Чужое лицо - Дэвид Моррелл

"А может, ты просто хочешь приобщить весь мир к своей коллекции", подумал Бьюкенен.

Словно прочитав его мысли, Драммонд переменил тему:

- Но мы говорим сейчас о другом, а именно: достаточно ли убедителен ваш аргумент, чтобы мне захотелось приобщить к своей коллекции вас, - Прищурив глаза, он бросил Реймонду: - Проверь, лжет он или нет насчет этой секретной группы особых операций.

7

Солнце стояло низко над горизонтом, усиливая сумрак, создаваемый пеленой едкого дыма, которая застилала все вокруг. Бьюкенен опять закашлялся, когда их с Холли, подталкивая, погнали сквозь дым к тому месту, где Драммонд оставил в неприкосновенности единственную часть древней застройки.

- Площадка для игры в мяч, - пояснил Драммонд. - Корт.

Дым немного поредел, и Бьюкенен увидел ровную каменную игровую поверхность около ста футов в длину и двадцати пяти в ширину. С каждой стороны имелась стена высотой в пятнадцать футов, которая наверху заканчивалась террасой для зрителей. Драммонд по ступеням поднялся на террасу, за ним шли Дельгадо и Холли между двумя охранниками. Наручники с нее сняли, и она нервно потирала запястья.

Бьюкенен делал то же самое, стараясь усилить приток крови к онемевшим кистям рук. Чувство тревоги охватило его, когда он осматривал стены площадки, останавливая взгляд на высеченных в камне иероглифах и рисунках.

- Здесь потрясающая акустика. - Драммонд говорил с террасы, глядя на Бьюкенена сверху вниз. - Я говорю нормальным голосом, а звук такой, будто у меня в руках микрофон.

Несмотря на рев строительных механизмов в некотором отдалении, несмотря на треск пламени и редкие выстрелы, доносившиеся с более близкого расстояния, Бьюкенен слышал Драммонда с поразительной ясностью. Казалось, что этот ломкий голос отражается, усиливаясь, всеми точками корта.

- Игра называлась пок-а-ток, - сказал Драммонд. - Если вы внимательно посмотрите на рисунки, высеченные в каменной стене подо мной, то увидите изображения древних майя, играющих в эту игру. Они играли мячом из латексной резины величиной и весом примерно с медицинбол. Надо было пробросить мяч в вертикальное каменное кольцо, выступающее из середины этой стороны корта. Второе каменное кольцо расположено на другой стороне. Можно предположить, что это ворота команды соперника. Древние майя считали пок-а-ток чем-то большим, нежели простое развлечение. Для них эта игра имела огромную политическую и религиозную значимость. В мифологии майя два бога - основателя их расы смогли создать ее, выиграв в матче с другими богами. Существуют указания на то, что простолюдинам никогда не разрешалось смотреть эту игру. В число зрителей допускались лишь знать, жрецы и члены царской семьи. Есть также свидетельства того, что игрой предварялись человеческие жертвоприношения и что чаще всего в нее играли с пленными воинами из других племен.

- А ставками были жизнь и смерть. - Голос Реймонда послышался неожиданно за спиной у Бьюкенена, заставив того резко обернуться.

8

То, что Бьюкенен увидел, ошарашило его. Сбило с толку. Заставило усомниться в здравости собственного рассудка. На какой-то миг он подумал, что у него, должно быть, галлюцинации, что усталость в сочетании с контузией исказила его восприятие.

Но когда Реймонд вышел из дымной пелены, которую заходящее солнце окрашивало в алый цвет, Бьюкенен был вынужден признать, что представшее его глазам, несмотря на всю свою гротескность, было определенно реальным и внушало тревогу.

Реймонд был частично обнажен. Его талия и низ живота были защищены толстыми кожаными накладками. Такая же броня прикрывала его плечи, локти и колени.

Вся остальная поверхность тела была открыта, видны были соски. Его мышцы свидетельствовали о силе и тонусе, какие можно приобрести, только если тренироваться по много часов ежедневно.

Бьюкенен был в отличной форме перед началом своей миссии в Мексике. Но он уже так давно находился в постоянном движении и так был ослаблен всеми своими ранениями, что ему было не до упражнений, и от своей лучшей формы он был очень и очень далек.

Кожаные доспехи Реймонда выглядели достаточно гротескно. Но чувство сюрреального усиливалось еще и шлемом, который был на нем и который украшали длинные яркие перья всех цветов радуги, заглаженные назад и создававшие иллюзию того, что один из воинов майя прошел не только сквозь дым, но и сквозь время. Кроме того, у него был с собой большой мяч, который он бросил на каменную площадку. Мяч ударился и покатился, издав звук, говоривший о том, как он плотен и тяжел. Реймонд швырнул к ногам Бьюкенена кожаные накладки.

- Раздевайся и надевай это.

- Еще чего! - ответил Бьюкенен.

Реймонд подобрал мяч и запустил им в Бьюкенена. Тот уклонился, но недостаточно быстро, так как действие парализовавшего его яда еще не прошло. Скользящий удар мяча по левой руке оказался неожиданно болезненным.

- Раздевайся и надевай доспехи, или не продержишься в игре и тридцати секунд, - приказал Реймонд.

Бьюкенен повиновался, но не спешил, выгадывая время, рассчитывая. Наверху, на террасе, стояла испуганная Холли. Бьюкенен силился придумать какой-нибудь способ бегства для них, но любой план оказывался бессильным против охранника рядом с Холли и автомата у него в руках. Охранник выстрелит прежде, чем Бьюкенен успеет вскарабкаться на стену и добраться до них.

Чувствуя, как у него по обнаженной коже бегут мурашки, несмотря на стекающие капли пота, он приладил if а себя эти шершавые толстые кожаные доспехи.

- Я сделал их сам, - похвастался Реймонд, - по изображениям на этих камнях. - Он показал на часть стены слева от Бьюкенена, точно под вертикальным кольцом. - Вон тот рисунок меня особенно заинтересовал.

Нахмурившись, Бьюкенен взглянул в том направлении, и на какую-то долю секунды изображение - воин в доспехах и украшенном перьями головном уборе показалось ему как две капли воды похожим на Реймонда.

- Когда я впервые ступил на эту площадку, - продолжал Реймонд, - то почувствовал, будто вернулся домой. Почувствовал, будто уже бывал здесь, будто когда-то играл здесь. Очень, очень давно.

Взгляд Бьюкенена был все еще прикован к рисунку. Он содрогнулся, поняв, что воин держит в руке отрезанную человеческую голову, которую поднял за волосы, а из шеи капает кровь.

- Вот это я и вмел в виду, говоря о жизни и смерти, - усмехнулся Реймонд. - Видишь ли, проигравшие расплачивались жизнью, их ждала казнь. А выигравший? Он не только оставался в живых. Он еще и выступал в роли палача.

- О чем мы здесь толкуем? - резким тоном спросил Бьюкенен. - Уж не хотите ли вы сказать, что, если я выиграю, вы меня отпустите на все четыре стороны?

На площадке для игры в мяч воцарилось молчание.

- Так я и думал, - констатировал Бьюкенен. - Для меня при любом исходе игры выигрыш не предусмотрен.

- Может, так было и во времена древних майя, - перебил его Драммонд своим скрипучим старческим голосом.

- Как прикажете это понимать?

- В кругах историков цивилизации майя существует теория, что казнили вовсе не проигравших, а наоборот - выигравших.

- Это абсурд, - возразил Бьюкенен. - Какой идиот захотел бы играть на таких условиях?

- Реймонд разделяет вашу точку зрения. Но по этой теории победа в игре была такой честью, которая ставила вас на одну доску с богами. Следующим логическим шагом было принесение вас в жертву, чтобы вы могли занять свое место в обществе богов.

- Похоже, что в выигрыше оставались только зрители.

- Да, - согласился Драммонд. - Как я рассказывал вам, я гонюсь за уникальным. И вот сейчас мне представляется уникальная возможность увидеть редкость. Впервые за последние пятьсот лет состоится игра в пок-а-ток. Специально для меня.

- И каким же образом все это должно доказать, говорю ли я правду относительно подразделения особых операций, которое пошлет сюда людей, чтобы отыскать меня? Что я должен сделать, чтобы сохранить голову?

- Ну, я думаю, что в ходе игры вы получите много болезненных стимулов, которые побудят вас сказать правду, - пожал плечами Драммонд. - Но мне интересны не вы. Меня интересует мисс Маккой. Я подозреваю, что зрелище, которое ей предстоит увидеть, сделает ее более чем покладистой, и она разговорится. В обмен на прекращение того, что будет происходить с вами.

- Этим вы ничего не добьетесь. Она ничего не знает о моем подразделении.

- Возможно. Скоро я это узнаю. Реймонд, если ты готов, начинайте.

9

Мяч ударил Бьюкенена в спину с такой силой, что сбил его с ног, и он, упав на камень площадки, проехался подбородком по одной из плит. Если бы не эти кожаные доспехи, то мяч наверняка сломал бы ему несколько ребер. Хватая ртом воздух и превозмогая боль, он кое-как поднялся и устремился за мячом. Реймонд подбежал к мячу одновременно с ним.

Локтем в кожаном налокотнике Бьюкенен навес Реймонду сильнейший боковой удар в голову, который отбросил того в сторону. Не дав Реймонду опомниться, Бьюкенен поднял мяч, оказавшийся на удивление тяжелым, и швырнул его в Реймонда. Тот крякнул и отшатнулся назад, когда мяч угодил ему в бедро и, отскочив от кожаных щитков, глухо стукнулся о каменные плиты.