Крылатый человек - Альфред Ван Вогт

Контролер через своего робота внимательно читал мысли Брендера. Он увидел сомнение и неуверенность, противопоставленные человеческому желанию помочь, основанному на логическом убеждении, что это безопасно. Зондируя его мозг, Контролер также увидел, что неразумно, имея дело с людьми, слишком упирать на логику.

— Индивидууму мы можем предложить все, — настаивал он.

— За минуту, по вашему исчислению, мы можем перенести корабль на Марс. Не за тридцать дней, а за тридцать секунд. Знание, как это сделать, останется у вас. Прибыв на Марс, вы окажетесь единственным живым человеком, знающим местонахождение древнего города Ли, центральная башня которого является склепом Зверя. В городе находятся сокровища, буквально на миллиарды долларов, вещи, сделанные из первичного металла, и по законам Земли, пятьдесят процентов найденного принадлежит вам. Вернется ваша удача, вы сможете в тот же день возвратиться на Землю и вернуть бывшую жену и положение в обществе. Бедное глупое дитя, она все еще любит вас, но железные обычаи и воспитание заставили ее вас бросить. Будь она постарше, то имела бы характер не поддаться этим обычаям. Вы должны спасти ее от нее самой. Вы сделаете это?

Брендер был белый, как полотно, кулаки его сжимались и разжимались. Существо невольно просмотрело вспыхивающие в его голове мысли — воспоминание о пухлой белой руке, сжимающей пальцы Памелы, реакцию Брендера на его слова, слова, выражающие именно то, что она думала всегда. Брендер поднял измученные глаза.

— Да, — сказал он, — я сделаю все, что смогу.

Унылая горная цепь спускалась в долину красно — серого песка. Разреженные марсианские ветры вздымали песчаную дымку над зданием.

Этим зданием! Издалека оно выглядело просто большим. Вздымаясь на целую сотню футов над пустыней, оно было сто футов в длину и пятнадцать сотен футов в диаметре. Целые тысячи футов его должны тянуться под неугомонным океаном песка, скрывающим совершенство формы, грациозность линий, безукоризненность красоты, которую давно вымершие марсиане требовали от всех своих конструкций, какими бы большими они ни были. Брендер внезапно почувствовал себя маленьким и незначительным, когда ракеты скафандра понесли его в нескольких футах над песком к этому неописуемому строению.

Вблизи безобразие громадных размеров чудесным образом потерялось в богатстве украшений. Колонны и пилястры были собраны группами, разбивая фасад, собирая и вновь рассеивая его. Плоскость стен и кровли растворялась в богатстве орнаментов и исчезала в игре светотеней.

Существо парило возле Брендера.

— Я вижу, — сказал Контролер, — вы отдаете значительную часть мыслей проблеме, но этот робот неспособен следовать за абстрактными мыслями, так что я не могу следить за ходом ваших размышлений. Однако, мне кажется, вы удовлетворены.

— По — моему, я отыщу ответ, — сказал Брендер. — Но сперва я хочу увидеть замок времени. Давайте поднимемся.

Они взмыли в небо и опустились на край здания. Брендер увидел огромную плоскость и в центре… Он затаил дыхание.

Слабый свет далекого марсианского солнца отражался от устройства, находящегося, казалось, точно пос — редине огромной двери. Устройство было около пятидесяти футов высотой и выглядело серией, кроме серии квадратов, сходящихся к центру, где была металлическая стрела, указывающая прямо вверх.

Наконечник стрелы был не сплошным. Скорее, он выглядел так, словно его разрезали пополам, а затем снова сложили.

Но не совсем плотно. Половинки разделяло около фута пространства. И этот фут соединялся тонким, смутным зеленоватым пламенем силы «йейс».

— Замок времени, — кивнул Брендер. — Я так и думал, что это будет нечто подобное, хотя ожидал, Что он будет больше и более вещественным.

— Не обманывайтесь его хрупким видом, — ответило существо. — Теоретически прочность первичного металла бесконечна, а на силу «йейс» можно воздействовать только универсальной силой, о которой я упоминал, и невозможно предсказать, какой будет — эффект, поскольку тогда возникнет временной беспорядок всей числовой системы, на которой построена эта область пространства. Но теперь скажите нам, что делать.

— Отлично! — Брендер опустился на песчаную насыпь и выключил антигравитационные пластины. Он лег на спину и задумчиво уставился в фиолетово — черное небо. На время исчезли все его сомнения, тревоги и страхи, сметенные силой воли.

— Марсианская математика, — заговорил он, — как математика Эвклида и Пифагора, основана на бесконечности величин. Отрицательные числа были вне их философии. А с введением идеи квадратного корня из минус единицы и сложных чисел математика перестает быть простой системой величин, способной выражаться в картинках. Единственный интеллектуальный шаг от бесконечно малых величин к нижнему уровню всех возможных конечных величин дал концепцию переменного числа, которое колеблется ниже любого определенного числа, не являющегося нулем. Простое число, согласно концепции чистой величины, не имеет реальности в реальной математике, но в данном случае жестко связано с реальностью силы «йейс». Марсиане знали «йейс» как бледно-зеленый поток длиной около фута и развивающий, скажем, тысячу лошадиных сил. Точно он составляет 12 171 дюйм и 1021,23 лошадиных силы, но это неважно. Созданная сила не меняется, протяженность ее не колеблется из года в год десять тысяч лет. Марсиане взяли ее протяженность за основу измерений и назвали ее «ил», а энергию взяли за основную единицу энергии и назвали «рб». Из-за абсолютной неизменности потока они знали, что это будет вечным эталоном. Далее, они знали, что ничто не может быть вечным без существования простой основы. Вся их математика была основана на числах, которые делятся, то есть их можно разделить на части, уничтожить, превратить в меньшие, и числах, которые нельзя факторизировать, уничтожить или поделить на меньшие группы. Любое число, которое можно факторизировать, неспособно быть бесконечным. Значит, бесконечное число должно быть простым. Следовательно, они создали замок и интегрировали его по линии «йейс», откроющийся, когда «йейс» перестанет течь, что будет в конце Времени. Таким образом, они приняли меры для любого вмешательства. Кроме того, побудительный механизм потока они изготовили из первичного металла, который ничем нельзя разрушить. Согласно их математике, все было в порядке.

— Но у вас есть ответ? — нетерпеливо спросило существо.

— Все очень просто, — сказал Брендер. — Марсиане установили величину потока в один «рб». Если изменить этот поток, неважно, в какой степени, он будет составлять уже не один «рб». Получится что-то меньшее. Поток, являющийся универсальным, станет меньше универсального, меньше бесконечности. Простое число перестанет быть простым. Предположим, вы вмешаетесь в него со степенью бесконечность минус один. Тогда вы будете иметь число, делимое на два. Фактически, число, как и большинство больших чисел, немедленно разобьется на тысячу частей, то есть будет поделено на десять тысяч меньших чисел. Если настоящее время лежит где — то вблизи от любого из этих чисел, тогда дверь откроется. Другими словами, дверь будет немедленно открыта, если вы сумеете так вмешаться в поток, что один из факторов попадет в настоящее время.

— Все ясно, — удовлетворенно сказал Контролер, и копия Брендера торжествующе усмехнулась. — Теперь мы используем робота для производства универсала, и Кэйлорн будет вскоре освобожден. — Он громко рассмеялся. — Бедный робот свирепо протестует при мысли о своем уничтожении, но он всего лишь машина, к тому же не очень хорошая. Кроме того, он мешает личному восприятию ваших мыслей. Надоело слушать его крики, когда я поворачиваюсь в его теле.

От этих холодных слов по спине Брендера пробежала дрожь, он слетел с высот абстрактных мыслей. Поскольку интенсивное мышление продолжалось, он с особой ясностью увидел то, что прежде ускользало от него.

— Минутку, — сказал он. — Как получилось, что робот, созданный в вашем мире, живет в том же темпе времени, что и я, а Кэйлорн продолжает жить в своем собственном темпе?

— Очень хороший вопрос, — лицо робота исказилось в торжествующей усмешке, когда Контролер продолжал: — Потому что, дорогой мой Брендер, вас обманули. Верно, Кэйлорн живет в нашем темпе, но это благодаря недостатку его машины. Машина, которую создал Кэйлорн, могла переносить его, но не адаптировать к каждому новому пространству, куда он попадал. В результате, он был перенесен, но не адаптирован. Мы, конечно, сумели, с его помощью, перенести такую маленькую штуку, как робот, хотя знали о конструкции машины не больше, чем вы. Короче, мы можем пользоваться этой машиной, но секрет ее конструкции заперт внутри нашего первичного металла и в голове Кэйлорна. Изобретение Кэйлорна — одна из тех случайностей, что могут не повториться миллионы наших лет. Теперь, когда вы снабдили нас методом возвращения Кэйлорна, мы построим множество межпространственных машин. Наша цель — завладеть всеми пространствами, всеми мирами, особенно обитаемыми. Мы хотим быть абсолютными правителями всей Вселенной.