Квест для попаданки (СИ) - Никитина Элиана

— В полном, Виэр. Просто очень устала и хотела бы как можно скорее оказаться у себя. Скажи, существует ли какой-то короткий путь до моей башни?

— Да, конечно! — с готовностью кивнул в ответ блондин. — Тот самый, которым нам с вами удалось избежать встречи со Следящими. Помните?

— Услышав о Следящих, я резко остановилась, вперив взгляд в стену. Забыть о том, как Виэр, вместе со мной на руках, совершенно запросто шагнул в каменную кладку замка (точно в дверной проем), мне вряд ли когда-нибудь удастся. А еще забыть о себе не позволит и Майсар, разговора с которым, после случившегося в Храме Всех Стихий, наверняка будет не избежать.

Поморщившись, ибо не было сомнений в том, что этот самый разговор будет для меня малоприятным, я вопросительно посмотрела на остановившегося рядом элсира, ожидая от него указаний относительно того, что нужно сделать, чтобы попасть к себе в башню. И те не замедлили последовать. Парень опустил взгляд на мою руку с перстнем и пояснил:

— Воспользуйтесь эти артефактом, лэсса Дарья. Вы здесь хозяйка, а значит вам нужно лишь подумать, куда хотите попасть, и замок сам выведет туда, куда требуется.

— Удобно! — хмыкнула я, выслушав поступившие комментарии и, вновь оценивающе обозрев ближайшую стену, спросила:

— Составишь мне компанию в этой прогулке, Виэр? А то, признаться, мне одной несколько страшновато.

— Как будет угодно, лэсса Истинная Правительница! — пряча улыбку, склонился в преувеличенно подобострастном поклоне тот. — Вот только для этого мне придется взять вас за руку. Это ничего?

— Идем уже, шут гороховый! — возвела я очи горе и, схватив блондина за запястье, потянула за собой.

Взять и шагнуть в стену оказалось непросто — помешал страх того, что банально врежусь в нее и расшибу себе лоб. Поэтому пришлось переключать свое внимание в того действия, что собиралась совершить, на мысли, которые крутились в голове. А крутились они как раз вокруг предводителя Следящих. Ужасно хотелось поскорее от него отделаться, несмотря на то, что этот синеглазый лейт был моей парой. В то, что у нас может что-то получиться, я не верила совершенно, а вот что касательно проблем, которые тот мне мог доставить, очень даже. Пусть уж лучше этот мужчина идет своей дорогой. От этого ему, да и мне тоже, только лучше будет.

Мысленно согласившись с вынесенным вердиктом, я-таки решилась войти в каменную стену замка, держа при этом за руку своего спутника. И обрадовалась, точно малый ребенок, когда ни мой лоб, ни остальные части тела не повстречались с прочной преградой. Вот только радость, как выяснилось далее, была преждевременной, потому что вместо той самой башни, что с недавних пор стала моими апартаментами, я и Виэр вышли в совершенно другом, незнакомом мне месте.

Растерянно хлопнув ресницами, обозрела небольшую, мрачноватую гостиную, единственным источником света в которой оказался лишь зажженный камин, и повернулась к своему личному помощнику, чтобы выяснить у него, куда это я нас умудрилась завести, но не успела. Из-за приоткрытой двери в соседнюю комнату, что находилась от нашей пары всего в нескольких шагах, раздался знакомый голос.

— Майсар, почему мы еще здесь, если угроза переворота предотвращена, а Избранная, как я понял, дала тебе от ворот поворот? Мне кажется, что в этом мире нам больше нечего делать!

— Ты ошибаешься, Дарлан! — прозвучал в ответ холодный голос первого из плащеносцев. — Наша работа здесь еще не окончена. И не будет окончена до тех пор, пока я не получу ответ от Стихий.

— Ответ? — в голосе эльфа прозвучало удивление. — Какой?

— Они должны сообщить мне, кто станет новым Правителем Заоблачного мира. Это должен быть один глав старших родов высших элсиров. Кто именно, пока неизвестно, хотя предположения имеются.

— Постой, Майсар! — прервал спокойную речь своего командира Перворожденный. — А как же Избранная? Ведь она же Истинная Правительница Заоблачного!

— Дарлан, право слово, ты меня удивляешь! — громко фыркнул в ответ на это восклицание лейт, а я буквально обратилась в слух, потому как поняла, что сейчас услышу то, о чем мне явно никто не собирался рассказывать.

Замер и рядом стоящий со мной личный помощник. Он, как и я, тоже ничего не понимал, но, судя по сосредоточенному лицу, был готов ловить каждый звук, что раздастся из-за двери. А разговор, за той самой дверью, меж тем продолжился.

— Избранная, друг мой, лишь незначительная фигура в многоходовой игровой партии, и была необходима Стихиям по нескольким причинам, как то: смена династии Правителей в конкретно взятом мире, ну и в качестве временного сосуда тех магических сил, которые она передаст новому Правителю, когда тот будет избран. И, как только это произойдет, судьба человечки интересовать высшие силы уже не будет. Я смогу забрать ее в свой мир, где Дарья и останется. Постепенно, она смирится с положением моей пары, а несколько лет спустя уже и думать забудет о таких глупостях, как стремление к независимости. Я стану центром ее вселенной. Тем, ради кого и для кого эта смертная будет жить!

На этом моменте мир покачнулся у меня перед глазами, а ноги разом ослабели. И я бы непременно упала, если бы не младший наследник опального рода ил`Мар, который вовремя сумел среагировать, крепко прижав к себе. Вот только это мало помогло. Меня начало колотить в ознобе из-за того, что разум не справлялся с осознанием чудовищной правды, к которой оказался не готов. Да, я и раньше предполагала, что являюсь в игре высших сил не более чем пешкой: куклой, которую при желании можно заменить другой. Но одно дело предполагать, а совсем другое узнать наверняка, что тебя все это время просто использовали.

Кажется, Дарлан принялся что-то гневно высказывать своему командиру, едва тот умолк, но смысл слов эльфа до меня не доходил. Мне было так плохо, что даже росток Ифхи, чье влияние я ощутила на себе, не мог ослабить ту боль, что сковала сердце. Дышать при этом удавалось с трудом, а в голове, точно заезженная пластинка, раз за разом прокручивались слова Майсара.

Сколько вот так простояла, пребывая совершенно не в себе — не знаю. Но, вряд ли долго, потому что разговор за дверью, но уже на повышенных тонах, по-прежнему длился, когда меня встряхнула какая-то неведомая сила. Причем сделала это так, что голова, мотнувшись назад, едва не отвалилась, а зубы громко клацнули.

Совершенно не понимая, что это такое было, подняла голову на Виэра, чтобы спросить, и поймала его мрачный донельзя взгляд. Именно по нему я поняла, кто привел меня в чувство столь неласковым способом. Впрочем о том, чтобы предъявить элсиру претензии за это, даже не подумала. О них и речи быть не могло, ибо вернуть меня в более-менее адекватное состояние, не обнаружив нашего присутствия там, где находиться не полагалось, иным способом было нельзя.

Размышляя обо всем этом, я продолжала смотреть на своего спутника. А тот, прислушавшись к чему-то, вдруг сделал "страшные глаза" и принялся беззвучно жестикулировать, видимо тем самым пытаясь донести до моего контуженного разума какую-то информацию.

Какую, поняла далеко не сразу. Однако, когда это все-таки произошло, а смысл пантомимы перевелся в понятные "надо уходить", уже сама потянула молодого аристократа к той стене из которой мы появились. И сделала это вовремя, потому что за дверью, откуда ранее доносились голоса, раздались звуки отодвигаемых кресел.

***

До моих покоев, путем хождения через стены, мы с личным помощником все же добрались. Пришлось, правда, для этого сделать еще пару неудачных попыток, но зато к тому моменту, когда я увидела знакомую спальню, успела не только взять себя в руки, но и понять, что нужно делать.

Даже будучи всего лишь пешкой в игре Великих, и временным сосудом, носящим в себе огромную Силу, я смогу основательно подпортить игрокам чужими жизнями начатую партию. Чем и займусь немедленно. После же осуществления своей мести, можно будет со спокойной душой покинуть этот мир, а Стихии, как и Майсар, со своими планами на мою скромную смертную персону, могут идти бескрайним русским лесом. Я просто исчезну, затеряюсь в одном из миров, среди других таких же как я обыкновенных смертных и проживу свою жизнь так, как сочту нужным. К чему мне власть и огромная магическая сила, если все, к чему все это время стремилась — это свобода?