Медитации на Таро. Путешествие к истокам христианского герметизма - Валентин Томберг

Какой вопрос непроизвольно возникает при внимательном рассмотрении этой карты и ее общего содержания? Какова главная идея этого образа - Ангела с двумя крылами в красно-синем одеянии, с красным и синим сосудами в руках, который заставляет воду загадочным образом литься из одного сосуда в другой? Не он ли приносит благую весть о том, что за пределами дуализма "либо-либо" существует - или возможно - "не только, но и" или "и то, и другое"? Не напрашивается ли совокупное содержание этой карты и сам изображенный на ней Ангел на истолкование их как проблемы взаимодействия полярностей или интегрированной двойственности? Не внушает ли нам карта предчувствие или подозрение, что вода переливается именно благодаря двум крыльям, двум рукам, двум цветам одеяния и двум сосудам?... и что эта вода есть плод и дар той интегрированной двойственности "и то, и другое", которая бросается в глаза с первого же взгляда на карту?

Итак, идея, представляемая нашему разумению картой Четырнадцатого Аркана, относится к широкому спектру идей, связанных с полярностью и соответствующими возможностями в плане духовного познания и осознания герметизма - мистического, гностического и магического.

В предыдущих письмах уже рассматривался в различных аспектах вопрос двойной полярности - полярности "полемики" (войны), порождающей энергию типа "электрической", и полярности взаимодействия, или "мира", высвобождающей силу "витального" характера. Теперь же Ангел карты Четырнадцатого Аркана предлагает нам вернуться к проблеме двойной полярности и двойной динамики, обещая по-новому осветить эту тему. А посему вернемся к ее рассмотрению.

Выдающийся специалист в сфере духовной жизни и подлинного духовного опыта Св. Бернар Клервосский оставил потомкам фундаментальную по значению доктрину. Это его доктрина человека как образа и подобия Божия. Она может послужить идеальной отправной точкой для тщательного исследования двойной полярности. Вот основные моменты этой доктрины:

Бог создал человека "по Своему образу и подобию" (Быт. 1:26). Божественный образ и подобие совмещались в первом человеке до момента Грехопадения. Однако после Грехопадения это совмещение не сохранилось. Образ остался нетронутым, но изначальное подобие было утрачено. Вследствие первородного греха человек пребывает в "уродстве не подобия", сохранив все же прежний образ.

"Человек был сотворен по образу и подобию Божию: в образе он обладает свободой воли, в подобии же обладает добродетелями. Подобие было разрушено, но свой образ человек сохраняет. Этот образ может гореть в преисподней, но пламя не поглотит его. Его можно повредить, но не уничтожить. Он живет вопреки даже неумолимой и неизбежной смерти. Где бы ни была душа, там будет и образ. С подобием же иначе. Оно сохраняется в душе творящего добро; в душе греховной черты его уродливо искажены. Душа согрешившая подобна зверям, лишенным разума" (30: vol. I, p. 106).

Таким образом, согласно Св. Бернару, образ представляет собой сущностную структуру человека, а подобие есть совокупность его функций, или функциональная структура. Сущностная структура человека, его образ, неразрушима; именно образ наделяет его неотъемлемой свободой.

Человек свободен и остается таковым вечно - на земле, в преисподней, в чистилище, в раю, - всегда и повсюду. Свобода, следовательно, есть абсолютный факт. Как таковая, она означает бессмертие. Тот же довод можно встретить и в "Критике практического разума" Канта, ибо что такое Кантов "категорический императив", если не образ Божий в человеке?

Что касается подобия, или совокупности функций человека, то в нем коренится рассадник греха, с присущим ему влечением к злу. И оно бессмертно лишь в той мере, в какой оно совпадает с образом. Его бессмертие условно, -так сказать, "вторично".

Такова сущность учения Св. Бернара. Отсюда возникает вопрос: Если Божий образ человека нисколько не поблек, а Божие подобие в нем отчасти отступило под напором дурных привычек и склонностей, то есть ли в жизни человека какой-либо противовес дурным склонностям его функционального организма, выдвигающий против них добрые? Да. В функциональном организме человека безусловно есть еще нечто, играющее роль противовеса порочным наклонностям и привычкам, укоренившимся в нем со времен Грехопадения. Это Ангел-хранитель.

Ангел-хранитель верным союзником сопровождает Божий образ в человеке точно так же, как порочные наклонности прокладывают себе путь в его функциональный организм, который до Грехопадения был Божьим подобием. Ангел-хранитель берет на себя функции, уничтоженные в подобии первородным грехом, и заполняет прорванную ими брешь. Он замещает собою функции, разрушенные Грехопадением.

Приведенная мною в начале этого письма литургическая молитва - обращение к Богу, чтобы Он "ниспослал святого Ангела своего с небес, дабы хранить, лелеять, оберегать, посещать и заступаться за всех тех, кто собрался здесь", - гласит, что Ангел исполняет свои обязанности пятью способами: он хранит, лелеет, оберегает, посещает и заступается. Он, следовательно, представляет собою "пламенеющую звезду", светоносную пентаграмму над человеком.

Он хранит память, т. е. непрерывность необозримого прошлого в настоящем, приуготовляющую незримое будущее. Ангел-хранитель заботится о том, чтобы существовала связь между великим "вчера, сегодня и завтра" души человека. Он есть бесконечное "напоминание" об изначальном подобии, о вечном предназначении души в симфонии вселенной, и об особой обители этой души "в Доме Отца Моего [,где] обителей много" (Ин. 14:2).При необходимости Ангел-хранитель пробуждает воспоминания о прежних земных воплощениях души, чтобы укрепить непрерывность усилий во внутреннем подвиге -переходящего из жизни в жизнь стремления и поиска души - чтобы каждая отдельная жизнь была не просто отрывочным эпизодом, а ступенью единого пути к единой цели.

Ангел-хранитель лелеет духовное подвижничество, поиск и устремления души, ступившей на этот путь. Это значит, что он заполняет бреши в психическом функциональном организме, возникшие вследствие искажений подобия, и исправляет недостатки - при наличии доброй воли к тому самой души. Ибо поддержка никогда не подразумевает подмену воли человека волей Ангела. Воля всегда и повсюду остается свободной. Ангел-хранитель никогда не затрагивает свободную волю человека и смиренно ожидает решения или выбора, сделанного в неприкосновенном святилище свободной воли. Если этот выбор справедлив, он немедля приходит на помощь, если же нет -он остается пассивным наблюдателем, ограничиваясь одной лишь молитвой.

Если порою Ангел вынужден оставаться в стороне от деятельности души - когда эта деятельность не согласуется с ее Божьим образом, - то иногда он может проявить в ней большее участие, нежели обычно, если эта деятельность не просто дозволена, но и является призванием души. И вот тогда Ангел-хранитель нисходит с места своей обычной стражи в сферу действий человека и посещает его.

Подобные "посещения" Ангела-хранителя временами действительно происходят - при совпадении их возможности и необходимости. Но постоянно Ангел-хранитель занят тем, что оберегает человека. При этом он компенсирует недостатки его физических чувств, лишенных ясновидения еще со времен первородного греха. Он словно ясновидец, помогающий разглядеть психические и физические искушения и опасности. Он предупреждает, подсказывает и помогает их правильно оценить. Однако он никогда не устраняет саму возможность искушения. Ибо, как сказал Св. Антоний Великий, "без искушения нет духовного роста". Искушение является неотделимой составляющей испытания свободной воли человека, неприкосновенной как для Ангела, так и для демона.

Что до последней из пяти функций Ангела-хранителя по отношению к человеку, т. е. заступничества, то от всех прочих она отличается тем, что обращена вверх, к небесам, а не вниз или по горизонтали. Рассматривая вопрос заступничества, осуществляемого Ангелом-хранителем по отношению к своему протеже, мы приближаемся к святому таинству самой сути Ангела-хранителя. Ибо здесь раскрывается природа ангельской любви, обладающей рядом отличительных признаков.

Ангелы-хранители постоянно пребывают над своими протеже. Помимо всего прочего это значит, что они прикрывают его от небес от взора свыше. Тот факт, что люди на земле как бы прикрыты Ангелом-хранителем от Божьего Правосудия, означает - в отличие от охраны, поддержки, оберегания и общения - что Ангелы-хранители суть защитники, адвокаты человека перед лицом Божьего Правосудия. Подобно тому, как Моисей сказал Господу, когда дети Израиля совершили смертный грех, предпочтя золотого идола Богу Живому: "прости им грехи их. А если нет, то изгладь и меня из книги Твоей, в которую Ты вписал" (Исх. 32: 32), так и Ангелы-хранители "прикрывают" своих подзащитных перед лицом Правосудия Господня. Эта задача сводится к произнесению - явному или тайному - тех же слов Моисея. Так Ангелы-хранители защищают своих подопечных.