В погоне за счастьем - Дуглас Кеннеди

Публика просто ревела от восторга, когда концерт закончился. Я тоже вскочил с места, задыхаясь от криков «Браво!». Но тут я посмотрел на часы. Половина пятого. Пора было двигаться в Рокфеллеровский центр и приниматься за грязную работу.

Агент Свит и этот говнюк Росс уже ждали меня на сорок третьем этаже. И вновь меня препроводили в зал заседаний. И вновь Росс сурово уставился на меня.

Я так понимаю, — сказал он, — что ты решил сотрудничать.

Да. Я назову вам некоторые имена.

Агент Свит рассказал мне о твоей вчерашней выходке в паспортном столе.

Просто я поддался панике, — сказал я.

Ну, можно и так объяснить твой поступок.

Если бы вам выдали паспорт, сейчас вас бы уже не было в стране, — вступил в разговор Свит.

И я бы сожалел об этом решении всю оставшуюся жизнь, — сказал я.

Врешь, — отрезал Росс.

Вы хотите сказать, мистер Росс, что никогда не слышали притчу о возвращении блудного сына?

Кажется, это случилось по дороге в Дамаск? — спросил агент Свит.

Так точно — и именно это произойдет сейчас здесь, в стенах Рокфеллеровского центра, — сказал я. — Итак, что вы хотите узнать?

Свит уселся напротив меня. Ему с трудом удавалось скрыть радостное возбуждение от моего предстоящего предательства.

Мы бы хотели знать, — начал он, — кто привел вас в партию, кто возглавлял вашу ячейку, кто еще в ней состоял.

Не проблема, — сказал я. — Не возражаете, если я напишу это на бумаге?

Свит передал мне желтый блокнот. Я достал из кармана твою красивую авторучку. Снял колпачок. Театрально вздохнул. И записал восемь имен. Это заняло меньше минуты — и самое забавное, что я легко вспомнил все имена.

Закончив, я надел колпачок, убрал ручку в карман и брезгливо отпихнул блокнот — как будто не мог больше на него смотреть. Свит подошел ко мне и похлопал меня по плечу:

Я знаю, это было нелегко, мистер Смайт. Но я рад, что вы совершили правильный и патриотичный поступок.

Он взял в руки блокнот. На какое-то мгновение замер, уставившись в мои записи, потом швырнул его мне и рявкнул:

Что это, черт возьми?

Вы хотели имена. Я дал вам имена.

Имена? — взвился он, снова схватив блокнот. — Это в вашем представлении имена? — И он принялся зачитывать их вслух. — Соня, Ворчун, Простак, Тихоня, Весельчак, Чихун, Док… и что еще за БС, черт возьми?

Белоснежка, конечно, — ответил я.

Росс выхватил блокнот из рук Свита. Быстро пробежал глазами список и сказал:

Ты только что совершил профессиональное харакири.

Не знал, что ты говоришь по-японски, Росс. Может, ты был их шпионом во время войны?

Вон отсюда, — заорал он. — Ты здесь больше не работаешь.

Когда я выходил, Свит бросил мне вслед, чтобы я со дня на день ожидал повестки с вызовом в Комиссию по расследованию антиамериканской деятельности.

До встречи в Вашингтоне, говнюк, — крикнул он на прощание.

Я смотрела на Эрика широко раскрытыми глазами.

Ты действительно написал имена семи гномов? — спросила я.

Они были первыми коммунистами, кто пришел мне на ум. Ну сама посуди: жили они в коммуне, и всё у них было общее, они…

Он сник. И затрясся в беззвучных рыданиях. Я обняла его.

Все хорошо, все хорошо. Ты поступил достойно. Я так горжусь тобой…

Гордишься чем? Тем, что я загубил свою карьеру? Тем, что отныне я безработный? Тем, что я потерял все?

Я вдруг расслышала голос Ронни:

Ты не потерял нас.

Я подняла голову. Ронни стоял в дверях спальни. Эрик бросил взгляд в его сторону.

Что ты здесь делаешь? — тусклым голосом произнес он. — Ты же должен вернуться только в понедельник.

Просто мы с Сарой немножко обеспокоились твоим исчезновением.

Думаю, вам обоим стоило беспокоиться о более важных материях.

Послушайте только этого мистера Ложная Скромность, — сказал Ронни. — И где тебя черти носили с тех пор, как ты сдал семерых гномов?

Да где я только не был! В основном шатался по барам на Бродвее, потом в ночном кинотеатре на 42-й улице. Кстати, посмотрел новый триллер с Робертом Митчэмом: «Женщина его мечты». Говард Хью продюсировал. Ну и Джейн Расселл в главной роли, естественно. Довольно остроумный сценарий. «Я как раз снимал галстук, размышляя, не стоит ли мне повеситься на нем…» Примерно то же самое чувствовал и я.

А теперь в нас говорит мистер Жалость К Себе, — сказал Ронни. — Мог бы потратить монетку на телефонный звонок, сообщить нам, что жив и здоров.

О… это было бы слишком просто. А я не искал легких путей.

Я потрепала его волосы.

Но вы совершили поступок, мистер Смайт, — сказала я. — Правда, Ронни?

Да. — Он подошел к Эрику и взял его за руку. — Ты поступил правильно.

Это достойно тоста, — сказала я, хватаясь за телефонную трубку. — Интересно, рум-сервис доставляет шампанское в такую рань?

Конечно, — сказал Эрик. — И специально для меня закажи еще мышьяковый «прицеп».

Не переживай, Эрик, — успокоила я его. — Ты переживешь это.

Он склонил голову на плечо Ронни.

Не уверен, — удрученно произнес он.

8

История получила продолжение на страницах утренних газет. Как и следовало ожидать, грязь вывалил великий патриот Уолтер Винчелл. Это была заметка всего в пять строчек в его колонке в «Дейли миррор».

Возможно, он и лучший сценарист шоу Марта Маннинга… но у него красное прошлое. И вот теперь Эрик Смайт, отказавшийся сотрудничать с федералами, — никто. Пусть он мастерски сочиняет анекдоты, зато он не умеет петь «Боже, храни Америку». И как понравится то, что Смайт, который никогда не был женат, держит романтического компаньона в своем притоне в Хемпшир-Хаус? Неудивительно, что Эн-би-си указала ему на дверь.

Колонка Винчелла уже к полудню была у всех на устах. Часом позже Эрик позвонил мне домой.

Я все еще пребывала в глубоком шоке от этой убийственной статьи, но не знала, успел ли ее прочесть брат. Разумеется, пока не услышала его голос. Он срывался от волнения.

Ты читала?

Да. И я уверена, ты можешь подать в суд на этого подлеца Винчелла за оскорбление личности.

Мне только что вручили уведомление о выселении.

Что?

Письмо подсунули под дверь. Администрация Хемпшир-Хаус просит освободить квартиру в течение сорока восьми часов.

На каком основании?

Как ты думаешь? На основании пассажа Винчелла о «романтическом компаньоне», которого я держу в своем «притоне».

Но ведь администрация была в курсе, что Ронни живет у тебя.