Четвертый путь - Петр Успенский

Трудно понять Новый Завет или буддийские писания, ибо они являются записями, сделанными в школе. Одна строка из этих писаний относится к одному уровню, а другая — к другому уровню.

В. Имеете ли вы название для эмоции, которая не является отрицательной?

О. Она может быть наслаждением или страданием. Но обе могут стать отрицательными, ибо тенденция является следующей: каждая эмоция может либо стать отрицательной, либо дать рождение другим отрицательным эмоциям.

В. Не составляет ли инстинктивный центр хорошую замену для эмоционального? Например, любовь, выражаемая животными и маленькими детьми…

О. Мы не можем говорить о животных, когда мы говорим о человеке. Инстинктивные отрицательные эмоции имеют свое собственное место и свои собственные естественные причины, но эмоциональный центр заимствует результаты этих причин и подставляет воображаемые причины. Очень интересно видеть отсутствие симметрии между приятными и неприятными эмоциями. Приятные эмоции не могут сильно расти, они ограничены. Неприятные эмоции могут расти. Но это относится только к нашему сегодняшнему состоянию сознания; в другом состоянии симметрия восстанавливается, потому что там приятные эмоции также могут расти. Конечно, мы не можем проверить это до тех пор, пока мы не окажемся в другом состоянии сознания. Почему неприятные эмоции могут расти? Потому что нет никаких границ для ненормального состояния машины. Но удовольствия ограничены силами нашего восприятия. Это одна из неприятных сторон нашей ситуации.

В. Я полагаю, что мы так привыкли судить по результатам, что мое затруднение состоит в том, что я не понимаю, достиг ли я чего-то или нет, когда я делаю усилия в работе.

О. Я вполне понимаю. Но, видите ли, слишком рано говорить о результатах. Придет время, быть может, очень скоро, когда вы начнете видеть некоторые результаты, но пока нет. В обычных условиях мы судим по результатам. Если мы изучаем язык, мы знаем, что спустя некоторое время мы будем способны читать короткие предложения, затем небольшие абзацы, потом короткие рассказы. Но если вы берете психологическую сторону работы, вы должны делать усилия наблюдать, усилия вспоминать себя, но сначала вы не будете видеть никаких видимых результатов. Затем, спустя некоторое время, вы увидите некоторые результаты, но вы не можете торговаться.

В. Но как могу я сказать, что я установил для самого себя что-то, что поведет меня дальше?

О. Только вы можете ответить на этот вопрос. Это зависит от вас — насколько вы понимаете, насколько вы подготовлены. В один день одна ситуация, в другой день другая. Один день вы работаете, другой день вы можете сделать небольшую ошибку, которая может заставить вас потерять все результаты вашей работы. На следующий день вы снова можете работать. Вы изменяетесь все время, поэтому, вплоть до некоторой определенной стадии, невозможно ничего сказать.

В. На какой стадии человек способен не терять?

О. Это так далеко, что бесполезно обсуждать это. Мы можем потерять все. Но даже эта способность не терять приходит постепенно. На некоторой стадии человек способен не потерять одну вещь, затем, далее, он способен не потерять другую вещь и т. д.

Это приходит постепенно.

В. Я хочу знать, как увеличить для себя ценность работы?

О. Невозможно ответить на этот вопрос, так как только вы можете знать, как увеличить для себя ценность работы. Вы должны думать, вы должны сравнивать обычные идеи с этими идеями; вы должны пытаться находить, в каком смысле эти идеи помогают вам. Все, что мы делаем в настоящей работе, имеет тенденцию увеличивать ценность, поэтому не упускайте ничего, что дается, так как все идеи имеют эту цель. Каждый принцип будет увеличивать ценность настоящей работы, он не может уменьшать эту ценность. Но для увеличения ценности не может быть никакого специального метода.

В. Неужели настолько, насколько человек желает других вещей в жизни, ровно настолько же отнимается от его желания работать?

О. Не обязательно. Имеется много вещей, которые мы можем иметь в жизни и все-таки работать. Совершенно ошибочно думать, что они всегда противоречивы, хотя они могут быть противоречивы. Человек может желать таких вещей в жизни, которые делают работу невозможной. Поэтому он должен учиться выбирать между желаниями, ибо некоторые вещи несовместимы. Это формирующий метод делит вещи на «вещи в жизни» и «вещи в работе» и соединяет все так, как делаете вы. Вы должны делить лучше, видеть лучше.

В. Существует ли средство для различения между важными и несущественными вещами? Вся моя жизнь наполнена беспокойством о ближайшей вещи, которую я собираюсь делать, и я теряю из виду общую идею настоящей системы.

О. Это может показать только опыт и искреннее отношение. Если вы искренни, или пытаетесь быть искренними, и в то же самое время пытаетесь наблюдать, то спустя некоторое время вы увидите, что трудность различения становится меньше и меньше, и вы будете видеть то, что несущественно. Человек не может описать, что является важным и что нет, так как это субъективно, в один момент одна вещь является важной, в другой момент — другая. Опять-таки, сюда входят личности: что важно для одной личности, может быть несущественным для другой.

Одна из первых вещей — это помнить о различных личностях в вас и, особенно, когда вы находитесь в эмоциональном состоянии, не думать «я». Личности, основанные на симпатиях и антипатиях, целиком ошибочны; человек должен всегда начинать с личности, основанной на магнетическом центре. Тогда вы можете видеть другие личности, противоречат они ему или нет. Эта идея различных личностей, идея, что вы не едины, что вы множество, всегда должна быть связана с самовоспоминанием.

В. Я никогда не был способен убедиться в том, что другой человек достиг самовоспоминания.

О. Вы не увидите доказательства. Даже если бы все другие люди были способны помнить себя, а вы бы не были, даже это вам бы не помогло.

В. Нет, помогло бы, так как они имели бы больше информации.

О. Для самих себя, не для вас. Вы должны доказать это самому себе. Никто не может вам это доказать.

В. Так как мы работаем над самими собой, не означает ли это, что мы приобретаем высшее сознание?

О. Нет, это может занять очень долгое время Мы хотим приобрести контроль высших состояний сознания, но прежде всего настоящая система говорит о приобретении контроля над обычными способностями, над мыслями, над эмоциями, и в приобретении этого контроля мы должны исключить определенные вещи и создать возможность самовоспоминания. Поэтому сначала мы должны приобрести контроль над простыми, обычными вещами. Только тогда мы можем ожидать большего. В этой системе имеются последовательные ступени — человек не может прыгать.

В. Я нахожу, что разрушительное отношение к идеям системы, которое начинается с возражения и попытки отыскать трудности, мешает мне применять их практически. Каков наилучший метод уменьшения этого отношения?

О. Путем изучения. На самом деле, это интересное наблюдение, так как многие люди, не обязательно только в настоящей работе, живут только возражениями; они думают, что они умны, только когда могут найти возражение на что-либо. Когда же они не находят никаких возражений, то они не чувствуют себя работающими, или думающими, и т. д.

Я замечаю из вопросов, которые мне задают, что люди не понимают, как приходят новые вещи; затруднение в том, что мы слишком привыкли мыслить в абсолютных категориях — все или ничего. Но необходимо помнить, что все новое приходит сначала в проблесках. Оно приходит и затем исчезает, приходит снова и исчезает снова. Только спустя некоторое время эти проблески становятся длиннее, а затем еще длиннее.

В. Какими средствами можем мы продлить эти проблески?

О. Путем повторения причин, которые произвели их. Я не хочу давать пример, так как это уведет в воображение. Все, что я хочу сказать, это что, например, путем определенных усилий самовоспоминания человек может видеть вещи, которых он не может видеть сейчас. Наши глаза не столь ограничены, как мы думаем, есть много вещей, которые наши глаза могут видеть, но не замечают.

В. Каковы наши наибольшие трудности?

О. Отсутствие понимания и медлительность понимания, так как понимание обычно приходит с опозданием примерно на два года. Другой принцип, о котором я уже говорил и который необходимо помнить, это что работа не стоит, она не остается одной и той же. Один год имеет определенные требования, следующий год требует чего-то еще, и это продолжается. И большею частью случается, что люди готовы для требований двухлетней давности. Люди, которые хотят продвигаться, должны поднять свой стандарт, и это не должно делаться по моему внушению; вы должны думать сами, в каком смысле и в какой форме должен быть поднят стандарт. Вы должны думать о деталях — вещи, которые прежде были только рекомендуемы, должны теперь стать правилами для вас (но не в смысле «школьных правил», применяя слово «школа» в его обычном значении). Должна быть понята необходимость этого. Мы пришли к стадии, когда мы должны быть серьезными, а это означает самоограничение, ограничение ложной личности. Свобода «я» зависит от ограничения ложной личности, им невозможно быть свободными одновременно, одно или другое должно быть принесено в жертву.