Повелительница ястреба - Мэрион Брэдли

— Ты так говоришь, и Орейн тоже, а мне так и не довелось взглянуть на короля.

— Ты его скоро увидишь, — раздался чей-то голос. Это был Орейн. Он, очевидно, услышал ее последние слова. — Яндрия рассказала, какой подарок ты подготовила королю. Очень своевременно, госпожа Ромили. Так что, прошу, вручите его сами.

Ромили вопросительно взглянула на брата.

Тот кивнул, снял охотничью перчатку и заявил:

— Я тоже пойду с тобой.

«Выходит, Руйвен — королевский сокольничий, а я считаюсь его помощницей. Так, что ли? Но почему? Я — меченосица и куда более опытна в деле приручения птиц! Руйвену все это не очень-то по нраву, он бы предпочел остаться в Башне, а для меня эта работа — вся жизнь. Выходит, в армии Каролина женщин, как и прежде, считают низшими существами?»

Эти бунтарские мысли сразу улетучились, как только она заметила Яндрию, державшую под уздцы вороного жеребца. Он уже был оседлан и, увидев Ромили, негромко заржал. Девушка похлопала коня по шее и сразу коснулась его сознания, омыла его волной ласки и любви.

Яндрия торжественно обратилась к ней:

— Для Ордена Меча большая честь, что мы можем вручить Его величеству такой замечательный дар, взращенный твоими руками. От имени всех сестер я выражаю тебе благодарность.

— Я всего лишь верный слуга Ордена, — ответила Ромили. — Для меня была большая радость работать с Солнечным.

— Вот он, видишь, идет рядом с лордом Орейном, — сказала Яндрия и указала на приближающуюся пару.

Ромили глянула в ту сторону — лорд Орейн был в костюме для верховой езды. Рядом с ним в темной одежде с накинутым капюшоном шел высокий мужчина. Девушка перехватила у Яндрии поводья.

— Ваше величество, — тем временем сказала Яндрия, обращаясь к нему. — Уделите нам несколько минут вашего драгоценного времени. — Она низко поклонилась и объявила: — Орден Меча имеет честь вручить вам этого замечательного коня. Его лично подготовила наш самый лучший тренер — Ромили.

Девушка склонилась в поклоне — не смела поднять глаз на короля, хотя чувствовала, что Орейн не сводит с нее глаз. Потом выпрямилась и, глядя на жеребца, объяснила:

— Ваше величество, его кличка — Солнечный. Он обучен всем аллюрам, всем необходимым приемам. Может совершить любой маневр. В выездке он непревзойден. В дороге он не знает усталости. Чтобы управлять им, не нужны ни плетка, ни шпоры.

— Если этим конем занималась сама госпожа Ромили, уверен, что все сделано как надо. Я знаю, она прекрасно чувствует душу животных…

Голос ей кого-то напомнил — девушка сразу не догадалась, кого именно, а когда подняла глаза, то увидала перед собой дома Карло из «Голубого озера». Заметив ее удивление, он рассмеялся:

— Простите, госпожа Макаран, что мне приходилось скрывать, — я давным-давно догадался, кто вы на самом деле…

Ромили невольно вспомнила тот момент, когда он коснулся ее своим лараном. В тот день она впервые осмотрела королевского коня, скакуна Орейна и червинов — в той пустынной местности. Вот встреча так встреча!.. Если бы не дом Карло, не Орейн…

Кстати, лорд Орейн как раз и не выразил особой радости по поводу подарка. Возможно, какие-то обстоятельства смущали его. По крайней мере, он ворчливо заметил:

— Как бы я желал, чтобы вы поделились со мной вашим открытием, ваи дом. Если бы я только знал, что рядом со мной девица, я бы не вел себя как последний осел.

Дом Карло — нет-нет, напомнила себе Ромили, Его королевское величество, предводитель Хастуров, сиятельный владелец Тендары и Хали — глянул на него с любовью, улыбка была полна доброты, и сказал:

— Ты, бреду, видел то, что хотел видеть, — и похлопал Орейна по плечу. Потом обратился к Ромили: — Я благодарю тебя и Орден Меча за этот изумительный подарок, за вашу верность. Поверь, ты по-прежнему дорога мне, с той же любовью буду относиться и к подаренному коню. Я слышал, что ты продолжаешь работать с теми сторожевыми птицами, которые выжили только благодаря тебе. Помнишь, что с ними творилось, когда мы встретились на пути в Неварсин? Я ничего не забыл, я все помню — память у меня хорошая… — Он запнулся, помолчал, потом официально заключил: — Меченосица, я рад! Благодарю тебя и в твоем лице всех сестер.

Ромили поклонилась, потом погладила жеребца, слилась с ним сознанием.

— Хорошенько послужи ему, — шепнула она на ухо наклонившему голову коню. — Подчиняйся каждому жесту, слушайся и люби его, как я… как я люблю тебя.

Она подала королю поводья и опять с поклоном отошла в сторону, откуда с замиранием сердца наблюдала, как Каролин вскочил в седло, подобрал уздечку…

«У него есть дар, и не менее сильный, чем у меня. Он справится, найдет с ним общий язык. Все будет хорошо. Слава Богу, что Солнечный не попал к какому-нибудь зверю в человеческом образе или бесчувственному мужлану. Уж кто-кто, а Каролин сам под стать этому коню — они подружатся».

Однако некоторое смутное волнение не давало ей покоя. Может, все дело в том, решила она, вспомнив, как резко Орейн отдалился от нее, что ему теперь становится не по себе от одной только мысли, что в ее присутствии он позволял себе много вольностей? Было дело, они и в таверне вино распивали, и на язык он не очень-то был деликатен, даже, не стесняясь, помочился при ней у монастырской стены. Вспомнив этот эпизод, Ромили одновременно и покраснела, и едва не прыснула от смеха. Каково ему теперь глядеть ей в глаза?

Ладно, что было, то было, нечего больше вспоминать об этом.

Руйвен подошел к ней, и она представила его Яндрии:

— Мой брат Руйвен. Леди Яндрия…

— Меченосица Яндрия, — поправила старшая сестра и засмеялась. — Я уже объясняла вашей сестре, что в нашей среде не имеют значения ни звания, ни должность, ни происхождение. Все это остается за порогом наших подворий, как только мы берем в руки меч. А твой брат?..

— Руйвен Макаран, — поспешил представиться тот. — Четвертый год в Трамонтане, Второй круг. Вы уже закончили с моей сестрой, домна?

Ромили обратила внимание, что он как бы машинально назвал Яндрию так, как обычно именуют равную или превосходящую знатностью даму. Домна — все равно что леди; это обращение куда более светское, чем, например, местра. Именно так он должен был обратиться к ней в этой обстановке.

— Да, она может идти, — ответила Яндрия, и Ромили, раздосадованная, что Яндрия чем-то недовольна, пошла вслед за братом.

В общем-то Ромили все еще пылала надеждой поведать брату о своем бегстве из «Соколиной лужайки», о своих последующих приключениях, о той мечте, которую она с ним, Руйвеном, связывала — в любом случае отыскать дорогу в Трамонтану и найти его. Их судьбы были очень похожи — вот и хотелось обсудить все, посоветоваться, и прежде всего о том, как быть с родными, передавать ли им весточку о себе, есть ли такая возможность? Или уж если рвать, то напрочь? Она почему-то рассчитывала, что он наконец пригласит ее в какой-нибудь укромный уголок, там она поплачется у него на плече, ведь они были так дружны и близки в детстве. Однако этот монашеского вида бородач с отсутствующим взглядом, отрешенным лицом мало располагал к откровенности. Казалось, он не имеет никакого отношения к тому, прежнему Руйвену. Теперь, следуя за ним, она внезапно почувствовала, что ни за что не поделится с братом всем, что случилось с ней, о чем было передумано, о планах и мечтах. Конечно, если спросит, она ответит, но холодно, коротко — так ведь он даже не спросит! Вот в чем беда… Перед ней словно отдернули занавес, и она с трепетом перед новизной открывшейся реальности почуяла, что теперь Яндрия — даже Орейн — ей куда ближе.