Машина пространства. Опрокинутый мир - Кристофер Прист
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда я въехал на гребень, работы уже прервались, и подле странных колес на рамах остались только два стражника с арбалетами, перекинутыми через плечо. Они не удостоили меня вниманием, и, миновав их, я направил грузовичок вниз по склону к Городу. Признаться, я удивлялся тому, как мало вокруг огней и как с приближением ночи мгновенно прекратилась вся разнообразная дневная деятельность.
Розетки для перезарядки аккумуляторов я нашел именно там, где говорил Мальчускин, но к каждой из них было уже подключено какое-нибудь транспортное устройство, свободных мест не оказалось. Тут только до меня дошло, что мой грузовичок вернулся в этот вечер последним и свободную розетку придется поискать. В конце концов я кое-как нашел ее на дальней, южной стороне Города.
Уже совсем стемнело, когда я кончил возиться с грузовичком, и только тут я сообразил, что мне предстоит долгий пеший путь назад, притом в одиночку. Велико было искушение, не возвращаясь, переночевать в Городе. Ведь до каюты в яслях я добрался бы мигом… Но тут я представил себе, какое выражение лица будет поутру у Мальчускина. Одолев сомнения, я обогнул Город, отыскал пути, ведущие на север, и зашагал обратно к холмам. Один на равнине ночью – ощущение оказалось не из приятных. Похолодало, с запада дул сильный ветер, который пронизывал мою тоненькую форму насквозь. Впереди, на тусклом фоне облачного неба, я различал темный кант холмов. В выемке, вычерченной на горизонте, виднелись четкие контуры рам с колесами, а подле них дозорной тропой по-прежнему вышагивали два стражника. Едва я приблизился, меня окликнули:
– Стой, ни с места! – Они и сами замерли, и хотя я не мог ничего разглядеть наверняка, инстинкт подсказывал мне, что арбалеты нацелились в мою сторону. – Кто таков?
– Ученик гильдиера Гельвард Манн.
– Что ты делаешь за чертой Города?
– Работаю с путейцем Мальчускиным. Совсем недавно я проезжал мимо вас на грузовике.
– Верно. Подойди сюда.
Я подошел.
– Что-то я не знаю тебя, – сказал один из стражников. – Ты что, только приступил?
– Да, с милю назад.
– В какую гильдию тебя приняли?
– В разведчики будущего.
Говоривший рассмеялся.
– Тебе не позавидуешь.
– Почему?
– Лучше жить подольше.
– Он достаточно молод, – заметил второй.
– О чем это вы? – удивился я.
– В будущем ты уже был?
– Нет.
– А в прошлом?
– Тоже нет. Я же принял клятву лишь несколько дней назад.
Тут меня осенило. Я не видел во тьме их лиц, но, судя по голосам, они не могли быть намного старше меня. Им, наверное, миль по семьсот или чуть больше. Но если так, я должен знать их, они же учились почти вместе со мной!
– Как тебя зовут? – обратился я к одному из них.
– Корнуэлл Стернер. Для тебя – арбалетчик Стернер.
– Ты учился в яслях?
– Учился. Но тебя не помню. Да ты тогда был совсем малышом.
– Я только что из яслей. Тебя там не было.
Они оба снова рассмеялись, и я почувствовал, как во мне нарастает гнев.
– Мы побывали в прошлом, сынок.
– Ну и что?
– А то, что мы теперь мужчины.
– Тебе пора в кроватку, сынок. Здесь по ночам опасно.
– Да никого же нет вокруг, – возразил я.
– Сейчас нет. Но пока слабачки из Города изволят баиньки, мы бережем их от мартышек.
– От кого-кого?
– От мартышек. Аборигенов. Короче, от местных подонков, которые прыгают из кустиков на юных ученичков.
Я двинулся было дальше. Я уже жалел, что не заночевал в Городе и что пошел этой дорогой. Однако любопытство оказалось сильнее, и я спросил:
– Нет, правда, что ты имеешь в виду?
– Тут живут мартышки, которым Город очень не по нутру. Не уследи мы за ними, и они повредят пути. Вон видишь шкивы? Они бы их давно опрокинули, если бы не мы.
– Но они же помогали их ставить!
– Это те, которых мы наняли. А есть и много других, которых мы не нанимали.
– Иди-ка ты спать, сынок. Предоставь мартышек нам.
– И вы вдвоем с ними справитесь?
– Да, мы вдвоем и еще дюжина других, что стоят по всему гребню. Торопись к себе в постельку, сынок, и позаботься, как бы не получить стрелу меж глаз.
Я отвернулся и пошел прочь. Гнев во мне кипел и рвался наружу, и, задержись я на минуту дольше, я того и гляди набросился бы на кого-нибудь из них с кулаками. Я ненавидел эту якобы взрослую покровительственную манеру разговора, но в то же время чувствовал, что и сам сумел поддеть их. Два молоденьких стрелка с арбалетами никак не могли устоять против нападения, и они сами прекрасно все понимали, но для их самолюбия важно было, чтобы я об этом не догадался.
Отойдя достаточно далеко, чтобы они не услышали, я бросился бежать, но тут же споткнулся о шпалу. Я отошел чуть подальше от полотна и снова побежал. Мальчускин поджидал меня в хижине, и мы разделили очередную трапезу из все той же синтетической пищи.
6
Еще два дня работы с Мальчускиным – и настала пора моего первого отпуска. В течение этих двух дней путеец пришпоривал свою бригаду пуще прежнего, и мы кое-чего добились. Вообще говоря, укладывать новые пути было тяжелее, чем выкапывать старые шпалы, однако было тут и свое преимущество – мы видели конкретные плоды своего труда, полотно день ото дня вытягивалось все дальше. Прежде чем уложить шпалы, а на них рельсы, приходилось еще и копать ямы под бетонные основания. Но к северу от Города работали сразу три путевые бригады, протяженность проложенных ими путей была примерно одинакова, и волей-неволей возникало соперничество: кто сделает больше. Не без удивления следил я за тем, как эти, казалось бы, подневольные люди рвались обогнать друг друга и, напрягаясь до седьмого пота, еще и подтрунивали над теми, кто отставал.
– Два дня, – сказал Мальчускин перед тем, как отпустить меня в Город, – и ни минутой больше. Скоро начнется перемещение, на счету будет каждая пара рук.
– Через два дня я должен вернуться к вам?
– Это определит твоя гильдия… Впрочем, да, еще две мили ты проведешь со мной. Затем, на следующие три мили, тебя передадут в другую гильдию.
– А в какую именно?
– Не знаю. Это решат твои начальники.
В тот день мы закончили работу очень поздно, и я заночевал в хижине. Честно говоря, у меня была на то и еще одна причина: мне ничуть не улыбалось, проходя в сумерках через выемку, снова столкнуться со стражниками. В дневное время их почти не было видно, но Мальчускин рассказал, что ночные охранные патрули с каждым днем будут становиться все многочисленнее, а перед самым перемещением пути будут стеречь как зеницу ока.
Наутро я отправился вдоль путей вниз, в Город.
Теперь, когда я попал в Город на законном основании, разыскать Викторию оказалось
