Старая сказка про принцессу - Татьяна Николаевна Гуркало

— Какая дичь, — сказал, прожевав очередную порцию своего обеда. — Не знаю для чего эта штука, но она очень ненадежная. И, наверное, даже вредная, сидит, как паразит, энергию потихоньку сосет, ритм потока сбивает. Я бы не рискнул с такой штукой на запястье пользоваться чем-то сложным и энергоемким, может не получиться, или получиться что-то не то.

Томия кивнула, в этом она уже убедилась и даже нашла выход с помощью преподавателя по сложным структурам. Просто вплетала спящие дублирующие звенья, чтобы можно было мгновенно что-то заменить и куда-то перекинуть поток. Получалось иногда так себе, но хотя бы ничего не вспыхивало и не разваливалось, не успев сработать.

— Я бы его отрезал, — сказал амулетчик и опять откусил от бутерброда.

— Не получается. Оно вросло, — сказал Шелест. Лост ему какой-то месяц назад целую лекцию прочел о таких вот рисуночках, которые пускают своеобразные корешки очень глубоко в каналы. Попутно, конечно, обозвал птенчиком и балбесом, но объяснил вполне себе доходчиво.

— Еще большая дичь, чем я подумал, — проворчал амулетчик и закусил это откровение бутербродом. — Ладно, зачем эту штуку изначально нарисовали?

— Чтобы вернула домой, когда произойдет определенное событие, — ответила Томия.

— В другой мир, — добавил Шелест.

Амулетчик задумчиво прожевал еще кусок бутерброда.

— Быть не может, — сказал уверенно. — Эта штука при всем желании не откроет портал. Хм... Ну, максимум сможет какой-то сигнал подать и его откроют с другой стороны, прямо под ногами. Но этому не так и сложно противодействовать. Порталы запросто блокируются, открыть их гораздо сложнее.

— Сигнал? — переспросила Томия.

— Противодействовать? — задумчиво произнес Шелест. К его большому удивлению у него родилась идея и получалось, что зря он интересную лекцию прогулял. Потому что дополнительные звенья можно встраивать не только для того, чтобы что-то не распадалось, но и для того, чтобы изменить.

— Самостоятельно, без присмотра опыты не проводить. А то еще руку девушке оторвет, — сказал амулетчик, оценив его выражение лица. — Сделай расчеты, я посмотрю.

И вернулся к своему бутерброду, рукой показав, что посетителям пора на выход.

Шелест кивнул. Томия вежливо попрощалась за обоих. И они ушли.

— Сначала надо заблокировать сигнал, а потом поменять эту штуку так, чтобы она спала и никак ни на что не влияла. Магистр Сараж рассказывал, что раньше делали амулеты, которые начинали работать только после того, как на них воздействовали определенным образом. Специально делали так, чтобы пользоваться могли только маги. И если...

А Томия его обняла и поцеловала в щеку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ей почему-то верилось, что все получится. И тогда она научится левитировать, сейчас этим заниматься попросту нельзя, слишком зависимая вещь от правильного течения силы. А левитация — это интересно. То самое чудо, которого в родном мире вообще нет. Да и не могло появиться. Потому что в левитации умение сдерживать силу гораздо важнее умения выпускать ее в больших количествах. А второе в птичьих домах ценилось гораздо больше первого.

— Этот ваш иномирец… с его ежами…

Главный школьный садовник печально вздохнул, но ругаться все-таки не стал, очень уж неодобрительно на него смотрели все присутствующие женщины. Да и мужчины бы не одобрили. Все-таки собрание школьного совета, а не празднование в кабаке получения кем-то очередного звания.

Впрочем, ни Ваня, ни его ежи, которые, казалось, размножаются делением, не были такой уж проблемой. Завхоз вообще на них нарадоваться не мог, ежи за каких-то пару месяцев повывели всех мышей. И в отличие от котов, которых время от времени запускали с этой целью на продуктовый склад, на висящие под потолком окорока не покушались. А еще ежей не надо было никуда запускать. Они то ли телепортацию освоили, то ли левитацию, но на склад попадали без чьей-либо помощи.

Ну и в целом, вели ежи себя хорошо, без спросу ничего не жрали, послушно поедали то, что им оставляли и большую часть времени загадочно себе шебаршили в саду.

От Вани тоже особых проблем не было. Учился он быстро, неожиданно для себя обнаружив некоторую схожесть здешних предметов с теми, которые учил у себя дома. За симпатичных горожанок ни с кем не дрался. Впрочем, какой идиот будет с кем-то там драться, когда рядом одна из самых красивых девушек школы, причем, неравнодушная к нему? Магию опасался, поэтому был на удивление осторожен и не грешил любовью к странным экспериментам. В общем, чуть ли не идеальный студентус.

И все бы ничего. Но школьный сад, особенно та его часть, которая не была огорожена и защищена, из-за того, что там росли ценные, а временами и опасные растения, страдал от нашествия девиц всех сословий.

Нет, сначала он страдал только от нашествия студентусов обоего пола — все хотели разобраться как у Вани получилось сотворить этих ежей. А его клятвы в том, что не творил и вообще спал никого не убедили. Кто-то даже предположил, что это у него был этакий первый выброс силы, ну как это и бывает у тех, у кого дар открывается внезапно. Просто Ваня такой себе уникум и умудрился ее выбросить во сне. Может вообще потому и выбросил, что уснул на месте, где его эта сила переполнила, вот и пришлось ее швырять в ежиков, чтобы не сгореть.

В общем, теории были интересные, но подтвердить хоть одну никто так и не смог.

Зато некоторое время все дружно эти теории обсуждали, причем, где попало. И слышал их кто попало. А люди, как известно, умеют слышать вовсе не то, о чем говорят. Особенно если им очень хочется услышать именно это. И даже те слова, у которых вроде бы есть однозначное толкование, могут понять вовсе не так.

А студентусы разговаривали о ежах, поселившихся в школьном саду. И о том, что о них рассказывал Ваня. А Ваня был уверен, что его ежи помогают девушкам.

Кто уж и как потом эти слова перекрутил, но очень скоро по городу распространился слух о том, что в школе есть волшебные ежи. Которые помогают девушкам… удачно