Хранители времени - Янина Жураковская

— Но и сейчас дрожат… — робко возразил Наблюдатель.

— Ма-а-алчать!!! Я хочу просыпаться и видеть из окна выжженную пустыню и дым, клубящийся над Роковой горой!! Хочу видеть, как орды моих рабов бессчетной лавиной катятся на запад — уничтожать, крушить, стирать в порошок!! Доволен?!

— Фрекен Морган, я люблю вас такой, какая вы есть, — искренне сказал бог. — Не меняйтесь никогда! Грабьте, душите, убивайте!

— Так ты поможешь или нет?

— Зачем? — прикинулся дурачком Наблюдатель. — Сама же говорила, что у тебя всюду глаза и уши, ими и пользуйся.

— Но раньше ты так хорошо не мешал…

— Когда это было?.. Так и быть, сделаю жест доброй воли. С оливковыми ветками и голубями. Знаешь ты, а, быть может, не знаешь… — Наблюдатель замолк.

— Что? Что?

— Ты испортила мне паузу. Я хотел тебя подготовить, но если ты считаешь, что чистые раны зарастают скорее… Сокровище у них.

— Какое сокровище? — недоумённо переспросила фея.

— То самое.

Трюмо, поймав "ту самую" улыбку испуганно звякнуло, покрываясь трещинами, но Наблюдатель к капризам зеркала был привычен и даже бровью не повёл.

— Не поняла…

— Сакроооовище! — с придыханием повторил Наблюдатель.

— А?

— То, чего нет, — пояснил он.

— Ты… сам… как? — спросила Всетемнейшая с той интонацией, с которой обычно говорят у постели тяжелобольных.

— Я — хорошо. Ты стоишь, липа обручий? Да нет, вряд ли… Сидишь? Лучше ляжь и наколдуй себе стакан валерьянки или брому ведро, потому что я начинаю поэтические чтения. Ну, во имя златых крыш Вальхаллы!.. Энного числа месяца знея в два сорок три утра было совершено несанкционированное изъятие безымянного боевого артефакта ПФБСФ (полифункциональный, без стабильной формы) восемнадцатого уровня, инвентарный номер 8-314-21 из спецхрана долины Нирнаэдд, — старательно выдерживая сухой протокольный слог, процитировал Наблюдатель. — Объект был заменен садовым инструментом типа «лейка», перемещён на локацию СП-312 согласно марейской системе координат, преобразован в холодное рубящее оружие типа «секира». В тот же день трансформирован хозяином направленно — в стрелометательное оружие арбалет марки Антарес-8, применён в бою, повторно трансформирован в секиру. Авторские права соблюдены, экслибрис сохраняется при всех…

— Они заполучили сокровище… — пролепетала фея. — То самое. То, чего нет. Артефакт восемнадцатого порядка из нирнаэдского хранилища, а ты говоришь мне об этом только сейчас!.. — Из трубки донёсся вскрик и звук упавшего тела.

— Только не в обморок! — привстал Наблюдатель. — Лучше сразу ко мне в постель.

— Обойдешься! — гневный рявк потонул в бульканье. Фея шумно сглотнула. — Вот теперь поговорим. Ставки принимаешь?

— На что?

— Только не надо этой бальдровской наивности! Будто я не знаю, что это ты на некоем пиру сначала донимал гостей насмешками, а после подпоил пророка настойкой на листьях черемухи и сидел в углу с довольной харей, внимая пророчеству, пока по башке бутылкой не получил! Ничему тебя жизнь не учит!

— Почему же, — осторожно заметил Наблюдатель, — учит, что даже на пиры надо ходить в шлеме. Но с какого перепугу проро… — он быстро перелистнул несколько страниц. — О. Нидхёггов хвост, это я как-то из виду упустил.

— Зато я — нет! Они те самые!! Те самые!!!

— Один к десяти? Нет, маловато. У них такой проводник, а у него такой но… Один к двадцати или даже к двадцати пяти…

— Давай сссразу к пятидесссяти, чтобы уссстроить мне королевссские проводы! — у феи прорезался жуткий змеиный акцент. — Не сссабудь сссплясссать с Хранителями на моем кургане! И поиграть в двуссспинного сссверя ссс этой кошкогласссой ссс…

— Стою на асфальте я, в лыжи обутый, то ли лыжи не едут, то ли я… — с насмешкой перебил её Наблюдатель. — Впервой, что ли? С твоим-то опытом! А на стишки плюнь и разотри! Всякая тварь с тараканами в голове и претензией на третий глаз норовит изречь какую-нибудь героическую страшилку, а мы ей верь? Рагнарёк пророчили, и где он? — бог стрельнул взглядом в Книгу Бытия. Никсы заверещали, стряхивая жгучие искры с волос и кисейных одежд. — Иди, дави на массу, планы лучше клепать на свежую голову.

— Что давить? — не поняла Всетемнейшая.

— Плющь личико подушкой.

— А?

— Спи, моя радость, усни… — фальшиво пропел Наблюдатель. — И если ты после этих Хранителей выживешь, тебе ничего уже не будет страшно. Если выживешь, конечно, — честно добавил он.

— Что значит "если"?! Ты… да ты… мерзавец!

— Да, я такой.

— Пропади ты… пропадом! Всё равно мой верх будет! Чтоб тебе одни тролли снились!

И её темнейшество бросила трубку.

А самое жуткое в тараканах в голове то, что порой они собираются на совет. И тогда пророчества сбываются…

Хотя чаще они сбываются потому, что их стараются обойти. Ух, детки мои, страшилки человечьи! Может, стоило сказать?.. Нет, а то рано обрадуется. Пусть строит себе коварные планы, рассылает шпио… эге! Вылазь. Вылазь, кому сказано. Не то шкуру спущу и голым в Спарфию пущу. Ну-ка… опять ты! Любопытство не только кошку сгубило, но и одного дроу. Давно сидишь? Что слышал? Ай-я-яй, нехорошо врать дяде, дядя врунов не любит, сам такой. К чему обречённость во взгляде, Гарм меня закусай? Ах, да… Ничего, сейчас я добрый. Хлебнешь? Голубичную не предлагаю, но есть чудное вареньице на листьях черемухи. Съедобное, не сомневайся. Ну, будем!

Знал бы ты, парень, как мне эта стерва мне надоела! Триста лет её терплю, хоть бы убил кто! Только пусть сперва должок отдаст. В кости играть все мастера, а как долги отдавать — привет, ваших нет. Пал смертью храбрых в борьбе с мировым добром, развеян по семи ветрам. Ух ты, и свекольное ещё осталась! Вздрогнули!

Хорошо… Под него славно о высоком думать — шепоте трав и плаче ветра, о ночном небе, синем до черноты… Только думается, турсова отрыжка, о работе! О героях, будь они трижды неладны! Ведь по закону подлости голов по пути не сложат, не сгорят и даже не утопнут. Чародей этот, остряк-самоучка без руля и тормозов… Но огненный, за что уважаю. А ведьмочка? Копия тётки Фригг, серьёзная, как сто орочьих шаманов: если влипать, то по самые уши. Не была б такая лохматая, я б её… уххх! Почему в нос? Обидится? Не знаю, не знаю. Хотя эти могут. Что Один им выкручивал, чтобы они согласились на эту авантюру, а? Давай малинового подолью. Ну, за красноречие!

Вот явятся они через недельку-другую, будут ковры топтать, я стану толковать о долге, чести и достоинстве, о том, что Один кругом неправ, и самом деле начну принимать ставки, кто кого изведет… Хотя если капельку не мешать фрекен Морган, может, что и выгорит. Плесни ещё рябинового. За единение, ибо грядущее тёмно!.. По затылку дало? Значит, аконита переложил.