История Петра Великого - Александр Густавович Брикнер

мешало взаимным любезностям и соблюдению внешних форм учтивости и приветствия. Город Амстердам во время присутствия там царя сделался местопребыванием многих политических деятелей, министров, дипломатов, которые побывали с визитами у царя. Жители города устраивали празднества разного рода[770]. Магистрат старался угождать царице Екатерине, оставшейся в Амстердаме во время пребывания Петра во Франции и в Бельгии.

Петр в Голландии в 1717 году особенно занимался изучением всего того, что относилось к торговле, поэтому-то его интересовал коммерческий флот голландцев. Далее он находился в близких сношениях с художниками и учеными, покупал картины и книги, осматривал разные коллекции и проч.

Из Амстердама осенью Петр через Магдебург отправился в Берлин, где в продолжение всего этого времени происходили переговоры об условиях мира со Швецией и где еще за несколько дней до приезда царя происходили конференции между русскими и прусскими министрами.

У современников ходили разные слухи о странностях Петра во время его пребывания в Берлине. Он отличался особенной бережливостью[771]. Что касается политических дел, то был учинен концерт. Гавельбергский договор был возобновлен и утвержден во всех пунктах таким образом, что если кто из северных союзников заключил бы отдельный мир со Швецией, по которому шведы остались бы опять в Германии, или если кто-нибудь стал бы принуждать короля прусского к уступке Штетина с округом, то Россия и Пруссия препятствуют этому вооруженною силой, соединив свои войска. Царь, сообщив королю, что он сам начал вести переговоры со Швецией о мире, обязался о всех этих сношениях немедленно и верно сообщать находящемуся при его дворе прусскому министру, и проч.[772]

Петр не долго оставался в Берлине, и через Данциг, Ригу, Пернаву, Ревель и Нарву возвратился в Петербург.

Путешествие царя продолжалось более 20 месяцев. Никогда царь так долго не был в отсутствии. Не на отдых, впрочем, вернулся царственный работник. Накопилось множество дел. В разных письмах из Петербурга за это время говорится о беспорядках, происходивших в России вследствие продолжительного отсутствия царя[773]. Нужно было заняться разбором множества случаев злоупотреблений, судом над царевичем, приготовлением дипломатического съезда на Аландских островах и на всякий случай разными мерами для продолжения войны.

Глава V.  Окончание Северной войны

Недоброжелатели России не переставали надеяться лишить Петра результатов побед, одержанных над Швецией. Особенно Англия упорно действовала наперекор интересам России. Могущество России для держав в Западной Европе казалось опасным, поэтому противники Петра желали невыгодного для России мира.

При всем том, однако, все более или менее нуждались в окончании многолетней войны, в отдыхе. И в Швеции общим желанием был мир. После Полтавской битвы там господствовало уныние. Ходили тогда слухи, что Карл XII не остался в живых. Были люди, видевшие в нем единственное препятствие к заключению мира и потому желавшие ему смерти; начали сравнивать Карла XII с лишенным ума королем Эрихом XIV[774].

Сам Карл, впрочем, как мы видели, искал случаев к открытию переговоров о мире. Всякая попытка такого рода для шведского короля представляла еще ту выгоду, что вступление им в сношения с Россией легко могло посеять раздор между Петром и его союзниками.

Во время пребывания Петра в Голландии летом 1717 года, как мы видели, Куракин и Герц пришли к соглашению относительно съезда шведских и русских дипломатов на Аландских островах для переговоров о мире. В то же время, однако, были возобновлены переговоры России с Данией о предполагаемом десанте в Шонию. Вскоре оказалось, что Петр не мог надеяться на союзников. Дания не переставала питать сильное недоверие к царю. Даже Пруссия начинала действовать подчас наперекор интересам России. Русский посланник в Берлине не раз должен был выслушивать совет, что Россия при заключении мира должна руководствоваться началами умеренности, уступчивости и воздержания.

Пруссия объявила, что готовность Петра не настаивать на уступке ему всей Финляндии еще не может считаться достаточным доказательством миролюбия царя. Считали возможным, что Петр откажется и от присоединения к своим владениям Ревеля. Русские старались доказать, что приобретение всей Лифляндии Россией должно считаться ручательством за сохранение мира на северо-востоке Европы. При всей натянутости отношений между Пруссией и Россией все-таки прежний союз оставался в полной силе. Союзники обещали сообщать друг другу о всех частностях положения дела и во время переговоров о мире.

С Англией еще в 1717 году происходили переговоры о мерах к скорейшему окончанию войны. Русские выставляли на вид, что по известной несклонности Карла к миру нужно принудить его к тому силою оружия, предлагая соединить английский флот с русским для общего нападения на Швецию. Эти операции, по мнению Петра, должны были повторяться, пока Северная война не кончится благополучным миром. Король Георг I не согласился на это предложение, указывая на ограниченность своей власти, на нерасположение к военным действиям парламента и проч. К тому же, как полагал русский посол в Лондоне, французский дипломат Дюбуа, находившийся в то время в английской столице, старался противодействовать сближению России с Англией[775].

В мае 1718 года начались переговоры на Аландских островах. Уполномоченными со стороны Швеции были Герц и Гилленборг, со стороны России – Брюс и Остерман. Сам Петр составил для своих уполномоченных подробный наказ, из которого видно, в какой степени было трудно согласовать интересы России и ее союзников Пруссии и Дании. Союзникам Петр обещал не скрывать перед ними частностей негоциации о мире. Теперь же он не мог не подумать о сепаратном мире, о заключении тайного соглашения между Остерманом и Гёрцом. В конфиденциальном письме царя к Остерману предписывалось последнему обещать Герцу в подарок 100 тысяч рублей и другие награды, если бы он трудился заключить выгодный для России мир. Далее сказано, между прочим: «Если король уступит нам провинции, которые теперь за нами (кроме Финляндии), то мы обяжемся помочь ему вознаградить его потери в другом месте, где ему нужно».

Тотчас же после открытия съезда шведские уполномоченные объявили, что Лифляндия и Эстляндия составляют естественные бастионы королевства Шведского и что королю лучше потерять все в другом месте, чем уступить их России. Остерман старался подействовать на прибывшего на съезд генерал-адъютанта Шпарре, пользовавшегося особенным доверием короля. Далее русские дали почувствовать шведам, что царь был бы готов действовать заодно со Швецией против Англии и, например, поддерживать претендента из дома Стюартов против Георга I.

Особенно упорно спорили о Ревеле, на уступку которого Герц никак не соглашался. Затем Герц целый месяц был в отсутствии и вернулся в Аланд с новым наказом, в силу которого он объявил, что король не иначе может согласиться на уступку Ревеля, как если получит эквивалент из датских владении, и желает, чтобы царь ему в том помог. Дальнейшее затруднение представлял собой Выборг. Русские уполномоченные объявили, что этот город от Петербурга в близком расстоянии и