Адамант Хенны - Ник Перумов

— Какое это теперь имеет значение? — проворчал Торин. — Что было — то было. Можно отстроить города, но не вернешь мертвых. Скажи лучше мне, Злой Стрелок, — ты прошел с огнем и мечом от Рунного Моря до Залива Льюн. Ты достиг того, чего хотел?

— Да, — последовал немедленный ответ. — Нет больше Западных Эльфов в Средиземье.

— Но есть мы, Авари, — холодно напомнил Форве.

— Да. Вы — есть. И пребудете вечно. Потому что у вас хватило ума не лезть в людские дела.

— Можно подумать, что в них лез Кэрдан Корабел! — фыркнул Малыш.

— Когда я уже чувствовал клинок хоббита, пронзающий мне грудь, — после паузы негромко заговорил Олмер, — то увидел — рушится хрустальный мост… рушится серебристая дорога… нет больше Прямого Пути! Смертные отныне — в своей собственной власти. Нет магии и колдовства…

— А как же Адамант? — вырвалось у Фолко.

— Об этом чуть позже, мой добрый хоббит, — серьезно, без тени усмешки сказал Олмер. — Так вот, люди — насколько я понял — живут теперь своим умом. Они не оглядываются на заоблачные Силы…

— Но Смертные часто неразумны! — возразил Форве. — Не так и плохо помнить о силах Заокраинного Запада…

— Но вы сами не больно-то о них вспоминаете, — парировал Олмер. — Нет, люди теперь живут так, как считают нужным. И если они склоняются ко Злу — это их зло. Им некого винить, кроме самих себя. Ежели они склоняются к Добру — не думай, мой добрый хоббит, я знаю, чем они отличаются друг от друга, — так вот, это добро стократ ценнее, чем внушенное кем бы то ни было со стороны — эльфами, Валар или волшебниками…

— Ты залил все Средиземье кровью с единственной целью, чтобы люди отыскали свое собственное добро? — Фолко усмехнулся. — Или ты отказался бы от царского трона, Злой Стрелок?

— Не отказался бы, — не моргнув глазом ответствовал Олмер. — Но, во всяком случае, я не произносил бы напыщенных речей о всеобщем благоденствии и не считал бы себя всеобщим Отцом и Повелителем. Я правил Цитаделью. И довольно долго. Что, Санделло, я был плохим правителем?

— Я не знал недовольных, — мрачно отозвался горбун. — Еще задолго до того, как мой господин нашел одно их тех темных колец, он уже был предводителем Вольных Отрядов. Из других люди бежали. Бежали в наш…

Торин хмыкнул, словно хотел сказать: «Ну твой Санделло-то тебя за все, что угодно, оправдает…»

— Может, хватит говорить о прошлом? — вновь предложил Олмер. — Не лучше ли поговорить о настоящем? А равно и о будущем?

— Что о нем говорить? — Фолко, не отводя взгляда, смотрел на своего некогда смертельного врага. — Адамант, Сердце Злой Силы, остался в руках Хенны. Это значит, что нам придется возвращаться. Возвращаться не на двух корабликах, а с целой флотилией. Иначе, я чувствую, Средиземье ждут черные времена… И даже не так важно, что это за Сила, откуда она взялась…

— А что ты с ней сделаешь, попади она тебе в руки? — перебил хоббита Олмер. — Что ты сделаешь с этим Камнем? Едва ли тебе удастся его раздробить или уничтожить. В нем Силы куда древнее и могущественнее Сауроновых. Я смотрел в Адамант. Я знаю.

— Может, ты знаешь, откуда он взялся? И как попал в руки Хенны? И каковы пределы Сил Адаманта? — остро взглянул на Олмера принц Форве.

— Знать — не знаю, я не Единый, — тотчас ответил Олмер. — Но в нем нет Тьмы. Я бы знал… — И от взгляда Фолко не укрылась мгновенная вспышка боли, затуманившая взор Злого Стрелка. — В нем — Свет. Только Свет. Ничего больше.

— Заладили одно и то же! — вскипел Малыш. — Вот сейчас луна светит, а днем — солнце… Это — свет, я понимаю. Свет — это когда видно. Тьма — это когда не видно. И что вы тут мудрствования разводите! — Фолко на удержался от улыбки.

— А та огненная стена, что шла за войском перьеруких? — спросил Олмера Торин. — Ты… Та повозка, на которой была Эовин, вкатилась прямо в огонь…

— Мы были вместе… вместе с… — Казалось, Эовин не в силах выговорить роковое имя Средиземья. Девушка с почти мистическим ужасом вглядывалась в знакомое лицо своего спасителя и защитника… так, значит, это он, неведомой Силой возвращенный из смертных пределов Олмер? Проклятье Запада!

Погибель Рохана! Много у него было имен, и все — имена смерти, ужаса, разрушения и гибели… Тысячи и тысячи пали по одному его повелению… была растоптана свобода Рохана…

— Вместе со мной, — закончил за Эовин Олмер. Казалось, он понимал, что творится в душе юной роханки… — Мы были вместе на той повозке… И стену огня я видел на том же расстоянии, как тебя, почтенный гном… Но… я хотел спасти людей, что сражались со мной бок о бок. Теперь я понимаю, что память начала возвращаться уже тогда… постепенно, в источаемом Адамантом Свете… быть может, она и вернулась бы до конца, а может, и нет, не знаю… и еще я понял, что… что могу противостоять этой огненной стихии.

Не знаю, как это получилось, — но получилось! Никогда раньше я не был способен на такое… И вдруг…

— Погоди, а откуда сама стена-то огненная взялась? — перебил Торин. — Ее-то кто наслал? Степь так сама не горит — что мы, пожаров степных не видели?

— Это пламень Адаманта, — после паузы, с некоторой, как показалось хоббиту, неохотой ответил Олмер. — Он каким-то образом поддерживал и направлял тот огонь…

Раздались изумленные восклицания.

— Но зачем это Хенне? — не выдержал Малыш. — Зачем ему понадобилось гнать на убой такое громадное войско? Ведь, обучи он его как следует, он прошел бы от Хриссаады до Аннуминаса!

Олмер покачал головой.

— В Адаманте — могучая, истинная магия. Точнее… не магия, это просто мы так называем недоступные нашему пониманию Силы. Хенна… он играл с этой Силой, точно дитя с игрушкой. Зачем-то ему потребовалось уничтожить орду перьеруких… Возможно, Силой Адаманта он умножил их число, а когда стало ясно, что такое количество народа не прокормить, отправил их на погибель… Надо сказать, что цели своей он достиг. Харад ослаблен и теперь станет легкой добычей… А огненная стена… на Востоке есть много странных поверий. Странствуя по тем пределам, я сталкивался с последователями Синих Магов… Они могли многое. В том числе и воспламенять взглядом. Почему же мы отказываем Хенне в таких способностях?

Адамант мог дать ему эту силу.

— Тогда почему же он не испепелил нас? — морщась от боли, спросил Фарнак.

— Ответ, быть может, куда проще, чем мы думаем. — Олмер пожал плечами.

— Хенна — не Саурон, не Назгул, даже не Черный Нуменорец. Без Адаманта он — ничто.

— А тогда что такое, по-твоему, Адамант? — встрял Маленький Гном.

Король-без-Королевства покачал головой.