Зеркальное отражение : Стальные пещеры. Ночь,которая умирает - Айзек Азимов

«Пока что Дэниел справился со своей задачей хорошо — собрал всех сразу, посмотрим, что будет дальше», — нервно подумал Бейли. Его сердце билось сильными толчками. Он еще раз оглядел собравшихся спейсеров. Каждый из них смотрел на него из своего дома. Убранство, меблировка, освещение в каждом доме были различными, от одного этого могла закружиться голова.

Илайдж Бейли прочистил горло и начал:

— Я хотел бы обсудить с вами вопрос об убийстве правителя Рикэна Дельмара с точки зрения мотива преступления, возможности для его совершения и средств, примененных для…

— Вы собираетесь держать длинную речь? — прервал землянина Атлбиш.

— Возможно, — резко ответил Бейли, — но прошу не мешать мне. Я приехал сюда специально для расследования происшедшего убийства. Это моя профессия, и я лучше, чем вы, разбираюсь в подобных вопросах. («Ничего нельзя им спускать, или все пропало, — лихорадочно твердил он себе. — Во что бы то ни стало надо суметь взять над ними верх».) Прежде всего остановимся на мотиве, — продолжал Бейли, решительно отчеканивая каждое слово. — Труднее всего установить именно мотив преступления. Возможности и средства для совершения преступления выяснить гораздо легче. Это — объективные факторы. Мотив же преступления бывает субъективным. Иногда он понятен окружающим, иногда — нет. Более того, мотив преступления может существовать у самого, казалось бы, неподходящего индивидуума. Все собравшиеся здесь убеждены, что убийцей является жена покойного. Об этом мне было сказано всеми с полной уверенностью. Никто другой, как вы полагаете, физически не мог совершить преступления. Допустим, что это так. Рассуждаем следующим образом. Каков же мог быть мотив для подобного столь необычного на Солярии преступления? Правитель Лабиг сообщил мне, и это было подтверждено самой Гладией Дельмар, что у нее часто происходили жестокие ссоры с мужем. Ссора и вызванное ею состояние аффекта может, в принципе, привести к тяжелым последствиям, даже к убийству. Очень хорошо. Но возникает следующий вопрос. А могут ли у кого-нибудь другого существовать серьезные причины желать смерти Рикэна Дельмара? Вот, например, правитель Либиг…

При этих словах спейсер вскочил. Он угрожающе протянул руку в направлении Бейли.

— Думайте, что говорите, землянин! — крикнул он.

— Я только рассуждаю… пока… — холодно ответил Бейли. — Вы, доктор Либиг, работали вместе с Рикэном Дельмаром. Вы лучший специалист в области роботехники на Солярии. Вы сами так утверждали, и я не имею оснований не верить вам.

Либиг улыбнулся с видом превосходства.

— Но, — по-прежнему невозмутимо продолжал Бейли, — я установил, что покойный Дельмар собирался прекратить совместную работу с вами. Он не одобрял кое-какие ваши идеи и методы.

— Ложь, чепуха! — снова крикнул Либиг.

— Возможно. Ну, а если это было бы все-таки правдой? Разве вам не хотелось бы избавиться от него прежде, чем он публично заявил бы о разрыве ваших отношений, а? А вы, госпожа Канторо? — быстро продолжал Бейли, не дав времени Либигу опомниться. — Разве смерть Рикэна Дельмара не поставила вас во главе весьма важного на Солярии предприятия?

— О небеса! — воскликнула Клариса. — Разве мы уже не обсуждали этого?

— Обсуждали, но честолюбие — фактор, который нельзя так просто скидывать со счетов. Что же касается доктора Квемота, то он имел привычку играть в шахматы с покойным Дельмаром и постоянно проигрывал. Возможно, ему надоело всегда оставаться в проигрыше.

— Полагаю, что проигрыш в шахматы, безусловно, недостаточно веский мотив для убийства, инспектор, — мягко вставил социолог.

— Все зависит от того, насколько серьезно вы относились к игре. Случается и так, что мотив, которым руководствовался преступник, кажется совершеннейшей чепухой всем, кроме него самого. Но не в этом дело. Я хочу доказать вам, что мотив еще далеко не все. Практически у каждого может найтись более или менее веский мотив, особенно когда дело касается такого человека, каким был покойный Дельмар.

— Что вы хотите этим сказать? — негодующе воскликнул доктор Квемот.

— Только то, что Дельмар был хорошим солярианином. Все вы так о нем отзывались, не правда ли? Он полностью отвечал всем самым строгим требованиям вашего общества. Он был идеальным гражданином, идеальным человеком, почти абстракцией. Разве можно испытывать какие-либо теплые чувства к такому человеку? Его совершенства только заставляют каждого осознавать собственные слабости и дефекты. Один поэт древности, английский поэт девятнадцатого века, некий Теннисон, писал: «Если у человека нет недостатков, значит он сам и есть сплошной недостаток».

— Но человека не убивают только за то, что он слишком хорош, — поморщилась Клариса Канторо.

— Откуда вы знаете? — возразил детектив. — Разве у вас есть хоть какой-нибудь опыт в данном вопросе? Однако в одном я с вами согласен. Дельмар был убит не потому, что он был слишком хорош, и не потому, что слишком хорошо играл в шахматы, а по гораздо более веским причинам. Мне стало известно, что покойный Дельмар узнал о существовании на Солярии конспиративной организации. Эта организация подготавливала нападение на остальные миры Галактики с целью их завоевания. Рикэн Дельмар был решительно против целей и существования этой организации. Разве для ее членов не было важным вовремя избавиться от Дельмара, человека с большим влиянием на Солярии? Любой из вас, здесь присутствующих, мог быть членом этой организации, в том числе и Гладия Дельмар. Я даже не исключаю главу Департамента Безопасности, правителя Атлбиша.

— Неужели? — презрительно заметил спейсер.

— Конечно. Вы почему-то пытались прекратить расследование преступления, как только после отравления правителя Груэра вы заняли его пост, не так ли?

Бейли сделал несколько глотков воды из свежераспечатанного пакета. Пока все шло хорошо. Соляриане сидели тихо и слушали внимательно. Отчасти потому, что подобные встречи были для них редкостью. У них не было опыта жителей Земли.

— Далее, — продолжал Бейли, — следует обсудить вопрос о возможности совершить преступление. Общее мнение таково, что только госпожа Дельмар имела такую возможность, поскольку она одна могла находиться в личном контакте с жертвой. Но можно ли быть так уверенным в этом? Предположим, что некто, нам пока неизвестный, решил устранить Рикэна Дельмара. Разве при этом соображения о неприятности личного присутствия не отойдут на второй план? Разве каждый из вас не пренебрег бы подобным неудобством и не мог бы прокрасться в дом Дельмара и…