Романтика. Вампиры333333333 - Триша Телеп

В скале открылась дверь, а за дверью показалась невиданная пещера: правильный куб комнаты, вырубленной в каменной толще. Пламя свечей трепетало в витом канделябре, кругом — изящная мебель и мраморные статуи на низких пьедесталах. На полу лежали узорчатые ковры, а стены были завешены полками с таким количеством книг и свитков, какого Морган не видела за всю свою жизнь.

Мужчина опустил гостью на кровать и выпрямился, глядя на ее израненные ноги.

— Твоя кровь… — глухо выдохнул он.

— Возьми ее. Я пришла принести жертву, чтобы ты помог нам.

Она увидела, как раздулись его ноздри, жгучий мужской взгляд пробежал по шее, груди, бедрам и вновь остановился на кровоточащих ступнях.

Девушка пыталась лежать спокойно и унять невольную дрожь, но теперь она по-настоящему боялась, как никогда! Мужчина опустился на колени возле кровати, взял ногу Морган и поднес ее к губам.

Взор девушки помутился, и она словно сквозь туманную пелену наблюдала, как изо рта высовывается алый язык, как он скользит по ее ступне, собирая кровь. Шершавый язык щекотал кожу, омывая ее. Но ощущения просыпались не только в ноге. На ласку откликнулись и другие части тела: голова раскалывалась, грудь ныла, а между ногами точно запылал костер.

Морган слышала рассказы о том, что это существо жаждет крови смертных, и не очень им верила. Однако явилась сюда, надеясь на правдивость древних историй.

Мужчина повернул окровавленную ногу, отыскал на ступне самую глубокую рану и приник к ней, высасывая кровь. Трепет, усиливаясь, волнами пробегал по девичьему телу. Она чувствовала, как маленькие острые клыки скребут ее кожу, как горячий язык проникает в раны. Потом мужчина опустил ногу на кровать.

Контакт прервался, и из горла девушки сам собой вырвался глухой стон. Мужчина поднял голову, взглянул на Морган, и его длинные тонкие пальцы стиснули другую щиколотку девушки и, оглаживая ее, поползли выше, по голени, к внутренней стороне бедра, оставляя за собой жаркий след. И снова Морган наблюдала, как мужчина лижет ее раны в поисках самой глубокой. Вот он снова припал к ступне, высасывая кровь и раздувая неистовый пожар в девичьем теле. Долгие секунды он не отрывался от пореза, и опять заработал ласковый язык.

Морган опустила глаза и увидела, что кровь больше не течет. Кожа выглядела целой, словно она и не ступала по острым камням.

Мужчина вскинул голову, его глаза сверкали. Он хотел встать, но Морган схватила его за руку, пытаясь удержать возле себя.

— Я должен тебя покинуть, — хрипло проговорил он.

— Нет, — ответила она, собираясь с духом.

Только бы он остался и завершил начатое! Девушка прижала его ладонь к своей груди, заставила пальцы погладить сквозь легкий шелк затвердевший сосок. Незнакомые доселе ощущения пронзали ее сотнями копий, и все же Морган слышала, что и у мужчины перехватило дыхание.

Глаза в глаза:

— Что ты знаешь об этом?

— Ничего. Я девственница. Но я знаю, что чувствую сейчас.

— А я — монстр, только что пивший твою кровь. Что ты на это скажешь?

— Что ты еще и мужчина, который подарит мне наслаждение, — смело ответила она, не задумываясь, правда ли это.

— Ты слишком… спешишь.

— Мне всю жизнь говорили, что я не в состоянии подчиняться правилам.

— Ты сердила своего отца-короля?

— И не раз.

— И тебя наказывали за своеволие?

— Да.

Морган перевела взгляд на ширинку на его брюках. Она никогда прежде не видела обнаженного мужчины, но слышала, как перешептываются и хихикают горничные, обсуждая, что они делали со своими любовниками. Когда ее дрожащая рука потянулась к нему, мужчина отпрянул и пятился, пока их не стало разделять несколько шагов.

Его голос зазвучал грубо:

— Если мы не остановимся, ни один мужчина не возьмет тебя в жены.

— Знаю.

— Ты не понимаешь, что делаешь.

— Понимаю!

Вдруг прямо на глазах у девушки он превратился из человека в рогатое существо с удлиненной мордой, когтями и раздваивающимся, мечущимся по ковру хвостом.

Дьявол из древних легенд! Из ночных кошмаров детства…

Морган ахнула и прижалась спиной к подушкам, с трудом переводя дыхание и пытаясь унять грохот собственного сердца. Девушка понимала, что он ее пугает, хочет заставить убежать, но она не собиралась поддаваться. Только не сейчас! Набравшись смелости, принцесса спрыгнула с кровати и, зажмурившись, потянулась к нему, крепко обняла.

Он гневно взревел, но Морган не шевельнулась. Она почувствовала рядом что-то омерзительно-чешуйчатое, но не разомкнула ни век, ни рук.

На этот раз рев раздался в считаных дюймах от ее лица, горячее дыхание обожгло щеку.

Морган по-прежнему прижималась к нему.

Он превратился в третий раз и, судя по форме тела, вновь стал мужчиной.

— Ты храбрая, — уважительно признал он.

— Приходится, — последовал ответ.

За время этого короткого разговора его объятия изменились. До сих пор чужие руки стискивали Морган так, что казалось, вот-вот раздавят. Теперь они нежно поглаживали гибкую спину. Вот он взял ее за плечи, прижал к себе, чуть покачивая, так что девичьи груди до боли в сосках терлись о грубую ткань мужской рубахи.

Морган обмякла, уткнувшись лицом в его плечо. Он приподнял ее подбородок, и их губы встретились. Совсем недавно этот рот уже вызвал бурю чувств в ее теле, но, оказывается, первый опыт был ничто в сравнении с тем, что он творил сейчас. Его губы скользили, гладили, успокаивали и возбуждали.

— О-о-о!

Она почувствовала, как он улыбнулся, когда его язык проник в ее рот и заиграл, легко касаясь десен и податливой изнанки губ.

Пока Морган впитывала ощущения, мужчина вновь подхватил ее на руки и понес вглубь своего жилища, через массивную дверь, захлопнувшуюся за парой, в спальню, освещенную пламенем новых свечей. В этом трепетном мерцании он опустил ее возле широкой кровати, бережно стянул с девушки сорочку, снял золотую цепь и бросил вещи на пол. Морган стояла перед ним обнаженная и не стыдилась этого. Мужчина сбросил рубаху, и у девушки перехватило дыхание при виде широкой мускулистой и гладкой груди.

Пока она наслаждалась зрелищем, он боролся с пряжкой на брюках. Наконец ремень ослаб, и мужчина избавился от них, небрежно переступив через скомканную ткань. Морган не могла, да и не хотела отвести взгляд от его мужского достоинства. В свои двадцать семь она никогда не оставалась в комнате наедине с мужчиной, исключая разве что отца и брата. А уж с обнаженным мужчиной — тем более. Один размер этого едва не вынудил ее охнуть. Морган с трудом сдержалась и лишь опустила голову, не рискуя посмотреть в глаза тому, к кому явилась по собственной воле, чтобы не показать страха.