий.-- Храмы Божий составляют лучшее украшение всякого города, а едва ли есть где столько прекрасных церквей, как в Москве. Правда, что новогреческая архитектура, по правилам которой построены здешние церкви, кажется нам странною, но она хороша в своем роде. Наши готические костелы высоки и обширны во внутренности; здешние храмы, кроме некоторых соборов, низки внутри, и кажется, будто одними башнями и главами возносятся от земли к небу. Но церкви сии приятны на вид и чрезвычайно богаты украшениями. Вы, вероятно, удивлялись красоте и богатству Успенского собора, церкви Рождества в горах, Архангельскому собору, Чудовской и другим церквам в Кремле. Что же касается до Троицы на рву, построенной знаменитым итальянским архитектором Аристотелем по повелению родителя нашего милостивейшего государя, то это, без сомнения, одно из прекраснейших зданий в Европе. Но как можно мне исчислять все церкви, когда их в одном Кремле 35 каменных, а всех больших и малых в целой Москве до 450, кроме приделов! Нет, государи мои! Москва -- город удивительный: это северный Рим!

– - Дай Бог, чтоб Москва была другим Римом во всех отношениях,-- примолвил воевода Мнишех.

– - Шведский посланник Петрей сказывал мне, что всех церквей, больших и малых, с приделами и часовнями, до 4500,-- примолвил Олесницкий,-- и будто всех домов и хижин 416000! Мне кажется, это сказка!

– - Преувеличено, но если считать все домы и домишки в Москве и посадах, то будет, верно, половина,-- примолвил Басманов.-- Если счесть также все домашние церкви (а у нас в каждом богатом доме есть церковь), тогда и этот счет близок к правде.

– - Ты считал церкви, Меховецкий, а известно ли тебе число колоколов? -- сказал царь.

– - Нет, государь!

– - Не менее пяти тысяч,-- примолвил царь,-- а тот, что висит на деревянной колокольне в Кремле, имеет в себе весу до тысячи пуд!

– - Верю этому,-- сказал, улыбаясь, Олесницкий,-- ибо в праздники, когда ударят во все колокола, невозможно разговаривать не только на улице, но даже дома.

– - Я слыхал, что в этот большой колокол звонят тогда только, когда царь едет в дальний путь или возвращается в столицу,-- сказал Олесницкий.

– - И когда принимает знаменитых иностранцев,-- примолвил царь,-- что было и при вашем въезде, любезные мои гости.

– - О церквах ни слова,-- сказал Гонсевский,-- их много и они прекрасны, но что касается до частных зданий, то их вовсе нет в Москве; каменных домов весьма мало, и они так рассеяны, что столица кажется не городом, а соединением множества сел. Кроме нескольких каменных домов в Кремле и Китае-городе, домы самых зажиточных людей деревянные, малые и тесные. Большое крыльцо с навесом и дощатая свислая кровля придают дому вид странный. Не красота архитектуры, но высота дома и пространство двора, застроенного кладовыми и чуланами, почитается великолепием! Даже деревянных двухъярусных домов немного; большая часть жителей помещается в лачугах. Улицы чрезвычайно грязны, и едва некоторые из них вымощены бревнами. Я говорю это не в укор твоему народу, государь, но для того, чтоб возбудить в тебе охоту сделать из Москвы город, более достойный быть столицею твоего обширного государства.

– - Вы совершенно правы, господа,-- отвечал царь,-- что Москва, кроме Кремля, ничем не похожа на европейский город и имеет вид огромной деревни. Но каким бедствиям подвергалась она беспрерывно! Еще в 1571 году Крымский хан Девлет-Гирей сжег и опустошил Москву до основания, погубив более 800000 воинов и мирных жителей. Пока мы не истребим этого разбойничьего гнезда, Россия никогда не будет спокойною, и города никогда не застроятся порядочно. Русский живет в своем доме, как в шатре, беспрестанно ожидая неприятеля. Я приведу все это в порядок! Выгоню татар из Крыма и турок из Константинополя!

– - Да поможет тебе господь Бог! -- сказал воевода Мнишех.

– - Видно, что после этого бедствия. Москва не успела еще оправиться, когда в самой средине города такое множество пустырей, лугов и огородов,-- сказал князь Адам Вишневецкий.-- Признаюсь, государь, нам показалось странным, что даже у самого твоего дворца -- луг, на котором, как говорят, накашивают сена до 600 возов!

– - Это наш русский обычай строиться просторно,-- возразил царь,-- это служит к избежанию пожаров, частых и опасных в деревянных городах. В целой России, так как и в Москве, между домами находятся рощи, сады, огороды и луга.

– - Но о садоводстве здесь не имеют ни малейшего понятия,-- примолвил Олесницкий.-- Три сада твои, государь, в Кремле занимают обширное пространство, но расположены без всякого порядка, и за деревьями нет никакого присмотра.

– - Я уже приказал развести сад нынешнею же весною по образцу итальянскому,-- примолвил царь.

– - Впрочем, я не виню царей, предков твоих, в нерадении о частных зданиях,-- сказал Гонсевский,-- они должны были пещись о безопасности, а не о украшении своей столицы. Чего стоили постройка и содержание этих обширных укреплений!

– - Справедливо! -- сказал Меховецкий.-- Ни один город не имеет столько стен. Во-первых, Кремлевская огромная стена с башнями защищает царское жилище; во-вторых, каменная стена с башнями окружает Китай, средоточие торговли; в-третьих, каменная же стена защищает Царев-город, и, наконец, деревянная крепкая стена, или срубы, засыпанные песком и камнем, с башнями окружает Скоро дом. Но кажется мне, что на содержание сих укреплений издержки вовсе излишни, ибо трудно собрать столько войска, чтоб защищать их.

– - У нас каждый гражданин воин,-- возразил Басманов.

– - Позвольте спросить,-- сказал князь Вишневецкий, обратясь к Басманову,-- что называете вы, собственно, городом Москвою?

– - Кремль, Китай, Царев-город, Скородом, Замоскворечье и Дворцовая слобода за Яузою составляют город. Немецкая слобода, жилище иноземцев, и Красное село, где живет семьсот семей ремесленников и торгашей, не принадлежат к городу и называются посадами (126).

– - Мне кажется, государь, что прежде, нежели ты приступишь к перестройке города, надобно бы переменить, хотя несколько, здешние обычаи и ввести европейский образ жизни,-- сказал Гонсевский.-- На днях мы обедали у знатного и богатейшего боярина Мстиславского и, признаюсь, крайне изумлены были удивительным смешением бедности с богатством, роскоши с дикостью. Кушанья было много, но все приправлено таким горьким маслом и так нечисто, что мы ничего не могли есть, кроме пирогов и жаркого. Все кушанья подаваемы были на оловянных блюдах, а похлебки в медных полуженных. Только хозяину и двум из нас положены были серебряные ложки, а прочим гостям -- деревянные (127). Тарелок вовсе не было, и мы должны были есть из блюд и судков. Но при безвкусии яств и бедности в посуде множество превосходных медов и вин подаваемы были в серебряных и золотых ковшах, бокалах и стопах. Нас угощали в трех комнатах, в которых, кроме простых деревянных столов и скамеек, не было никаких мебелей. Стены обиты цветною бумагой, скамьи покрыты коврами, и все богатство комнат и единственное их украшение составляют образа в золоченых серебряных окладах с жемчугом.

– - Все это следы татарского ига,-- сказал царь.-- Наши предки старались запасаться только тем, что можно было легко укрыть и перевезти на другое место. В России один царь имеет золотую и серебряную посуду и дорогие украшения в комнатах; прочие живут, как в стане; но хлебосольство у нас такое же, как и у вас. Это славянская добродетель! У нас есть пословица: "Не красна изба углами, а красна пирогами".

– - Вы забыли, господин посол, описывая обед князя Мстиславского, об одном прекрасном русском обычае,-- сказал князь Адам Вишневецкий с улыбкою.-- Помните ли, как вам нравилось, когда прекрасная хозяйка, жена князя, вынесла нам водку на подносе и, потчевая, целовала нас в уста! Не правда ли, что это хорошо?