Рукописный девичий рассказ - Сергей Борисов

И к ней, Алене, пришло счастье. По возвращению из Вены она сообщила, что опять ждет ребенка. Нельзя описать радость Шервинского, у него будет ребенок от любимой и любящей женщины.

Ночью Максим не мог уснуть. Он курил, курил. Сон никак не хотел приходить. Он думал о ней. Неужели влюблен. На другой день в гости его ждали родители. С ходу он начал расспрашивать об Алене Шервинской.

Мать всегда любила, и в своем разговоре упомянула, что у Ильюшки через неделю день рождения, исполняется три года. Шервинские пригласили ее, Евгению Васильевну. Но почему? Почему они пригласили на день рождение его мать. Он опять думал ночью. И вдруг подсчитав в уме, он понял, что сын Алены не может быть сыном Антона. Лишь только если он недоношенный. Он позвонил матери, заставил ее рассказать все. Материнское сердце не устояло перед уговорами сына.

Алена — мать его сына. Нужно бороться и вернуть их обоих или, в крайнем случае, хотя бы сына.

Алена поначалу говорила, что он не сын Макса. Тогда Максим обложил ее фактами. Шервинской пришлось рассказать все о рождении Ильи. Он, Максим, постоянно говорил Шервинской о своей любви, когда та оставалась одна. Но такое было очень редко, — на всех вечеринках они с мужем появлялись вместе, выглядели очень счастливо. Максим возненавидел друга. Ему нужна была эта женщина. Он готов был заполучить ее любыми способами. Но ничего не удавалось. В обществе она бывала лишь с мужем. А дом охраняли здоровенные мужики. Рассчитывать не на что.

Еще не разу Максиму не удавалось увидеть Илью. Не заполучив Алену, он хотел забрать сына. Видел лишь его фото. Алена и это предусмотрела. Мальчик всегда был под охраной.

Максим пошел на хитрость. Он обратился за помощью к матери. Ничего не подозревавшая Евгения Васильевна попросила Аленушку привезти Илюшку на пару деньков погостить. Шервинская не могла отказать пожилой женщине. К тому же та была родной бабушкой Илье. Максим там познакомился со своим ребенком, решил забрать его и начать новую жизнь, со своим ребенком. Увез его и исчез. Евгения Васильевна и Шервинские сходили с ума. Антон нанял человека, чтобы тот нашел Макса и его сынишку.

Прошла неделя. Никаких вестей. Лишь через две недели Максим обнаружил себя Он хотел рвануться за границу вместе с ребенком Но так как его искала уже и милиция, и ФСБ, по оформляемым документам его вычислили. И арестовали. С Ильей было все нормально.

Евгения Васильевна понимает сына, но простить его она пока не смогла. Шервинские сейчас очень счастливы. У них родилась дочь, которую решили назвать красивым французским именем — Николь, Николь Шервинская. Так две половинки на млечном пути нашли друг друга. И они любят и любимы.

Ольга Н.

[без названия]

Жарко. Солнце палит невыносимо. «Хоть бы дождик пошел. Вон даже мухе шевелиться лень... Домбик из будки даже не выходит. Бедная моя собаченька, жарко тебе. Надо тебе водички подлить в миску. Какая уж тут учеба! Мозги скоро совсем расплавятся. Хоть бы экзаменов не было. Так нет же, будут, и целых три! Это невыносимо!» Света сидела в тени на подоконнике, свесив ноги, на одной из которых покачивалась стоптанная белая босоножка, готовая вот-вот упасть.

«Ножки, ножки, как же вы загорели-то у меня. А в целом довольно-таки ничего. Конечно, худоваты немного, но говорят же: «Были бы кости — мясо нарастет».

Думать было лень. Вообще все было лень. В ворота вбежала ее подруга. Домбик даже не поднял головы, чтобы посмотреть, кто так нахально вторгся на его территорию. Он лишь зевнул широко во всю пасть. «Ага! Подал знак хозяйке, что гостью заметил», — подумала про себя Света.

— Привет! Ну и жарища сегодня! На речку пойдем?

— Сейчас?

— А когда еще?! Прокиснешь так совсем, и на экзамены идти будет некому.

— Ой, не говори... — она спрыгнула на землю. Подол юбки встрепенулся, подпрыгнул вместе с ней и упал на ее поджаренные солнцем ноги. — Сейчас переоденусь. Подожди.

Через несколько минут подруги шли к реке. Ее поверхность блестела, переливалась, как ртуть, блестками. Они слепили глаза.

— Не обманешь, — сказала Светлана, сбрасывая на траву сарафан, — ты прохладненькая. Не прикидывайся горячей.

Она вошла в воду и поплыла. Вскоре ее догнала Марина.

— Свет, я поплыла за кувшинками, бусы сделаю.

Наплававшись, наплескавшись, девчонки устроились на плотике, спустив ноги в воду. Марина делала бусы из цветов кувшинки, разделяя его стебель маленькими столбиками направо и налево. Покончив с работой, она одела их себе на шею.

— Кра-со-та! Из одного цветочка такое роскошное ювелирное изделие. Словно я солнышко себе в бусы вплела... Свет, я еще в воду хочу. Ты посиди, если хочешь... Я тебе тоже кувшинок надергаю.

Света замечталась. «Небо, какое оно голубое, бездонное... Что там? Неужели там так голубо и пусто? Ни одного облачка. Облака это жители неба? Где они? Им тоже жарко? А Андрюха меня не замечает... Вот такую загорелую, высокую, худенькую девчонку, а ведь он нравится мне. Сколько еще слез из-за него пролью. Он только Томку свою и видит. Будто кроме этой дуры конопатой на земле и нет никого!»

Вдруг ее толкнули в спину. Уйдя под воду, она поняла, что если сейчас не сгруппируется, не возьмет себя в руки, ей уже не вынырнуть, и течение унесет ее под плотик. А там живет... Ну уж нет! Где небо? Где солнце? Она с силой рванулась вверх.

Вода вытолкнула ее на поверхность. «Конечно, тебе и так хватает мусора. Зачем тебе еще один утопленник», — мысленно сказала она воде.

На плотике, улыбаясь во всю обгорелую физиономию, сидел на корточках ее сосед-одногодок Саня. Его рыжие волосы радовались солнцу, тянулись к нему, сливались с ним.

— Ты чего?! Я уж думал, утонула. Сказала бы, что с реакцией дело плоховато. Я уж за тобой следом нырять хотел.

— Дурак ты, Саня. При чём здесь реакция? Тебе медаль нужна, и чтоб большими золотыми буквами на ней было написано «Самому тупому». У тебя вообще мозги есть?

Подплыла Маринка.

— Слышь, Маринка, твоей подруге лечиться надо. Определенно. Плавать не умеет, а все камни в мой огород.

— Светка плавать не умеет?! Ну, ты сказал!

— Зачем столкнул меня? Я так сидела хорошо! Пришел, придурок, столкнул в воду. Иди отсюда, куда шел.

— На пляж шел. Там Андрюха с Томкой меня ждут, а я тут с вами лясы точу. Пока! Не утони, сокровище. И не сгори!

Он побежал по тропочке, ведущей к пляжу.

«Там Андрей! Как же так? И опять с этой дурой! Почему не я с ним?»

— Марина, может, мы тоже на пляж пойдем?

— Да ну... Там народу куча, и вода вся взбаламучена. Пусть они сами там в грязи плюхаются. Здесь-то посмотри, какая водичка!

Она зачерпнула воду в ладоши и подбросила ее вверх. Водные брызги ослепили Светку игрой красок, а затем опустились на ее лицо, плечи прохладными каплями.

— Ладно, не пойдем. Выходи из воды. Ты уже посинела вся.

— Ага.

Легко подтянувшись на руках, она вырвалась из объятий воды и села на плотик рядом со Светкой.

«Как русалочка из сказки», — подумала та.

— Ты на пляж из-за Андрея хочешь пойти? Только честно отвечай.

Светлана поправила упавшую на глаза русую челку.

— Да, конечно. Что мне там еще делать? На дурочку его я и в другое время посмотреть могу.

— Не шипи ты, как гусь! Подумаешь, Андрюха какой-то! Тоже мне красавца нашла. Ты посмотри на него. Уши оттопыренные. Дылда какой-то. Худой, длинный, сутулый... Только и прелести — глаза как васильки синие. Ну, на кой он тебе? Ты во какая! — она показала руками перед собой. — Фигурка что надо! Ножки, талия, личико, глазки — все при тебе, лучше бы на Димыча посмотрела. Он же каждое твое желание выполнять готов! А ты... Андрюху какого-то разглядела. Ходит вечно, как знак вопроса. Да ну тебя! Ничего ты вокруг со своей любовью не видишь. И у него видно свет клином на Томке сошелся, — она вздохнула. — Да очнись ты. Поплыли?

Маринка снова юркнула в воду и поплыла к противоположному берегу. Там она встала лицом к Светке и крикнула:

— Ну, хочешь, я скажу ему, что ты любишь его?

— Светка вскочила и, топнув ногой, крикнула в ответ:

— Только попробуй! Век тебе не забуду!

Она рассмеялась и потянулась всем телом к солнцу. Потом решила, что пора тоже искупаться.

Вот эту-то картину застала троица, идущая по тропинке. Андрей увидел стройную фигурку, тянущуюся вверх. Солнце окутывало, ласкало ее своим теплом, запутывалось в ее русых волосах лучами.

— Что за девчонка? — подумал он.

— Утопленница, — словно ответил на его вопрос Саня. — Светка, ты еще жива? Вот чудо-то!

«Это же моя одноклассница! Как я ее не узнал? Жара...» — сказал сам себе Андрей.

— Привет, Света!

— Здравствуй, Андрей! Ты, Саня, ко мне лучше не подходи. Мы с тобой потом по-соседски поговорим. Я тебе все припомню. Ты сам утопленником будешь.

— Светка, мы вообще-то к вам пришли. Здесь водичка-то почище будет. Да, знакомьтесь, это Тома. Тома, это Света. А вот и Маринка в речке плюхается. Маринка, плыви сюда, — крикнул он.