Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1985-1991 - Светлана Бондаренко

Я могу так поставить вопрос. А другой человек скажет, что смысл его жизни — выпить двести тысяч бутылок водки. Он будет всю жизнь стремиться к этому. То есть каждый человек может придумать себе смысл, но нет Бога, который бы сказал: смысл твоей жизни в том-то и том-то… А психика человеческая отталкивается от этого обстоятельства. Человеку всегда кажется: ну как же так: я — мыслю! Я — существую! Я — испытываю чувства! Я — мыслящее существо, я разумен, наконец! Не может быть, чтобы я появился просто так! Возник, просуществовал какой-то микроквант времени и исчез навсегда совершенно бессмысленно… Не может быть, чтобы так было!..

Вот из таких или приблизительно таких мыслей и воплей, по существу, и складывается представление, даже уверенность в том, что человеческая жизнь имеет смысл. Тем более, когда додумаешься, хочется понять, что есть смысл человечества. Ладно, готов человек осознать, что такое в конечном счете один человек? Отдельная мошка. Но человечество — это грандиознейшее явление природы?! Неужели и оно не имеет смысла, как не имеет смысла… Ну, я не знаю… Тихий океан?!

В какой-то момент возник Всемирный океан. Какой смысл океана? А хрен его знает. Возник Кавказский хребет. Какой смысл Кавказского хребта? Неизвестно. Возникло человечество. В чем смысл человечества?.. Можем ли мы задавать такой вопрос? В общем, ясно, конечно, что не можем. Нет смысла… То есть, повторюсь с невольным каламбуром: нет смысла в том смысле, что нет некоего сверхсущества, которое могло бы сказать нам: «Вот я вижу, куда идете вы… Вы возникли для того, чтобы через полтора миллиарда лет произошло то-то и то-то… Если бы вы не возникли, этого бы не произошло. Значит, ваш смысл как бы в том, что произойдет это событие».

Такого высшего существа нет. Догадаться, зачем возникло человечество, нельзя. И, следовательно, само понятие смысла жизни, смысла существования как бы тоже становится бессмысленным. Но… Как я уже сказал выше, никакому отдельному человеку, отдельной личности не зазорно придумать смысл жизни для себя лично. Точно так же, как никому не зазорно представить себе аналогичный смысл для всего человечества. Никогда не удастся обосновать корректность постановки этого вопроса…

— Но и опровергнуть…

— Но и опровергнуть, действительно… Так вот, если вообще можно говорить о смысле существования, то он, конечно, заключается в том, чтобы строить будущее. Определенное будущее. Отсюда как раз, из презумпции этого смысла, проистекают все бесконечные утопии, которые создавались на протяжении истории человечества. Это, по сути, попытки человечества построить для себя ту цель, к которой имеет смысл идти. Потому что идти просто так представляется… обидным!

Огромное количество мыслящих существ прет куда-то, непонятно куда, неизвестно зачем… Как стадо баранов… Дико как-то. Обидно! Вот и приходится говорить себе: давайте построим облик того будущего, к которому могли бы идти. Так у нас появится цель. Дальняя. Только не все ее видят. Вот одна из задач писателя состоит в том, чтобы определенное будущее сделать целью движения человечества. Хотя бы на короткий промежуток времени. Но это должно быть непременно светлое будущее. Только в этом смысле то, что вы назвали давлением будущего на человека, будет позитивным.

— И формы такого будущего определяются настоящим?

— Безусловно.

— Иными словами, для того, чтобы сделать верный выбор, мы должны внимательно всматриваться в окружающую действительность, пробуя различить в ней те самые «щупальца будущего», которые вот уже на протяжении двух десятилетий путешествуют из одной повести братьев Стругацких в другую?

— Можно и так истолковать… Хотя, опять же, при этом каждый человек должен понимать, что то будущее, которое наступит, обязательно будет отличаться от того, к которому мы стремимся. Это неизбежно. И когда, скажем, Белинский писал в 1842 году — цитирую по памяти: «Завидую внукам и правнукам нашим, которым суждено увидеть Россию через сто лет…» — вряд ли он бы обрадовался, если бы его вдруг перенесло в 1942 год, куда-нибудь под Сталинград…

<…>

4 ноября публикуется информация о пресс-конференции БНа в ленинградском Доме писателя.

<…>

Недавно в Красной гостиной Дома писателя состоялась пресс-конференция крупнейшего советского писателя-фантаста Бориса Натановича Стругацкого для ленинградских писателей в рамках секции фантастической и приключенческой литературы ЛО СП СССР. В течение двух часов писатель отвечал на многочисленные вопросы аудитории.

Разговор шел о судьбе таких произведений, как «Хромая судьба» и «Град обреченный», напечатанных в позапрошлом и нынешнем году в журнале «Нева».

<…>

Демократический процесс, происходящий в нашей стране, позволил в этом году увидеть свет роману «Град обреченный». У Стругацких впервые не осталось ни одного произведения, ожидающего публикации.

Особый интерес вызвал вопрос о существовании 80 неопубликованных работ братьев Стругацких. Писатель ответил, что ему действительно известно о существовании примерно такого количества подделок «под Стругацких». В размноженном виде они продавались на «черном» рынке. Пик их фабрикации пришелся на начало 70-х годов, когда книги Стругацких практически перестали издаваться. Реакция чиновников на произведения, обличающие пороки бюрократии и преступления культа личности (повести «Улитка на склоне», «Сказка о Тройке», «Гадкие лебеди»), была однозначной — запретить. Одновременно в печати прокатилась волна злой и некомпетентной критики.

<…>

В ходе встречи речь зашла и о романе «Отягощенные злом, или Сорок лет спустя» (журнал «Юность», № 6, 7 за 1988 год), включающем два разных сюжета. Оказывается, существовала договоренность с известными писателями братьями Вайнерами о совместном написании фантастического детектива. Стругацкие принялись за дело. Так возникла история человека, скупающего людские души. Поскольку чрезмерная занятость Вайнеров не позволила им принять участие в работе, Стругацкие стали самостоятельно развивать этот сюжет.

После апрельского (1985 года) Пленума ЦК партии, положившего начало перестройке, у писателей родилась идея описать события, происходящие в начале XXI века в одном из провинциальных городов России. Б. Стругацкий сказал, что еще пять лет назад видел четкую (и предельно мрачную) перспективу развития нашей страны, а сегодня будущее впервые стало многовариантным. Писатель смотрит на перестройку с большой надеждой. Стругацкие захотели описать наше, еще совсем туманное, близкое будущее. А потом эти две линии переплелись, и на свет появилось новое интересное произведение. Очень рекомендую вам прочесть его.