Порт-Артур. Том 1 - Александр Степанов

Сам Гудима с утра обходил батарею, затем сидел недолго в канцелярии и возвращался к себе. Дома он открывал толстую тетрадь с замком и мелким, бисерным почерком писал свои мемуары. Помимо этого, Гудима занялся также Шуркой Назаренко. Он лихо закручивал вверх свои усы колечком и внимательно оглядывал девушку. Вскоре он предложил ей брать у него книги для чтения и своей ласковой простотой завоевал расположение не искушенной жизненным опытом Шурки.

Седьмого мая Звонарева вызвали в Управление артиллерии, где сообщили, что он вместе с командой с Электрического Утеса откомандировывается в тринадцатую сводную роту, расположенную на цзинджоуских позициях.

– Я посылаю туда вас, Сергей Владимирович, – говорил ему Белый, – так как там нужен инженер для наладки прожектора и электрического освещения и надо дооборудовать кое-что на батареях. Вы будете находиться в подчинении командира роты штабе капитана Высоких. Перед отъездом загляните к генералу Кондратенко, он хотел вас видеть. Желаю вам успеха! – И генерал крепко пожал ему руку.

На улице Звонарев встретил Варю Белую, которая, видимо, поджидала его.

– Вы сегодня едете в Цзинджоу? – спросила она. – Там будет большое сражение, и вообще там очень опасно. Вам надо быть осторожным и не бравировать зря.

– Вы ведь знаете, что я известный трусишка! – улыбнулся Звонарев.

– Вы только со мной трусите, а я совсем нестрашная, – печально заметила Варя. – Японцев же вы но боитесь, я это знаю!

– Грешен, больше боюсь амазонок!

– Я вовсе не амазонка, а всего только не кисейная барышня. Вы возьмите с собой бинты, вату и тому подобное, чтобы, в случае чего, все было под рукой. А главное, берегитесь!

– Я не собираюсь ни умирать, ни получать ранения.

– Это вовсе от вас не зависит. Пока до свидания!

– Где? – спросил Звонарев. – Быть может, и на том свете. Предпочел бы какое-нибудь место поближе.

– Постараюсь исполнить ваше желание. – И девушка упорхнула.

Побывав у Кондратенко и получив у него подробные инструкции, Звонарев на обратном пути зашел к Риве. Там он застал Андрюшу, который по-домашнему валялся на диване в гостиной. Рива заботливо варила ему какое-то укрепляющее снадобье.

Узнав, что прапорщик едет в Цзинджоу, оба забеспокоились.

– Там, брат, тебя в два счета могут угробить. Это тебе не скоротечный бой эскадры: постреляли и ушли. Там как начнут стрелять, так целый день и будут палить без остановки, – пугал Андрюша.

– Там, должно быть, очень страшно. Мы с Андрюшей будем сильно за вас беспокоиться. Как только вернетесь, немедленно заглядывайте к нам, – вторила ему Рива.

– С завтрашнего дня я назначен на «Отважный». Может, нас и пошлют поддерживать вас с моря, – добавил Акинфиев.

Распростившись с друзьями, прапорщик направился домой. На другой день утром он с первым взводом своей роты выехал в Цзинджоу.

Часть вторая

Глава первая

Тридцать первого марта 1904 года погиб на «Петропавловске» адмирал Макаров. Первого апреля об этом узнал адмирал Того и тотчас телеграфировал в Токио, а уже через день, второго апреля, японская главная квартира отдала приказ начать десантную операцию по высадке на Ляодуне Второй японской армии под командованием генерала Оку. Так расценили в Токио гибель русского флотоводца. Японцам стало ясно, что обезглавленный потерею командующего русский флот не сможет помещать намеченной операции. Боевой дух, который так старательно поддерживал на флоте погибший адмирал, сменился полным упадком. Вполне боеспособная эскадра вместо активных действий в море спряталась в закрытый порт и не решалась оттуда выйти. Деморализованная, она оказалась бессильной помешать противнику произвести перевозку на восьмидесяти трех транспортах из Кореи на Квантун целой армии в составе тридцати шести батальонов пехоты, семнадцати эскадронов кавалерии и двухсот шестнадцати орудий, всего свыше пятидесяти тысяч человек.

В Порт-Артуре узнали о появлении японского флота с десантом в бухте Ентоа около Бидзиво днем двадцать первого апреля. Насмерть перепуганный наместник Алексеев, ни с кем не попрощавшись, спешно покинул Артур, назначив начальника своего походного морского штаба адмирала Витгефта на должность командующего эскадрой.

В районе высадки вражеского десанта находилась Четвертая дивизия генерала Фока, но он ограничился лишь ролью зрителя и ничего не предпринял для того, чтобы оказать сопротивление врагу. В Артуре происходили беспрерывные заседания адмирала Витгефта с целью выработки плана противодействия японцам на море. Зараженные оборонительными тенденциями Витгефта, командиры судов и младшие флагманы в один голос высказывались против каких-либо активных действий. Задержать высадку десанта, по мнению моряков, могли только сухопутные части, а в штабе Стесселя считали, что главная роль в борьбе с десантом противника принадлежит флоту и сухопутные части должны лишь добивать остатки высадившегося войска.

Даже получив прямой приказ Алексеева выслать навстречу десанту броненосец «Пересвет»с пятью крейсерами и десятью миноносцами, Витгефт не выполнил его под различными пустыми предлогами. В результате двадцать первого апреля японцы начали высаживать десант.

Погода им не благоприятствовала. Разразившийся на следующий день сильный шторм с дождем и вихрями почти на неделю задержал высадку десанта. Зато эта же погода очень облегчила бы действия русских миноносцев; воспользовавшись ненастьем, они легко могли бы подойти незамеченными к вражеским кораблям на торпедный выстрел.

Такая задержка с высадкой десанта, кроме того, позволяла сосредоточить к месту высадки не только всю дивизию Фока, но и подтянуть силы из Артура и даже Манчжурии. Но ни моряки, ни сухопутное начальство ничего не сделали, чтобы помешать японцам. Стессель разрешил Фоку действовать «по своему усмотрению, но в большой бой не ввязываться», а Витгефт попросту не выслал на море ни одного корабля. Четверо суток передовой эшелон японского десанта в составе батальона при четырех орудиях был полностью отрезан от эскадры и лишен какой бы то ни было поддержки с ее стороны. Дивизия Фока легко могла его уничтожить, но генерал ничего не предпринял для этого.

Все поведение как Витгефта, так и Фока со Стесселем явилось прямым предательством и изменой.

Только по прошествии семи суток, когда основная масса японской армии уже была высажена на берег, Фок двинул к месту высадки две роты с полубатареей. Этот небольшой отряд, будучи атакован превосходящими силами противника, потерпел поражение и отошел к городу Цзинджоу.